Черный выход
Шрифт:
Игорь удивленно крякнул.
Вот те раз! Да, говорят, что Искитим маленький городок, но подобные совпадения Фомин всегда считал чем-то из разряда мыльных опер.
Разуваев посмотрел на наручные часы, откашлялся, прочищая горло. Сказал своим будничным тоном:
– Мне пора. Мария, пойдешь со мной. Тебя, Игорь, отвезут домой. Советую прислушаться к моим словам и принять волевое решение. А чтобы ты не воспринимал рассказанную мной байку как досужую сказку, сообщу тебе следующее – одного из тех троих друзей звали Виталий Фомин.
И вышел, оставив Игоря с открытым от изумления ртом.
Новосибирская область, город Искитим
22 января 2016 года
Сны снились дурацкие. Игорь ворочался, стараясь снова уснуть, гнал прочь набегающие, словно голодные псы на кость, мысли. Лишь под утро удалось провалиться в глубокий и крепкий сон, из-за которого даже не услышал будильника.
Разбудила его, как обычно бывает в подобных случаях, мать. Мягко толкнула в плечо, сказала тихо, но настойчиво: «Просыпайся, соня, на работу опоздаешь». Игорь мученически застонал, зарываясь лицом в подушку и натягивая одеяло. В конце концов сдался, сел, массируя лицо, и принялся одеваться. Очень подмывало сказать, что работа – всего лишь прикрытие, что ходить на нее не нужно, за отметку в табеле учета рабочего времени уплачено на месяц вперед. Но тогда пришлось бы объяснять, что деньги у него с продажи артефактов, а за ними он лично ходит в Зону. Мать такой новости не переживет.
Отчима дома не было, и Игорь испытал облегчение. Ему делалось некомфортно, когда этот змей ошивался рядом. С этим приходилось мириться, потому что они проживали в доме Востока. Но когда-нибудь все изменится. Когда-нибудь он заработает достаточно, чтобы свалить из этого дома и увести с собой маму.
На столе в кухне уже был накрыт завтрак – рис с кусочками мяса, коричневыми от томатной подливы, два бутерброда с сыром и исходящий паром чай с лимоном. Тут же была и мать – как обычно что-то резала и варила.
– Ма, чего ты с самого утра кашеваришь? – спросил Игорь, садясь за стол и берясь за вилку.
Женщина поправила передник, улыбнулась:
– Да что-то спать стала мало, просыпаюсь ни свет ни заря, и все тут. Думаю, чего валяться зря, дела надо делать. Вот решила поджарку сделать с рисом.
Игорь понимающе замычал с набитым ртом. Прожевав, решил проверить услышанное накануне.
– Ма, а ты Разуваева знаешь?
Ирина Леонидовна повернулась и посмотрела на сына.
– Петра? Знаю. Он в Институте работает. А что?
– Да так, – легкомысленно помахал вилкой Фомин. – Тут услышал, что они с нашим отцом одноклассники были.
– Да мы все, считай, одноклассниками были, – рассмеялась мама. – В одну школу ходили, в «восьмую». Я, отец твой и Петр в одном классе учились. Саша – в параллельном.
– Это какой Саша?
– Дядя Саша. Отчим твой.
Игорь даже жевать стал медленнее.
– А Разуваев Востока лично знал?
– Не называй его так, – строго погрозила деревянной лопаткой мама. – Эти бандитские клички… Он завязал с прошлой жизнью.
В иной раз Игорь бы с жаром поспорил, но не сейчас. У него в голове появилась интересная мысль, которую нужно было проверить.
– Ма, а как погиб папа?
Ирина Леонидовна нахмурилась, отложила лопатку, убавила огонь под сковородкой и села на табурет рядом с сыном, вытирая руки передником.
– Ты же знаешь, он пропал в Зоне. Тело так и не нашли. А с чего ты спрашиваешь?
– Да просто интересуюсь. А он же не один ходил, да? Их трое было?
– Да, трое, – голос мамы стал серьезным, она чувствовала, что Игорь задает вопросы отнюдь не из праздного любопытства. – Ты что-то слышал?
Парень не стал скрывать, но решил преподнести только часть правды:
– Я тут встретил одного знакомого, так он мне рассказал историю, что, мол, было трое друзей, двое из которых исчезли в Зоне, а третий вернулся, но куда-то потом пропал. Сказал, что это история про моего отца. Ты что-нибудь об этом слышала?
– А что за знакомый?
– С работы, ты не знаешь. Ему эту историю тоже кто-то рассказал. Так как?
Мать сложила руки на столе и вздохнула.
– Да, была такая история. Меня-то отец твой в детали особенно не посвящал. Я о том, что он в Зону ходит, узнала уже почти перед тем, как он пропал, – она горько усмехнулась. – Все думала, что он на грузовике щебень из карьера возит. Тогда скандал ему устроила. Ты как раз только в школу пошел, когда я без работы осталась. Фабрику закрыли, сказали: «Все, капитализм. Каждый выживает как может». Я Витальке и говорю: «Если ты погибнешь, что с нами станет?» А он все успокаивал, говорил, что заговоренный. Смеялся… А потом пропал. А я сразу все поняла, только верить не хотела…
Черты лица женщины ужесточились, глаза потемнели. Игорь протянул руку и успокаивающе погладил маму по плечу Спросил:
– А ты не помнишь, кто те два друга, которые с ним ходили в Зону?
– Ну я только одного знаю, Ромку Гараничева. Рыжий такой, прямо огненный. Балабол, все русалкой меня называл – я тогда волосы длинные носила, почти по пояс. Жалко тоже его, хороший был мужик.
– Он тоже с отцом пропал или он тот, который тогда спасся?
– Вроде бы они вместе пропали.
– А третий? Кто был третьим, ма?
– Не знаю, я его никогда не видела. Они с отцом встречались где-то в другом месте.
– Отец не называл имени? Чем занимается?
– Чего он тебе так сдался?
– Ну это же важно, ма! Не помнишь?
– Вроде Александр или Алексей. Что-то на «а». Знаю, что друг детства, но никогда не видела, ни на свадьбе, ни потом. Виталий говорил, что он постоянно в разъездах, редко заскакивает. Только вот в последние месяцы перед этой историей вроде бы в городе осел. Не знаю, будь отец жив, наверное, познакомил бы. Да что случилось-то?
Игорь решил задать главный вопрос:
– Ма, а этим третьим не мог быть отчим?
Ирина Леонидовна посмотрела сыну в глаза, медленно покачала головой.
– Игорь, это не Саша, это кто-то другой.
– Ты знаешь или хочешь так думать?
– Игорь! – одернула сына мать. – Ты что такое говоришь? Я знаю, что у тебя к дяде Саше какая-то глупая личная неприязнь, но не нужно винить его во всем. Тем более в том, к чему он отношения не имеет. Слышишь меня?
– Слышу, – пробурчал Игорь, доедая рис. – Извини.