Черный замок над озером
Шрифт:
– Мой муж не пьет, – уверенно заявила Женя.
– Правильно, – согласился мужчина, – культурный человек, значит. Тогда для гостей пускай бутылочка стоит. Хороших людей угостит, они его еще больше уважать будут. Я ж свою водочку на березовом соке делаю и на смородиновых почках настаиваю.
Женя поколебалась, но бутылку взяла. Вернулась к палатке и положила подарки внутрь у входа. И тут же увидела большой термос. Сергей, уходя утром, вероятно, приготовил для нее чай.
– Меня, кстати, Ерофеичем зовут, – крикнул местный житель.
Женя, вынося из палатки термос, стаканы и пакет с купленными вчера по дороге круассанами, спросила:
– Чаю со мной выпьете?
– Можно немножко. Чай – вещь полезная, – согласился Ерофеич. И подтвердил свои слова народной мудростью: – Чай не водка, много не выпьешь.
Солнце
– Плохо, конечно, что ты не Валькина жена, – вздохнул Ерофеич. – Он очень хороший человек, а вот с бабами ему не везет с самого, можно сказать, детства.
– Какие же бабы могут быть в детстве? – улыбнулась Женя.
– Э-э, – покачал головой Ерофееч, – не права ты. С детства в нас все и заложено, как ученые академики говорят. Если у кого в детстве или в ранней юности с любовью все хорошо было, то и потом так же гладко складывается.
– Это спорное заявление, – возразила Женя, вспомнив свой личный опыт. – Бывает, что у мужчины или у женщины ничего не складывается годами, а потом раз – и в один миг счастье.
Местный житель задумался, словно пытаясь осмыслить только что услышанное, и неожиданно произнес:
– Ты сама сейчас сказала: мужчина или женщина, то есть разные, если можно так выразиться, люди. Так вот слушай: люди действительно разные, и делятся они не на мужчин и женщин, а на плохих и хороших. Хорошие – это вроде нас с тобой, а плохие – совсем наоборот. Сначала думаешь про такого человека, ну, про плохого, и не понимаешь, что он творит, а потом как жахнет мысль в голову: так он же негодяй и подлец – зачем же я с ним, как с человеком, делюсь сокровенным и вообще… Вот Валек, друг мой, к примеру, которого я чаял здесь сегодня увидеть, он человек, и человек с большой буквы, как сказал один умный писатель. Мне, предположим, пятьдесят пять лет…
– А сколько на самом деле? – поинтересовалась Женя.
– На самом деле пятьдесят восемь, – признался Ерофеич. – А когда было сорок, мы и познакомились. Вот прямо в этих местах благословенных. Иду я по лесу и вдруг слышу: бах! бах! бах! Стреляют, стало быть. И стреляют не из ружья, а из пистолетов вроде. Ну, думаю, что тут за чудеса – кто это с пистолетом охотиться вздумал? И снова: бах-бах-бах. Но уже ближе. Я вот тут как раз на утес поднимался, только здесь раньше еще подлесок присутствовал. И вдруг за кустами слева от меня пробежал кто-то. Смотрю – пацан несется. А за ним какие-то парни здоровенные. Ну, думаю, мальчишечка, конец тебе настал. Ведь там, куда бежишь, обрыв и залив внизу наш Куркийокский. Вырваться оттуда ну никак невозможно. Короче, я за ними. С ружьем я тогда охотился, ага, решил уток пострелять. Дробью, конечно, против пистолета не отобьешься, но попугать тех гадов можно было. И я в гору побежал. Но опоздал. Смотрю из-за дерева – паренек на краю обрыва стоит, а четверо его обходят. Собираются схватить. Что говорят ему, мне, правда, не слышно было. И вдруг паренек повернулся – и вниз сиганул. Те четверо бросились к краю и остолбенели. Видать, от высоты обалдели. Потоптались немного на краюшке и ушли. А у меня аж сердце колотится от жалости, думал, разбился мальчик о воду и потонул. Какая уж тут охота – пошел домой. Достал бутылочку, ага, решил пацана утонувшего помянуть. Налил себе рюмашку-другую. Вспоминаю, как он бежал, как прыгнул вниз… Не местный был, точно. Городской, судя по одежде. К вечеру ближе я за дровами потопал. Гляжу, за поленницей кто-то прячется. Крикнул: «Выходи, кто тут есть, а то щас с ружья тебя достану!» Ну и вышел тот самый пацан, мокрый весь. Пошли в дом ко мне, и пару недель он у меня жил.
