Черный выход
Шрифт:
– Все ясно, – рассмеялся Семен, притворно поднимая руки. – Только не помню, чтобы тебя старшим назначали.
Восток удивленно поднял бровь. Отклонился, демонстрируя руль, спросил с сарказмом:
– Есть желающие?
Желающих не нашлось.
– Вот и не хрен бакланить, – поставил точку отчим. – А тебя, весельчак, я в последний раз предупреждаю.
Семен важно кивнул. Игорь пнул его ногой, благо сидели они друг напротив друга.
– Эй, на корме! – окликнул Восток сидящих позади всех Эриха и Чеснокова. – Там под лавкой вешки или что-то вроде. Я буду говорить где их оставлять, по ним назад пойдем. Игорь! Иди сюда, рядом поедешь. Ряба, сдриснул в салон! Живо!
«Калоша» двигалась плавно, послушная командам Востока. Отчим держал невысокую скорость на полуметровой высоте, максимально поднимая гравиплатформу на метр-полтора при необходимости. Игорь подозревал, что старая машина попросту не способна на трюки, связанные с высотными прыжками над аномалиями и сканированием местности, которые легко выполняли ее современные аналоги, но был благодарен и тому. Хорошо еще что поинт-сейвер работает, есть возможность назад вернуться на автопилоте, по своим же следам.
Он поглядел на приборы, но сразу же заметил, что половина не работает, а те, что работают, отмеряют непонятные ему показатели. Хотел было спросить у отчима, что тот понимает в этой технике, но не стал отвлекать его от дороги, которая действительно с каждым метром становилась сложнее и сложнее.
Гравиплатформа плыла над заросшим лугом, раздвигая носом высокие стебли осоки. Где-то здесь Фомин недавно ходил, когда искал указанный Фаготом артефакт. Места знакомые, но с такого ракурса ни разу не виденные. Отсюда до старого Периметра километров пять, наверное…
– Смотрите, там! – вдруг воскликнул Чесноков. – Вон на краю леса.
Отчим выжал рычаг, и «калоша» остановилась, мягко качнувшись.
– Чего ты орешь, – процедил отчим. – Чего увидел?
– Вон слева, – Гоша смотрел куда-то вдаль, вполоборота навалившись на край машины и указывая рукой. – Между дубом и холмом с красными цветами.
Все как по команде повернули головы, немец и Семен даже привстали, но их быстро вернули на место – не ровен час выпадут за борт.
Всматривался и Игорь, не понимая чему так удивился Чесноков. И увидел…
Вдалеке, за лугом, на границе лесной тени, стояло большое существо, массивное и косматое. Его силуэт странным образом размывался, не позволял разглядеть очертания, но даже через такое расстояние Игорь ощутил взгляд, увидел глаза… И словно бы только их и видел, они приближались, яркие и похожие на звезды.
Наваждение пропало внезапно, как и само существо. Раз – и только ветки качаются.
За спиной Фомина прокатился вздох облегчения. Что-то пробормотал по-немецки Эрих. Тихо выругался Старцев. Лишь Гоша продолжал глядеть в сторону леса, и лицо его сделалось задумчивым и почему-то грустным.
– Глазастый ты, парень, – похвалил его отчим, приводя «калошу» в движение. – С такого расстояние шатуна рассмотрел.
Двинулись дальше, неторопливо и осторожно. Время от времени отчим притормаживал, и тогда немец или Гоша прямо с борта бросали на землю небольшие люминесцентные трубки с привязанными белыми лентами. Эти трубки были призваны играть роль вешек, и их должно быть заметно даже ночью.
Ближе к краю поля пришлось огибать широкую круглую проплешину с уложенной по часовой стрелке травой. Отчим на всякий случай бросил вперед пару гаек, определяя безопасный путь.
После луга «калоша» забрала правее, обходя лесок, и поплыла над кривым распадком, по дну которого протекал жиденький ручеек. Здесь Игорь заметил торчащие из земли хлыстики «хватайки», черными змеями приютившиеся у самой воды. Вот так пойди кто мимо – сцапают, сдавять и раздерут. Вряд ли гравиплатформа им по зубам, но рисковать не стали, перелетели на другую сторону ручья.
Остался по правую руку холм с мертвой деревней, где в некоторых домах по-прежнему горел свет. Заходящие «на огонек» люди назад уже не возвращались. Перелетели низину с поджидающей случайную жертву «зеленкой». Изумрудная дрянь растеклась кляксой среди травы, блестя на солнце глянцевой поверхностью. Спустя несколько метров пришлось останавливаться и поворачивать назад в поисках обходного пути – посреди дороги висел в воздухе высохший труп сталкера в истлевшей одежде, а вокруг от земли поднимались вверх и таяли похожие на светлячков огоньки.
Когда мог, Игорь оборачивался и бросал взгляд на спутников. Его очень беспокоил Чесноков, но тот или наглотался своих блокаторов, или попросту не ощущал ничего необычного – выглядел спокойным, расслабленным и даже ободряюще подмигивал Фомину, если встречался с ним взглядом. Сидящий рядом с ним Ряба был, наоборот, напряжен и сосредоточен, закусив губу, высматривал по сторонам возможные аномалии и ловушки. Выглядело это несколько комично и как-то наигранно.
Старцев полдороги настраивал захваченный с собой «Диригент», в остальное время разглядывал окрестности, впрочем, без особенного интереса. Зато Эрих искрутился как юла, стараясь все подметить и успеть записать в небольшой блокнот, висящий на его шее. Он даже пробовал сделать несколько снимков на фотокамеру, но остался недоволен качеством, убрал аппарат в рюкзак.
Сам Игорь ощущал в груди волнительный холодок, как перед броском в воду с обрыва. Как-то слишком быстро и неожиданно все произошло – последние дни были очень насыщены событиями, даже очень. Еще пару недель назад он и представить себе не мог, что будет сидеть с ненавистным отчимом рядом, за спиной будут друзья, а впереди – тайна гибели отца и самый известный и желанный из всех артефактов. И ровным счетом не понятно, что из всей этой затеи получится.
Фомин покосился на отчима. О чем, интересно, он думает? Понятно же, что этот приступ небывалого альтруизма с Востоком случился не из любви к пасынку. Он знает куда они идут и зачем. А значит, либо он был вместе с группой отца, когда они нашли «Шар», либо…
Либо просто слышал ту же историю, что и Игорь.
– Ты слышал про «Золотой шар»? – спросил вдруг у него отчим, словно прочитал мысли.
Игорь удивленно вздрогнул, поежился.
– Кто ж про него не слышал, – как можно спокойнее ответил он.
– Был у меня давно знакомый, который работал с этими вон, – он указал через плечо пальцем в сторону Фишера. – С очкариками институтскими. Так вон они как-то нашли этот «Шар». Распилили – а он внутри цельный, ничего, кроме металла, в нем и нет.