Шрифт:
Новосибирская область. Окраина города Искитима
21 мая 2000 года
Игорь Фомин в последний момент успел задержать шаг, балансируя на одной ноге. Прямо под рифленой подошвой ботинка, еле видная среди густой травы, холодно мерцала ловушка. От ее изломанной поверхности с повисшими капельками росы разбегались в разные стороны тонкие белые нити, виляя среди изогнутых стеблей.
– А-а! Умираю! – вновь закричал друг.
– Сейчас, сейчас, – раздраженно прошептал Игорь, лихорадочно выискивая взглядом безопасный маршрут. Недовольно поморщился, задержав дыхание, и потянул ногу назад, намереваясь отступить. Исцарапанный строительный ботинок показался свинцовым.
– А-а! – раздалось еще раз из кустов.
Игорь наконец сделал шаг назад, хлопнул себя по карману. Пусто, весь запас гаек истратил на преодоление канавы. Блин, придется теперь идти на ощупь… А идти надо!
Фомин вытер выступивший на лбу пот рукавом олимпийки и закусил губу.
Так, ловушка, судя по всему, перекрыла всю площадку Можно попробовать обойти ее по лежащему куску гнилого шифера, но неизвестно, что там под ним. Или вернуться назад и попробовать идти вдоль канавы? Но там и так все гайки сгинули, явно гиблое место.
– Умираю! Скорее!
Попавший в беду Семен Старцев закашлялся. Кусты, в которых он лежал, затряслись, в стороны разлетелись сбитые с веток листья.
Игорь махнул рукой на опасения и рванул к куску шифера…
– Все! – раздался голос с неба. – Тебя «плеша» схарчила.
– Чего? – не расслышал из кустов приподнявший голову Семен.
– Я говорю, Игоряна «плеша» схарчила! – повторил громче сидящий на дереве Гоша Чесноков, довольно улыбаясь. – Так что тебе тоже капец.
– Не «плеша», а «плешь», – пробурчал под нос Фомин, поправляя одноклассника. – И где тут она?
Подросток повернулся вокруг своей оси, стараясь разглядеть замаскированную ловушку.
– Да вон же! – довольно засмеялся вихрастый Гоша, раскачиваясь на ветке и тыкая вниз пальцем. – Мне отсюда все видно! Я ее специально в канавку положил!
Фомин присел на корточки и раздвинул траву. И сразу же заметил размером с носовой платок целлофановое полотно, натянутое на рамку из проволоки. Рамка была погнутой, а на видавшем виды черном плотном целлофане явственно виднелся грязный отпечаток каблука. Значит, действительно наступил.
– А я точно умер? – с недоверием спросил в стороне Старцев, с хрустом выбираясь из кустов. – Может, Игоряна только зашибло, а я его смог спасти?
– Схарчило Игоряна, – непреклонно отверг идею Гоша, мотнув чубом. – А тебя вообще шатун уволок.
– И ничего не уволок! У меня с собой кусочек сахара есть!
– Сахар от умруна, олух! От шатуна мешочек жгучего перца!
– Так это же не «плешь», – вмешался в дружескую перепалку Фомин, поднимая найденную конструкцию над головой. – «Плешь» же белая, с нитками! Я ее вон там видел!
– А ну-ка!
Чесноков соскользнул по скрипнувшей ветке, повис на руках, заболтал ногами в полуметре над землей и легко спрыгнул вниз, приземлившись рядом с Игорем. Он был самым маленьким и щуплым среди всей троицы, но компенсировал свою субтильность прямо-таки обезьяньей ловкостью.
– Да, действительно, – хмыкнул Гоша, разглядывая протянутую ловушку. – Значит, я перепутал. Только это ничего не меняет. Раз не в «плешу», значит, в «студень» наступил. Все одно – кирдык.
Чесноков скорчил гримасу, высунул язык и полоснул себе пальцем по шее.
К ребятам подошел Семен Старцев, рослый и крепкий, на ходу отряхивая выцветшую армейскую «горку» от мелких веточек и травы. Ее Семену привез пару лет назад брат из какой-то далекой страны, где вроде бы шла какая-то война. С тех пор Старцев почти не вылезал из этой темно-зеленой униформы на зависть всем ребятам со двора.
– Ты небось вообще прохода между ловушками не оставил, – Фомин мельком взглянул на подошедшего друга и снова обратился к Гоше: – Так нечестно.
– Ты думаешь, что я жила? – изобразил искреннее возмущение Чесноков. – Не веришь – сам на дерево слазай, посмотри сверху!
– Да верю-верю, – добродушно отмахнулся Игорь, бросая рамку с целлофаном на траву – Только покажи тропинку, уж больно интересно где она.
Гоша хитро улыбнулся, скакнул в сторону, чуть не сбив посторонившегося Старцева, закружился на месте, вглядываясь в траву. Игорь и Семен молча наблюдали за ним.
– Вот! – Чесноков наконец остановился возле края канавы, в которой утопил все свои гайки Фомин, сделал три широких шага в сторону колючей кучи сложенных сухих сучьев. И пошел зигзагом, петляя между торчащими венчиками репейника.
– Ни фига себе! – присвистнул Фомин, а Старцев беззлобно засмеялся. – Это называется тропинка? Как бы мы ее нашли?
– Да вы вообще в другом месте ходили, – невозмутимо ответил Чесноков. – Да еще и разделились, как дураки последние.
– Так было больше шансов добраться до артефакта, – уверенно сказал Старцев.
– Да ни фига не больше! – со знанием дела парировал Гоша.
– А вот и больше!
– Не-а!
– Да ладно вам спорить, – вмешался Фомин. – Все равно оба вляпались.
– Да как он ловушки прячет, любой вляпался бы, – затихая, проговорил Семен.
– А вот на спор! – Как обычно, Гоша успокаиваться не хотел. – Давайте вы поле поменяете, любой сложности тропку сделаете, а я пройду! Любую!
Друзья переглянулись, Игорь ответил за обоих:
– Да ну его… Надоело уже в сталкеров играть. Давайте лучше в джедаев!
– Давайте! – переключился на другую тему Чесноков. – Чур я Оби Ван!
– Так он же старый, – удивился Старцев. – И его убили.
– Мы про новую часть, балда, – беззлобно рассмеялся Фомин. – Которая вот недавно вышла. Там он молодой еще. И живой.