Ерофеич взглянул на Женю:
– Тебе хоть интересно? А то я, может, зря тут в воспоминания пустился?
– Очень интересно, – призналась Женя, – продолжайте, пожалуйста.
Местный житель достал из кармана пачку сигарет и зажигалку.
– Я покурю с твоего позволенья, а?
Женя кивнула и спросила:
– Ерофеич – это отчество? А полностью вас как звать?
Собеседник важно кивнул.
– Звать меня Ерофеич. Имя-отчество, если так уж интересует, могу назвать: Петр Иванович. А фамилия, извините за грубое слово, Сидоркин.
– Нормальная русская фамилия, – пожала плечами Женя.
– Ну, кому как. Я, например, однажды с одной женщиной познакомился: дом ей тут строил. Вернее, не ей, а мужу ее, но она как-то приехала посмотреть. Заказчик мой подводит меня к ней и говорит:
– Да бог с ней, – махнула рукой Женя, – продолжайте лучше про друга своего.
– Ага. Ну, он мне все рассказал. Оказалось, что работал он, несмотря на свой юный возраст, на одного олигарха.
Ерофеич замолчал и приподнял вверх палец, демонстрируя, как видно, что его друг, несмотря на возраст, вращался в высших сферах.
– Что хоть за олигарх был? – уточнила Женя. – Чем занимался?
– Занимался тем же, чем и остальные олигархи, – людей грабил. Бандитом он был, – объяснил Ерофеич. – Валек на него работал, чего-то для него делал, и тот его ценил, прямо как родного. И была у пацана девушка. Было им по семнадцать лет и, как бы тебе сказать… В общем, жили они вместе, как Ромео и Джульетта. Если такую книжку читала, то поймешь, на что намекаю.
Местный житель затянулся и выпустил в сторону струю дыма, посмотрел на собеседницу, а потом вдруг встрепенулся.
– Кстати, Сидоркин, если честно, вовсе не плохая фамилия. Был такой Сидорка, которого чуть было царем не избрали. Вначале все его хотели, но тут выяснилось, что он в Новгороде или во Пскове должности продавал, а до того вообще еще разбойничал. Короче, накрылось его царствование, другого избрали.
– Кого же? – не веря рассказу, спросила девушка.
– Так Михаила Романова, – объяснил дикий человек. – А ты разве не знала?
Женя бросила щепки и сучки на землю и посмотрела на туман, сквозь который ничего нельзя было разглядеть и услышать. Молчали птицы и беззвучно накатывала на берег едва ли проснувшаяся вода.
– Вот такие дела, – покачал головой Ерофееич, – это вам не какая-то Крендель с Бубликом.
– Вы про Ромео и Джульету говорили, – напомнила девушка. – Так они что, жили в доме олигарха?
– А ты откуда знаешь? – удивился Ерофеич. – Да, так оно и было. У Валька никого родных не имелось, и Мила его тоже сирота. Ну, тот мужик, олигарх который, взял их жить к себе. А здесь у него был дом. Такой, я тебе скажу, домина! Неподалеку отсюда, кстати. Там прежде баронский замок стоял. Когда-то, в далекие времена, в этом замке жил финский барон. Или граф. А может, шведский, уж не знаю точно. На горе стоял замок, стены из валунов сложены. Замок, конечно, за долгие годы развалился почти, но потом олигарх купил его и восстановил. Да рассказ мой не про то… Мила была красивая. Я пару раз ее видел, когда она на яхте по озеру каталась. Я рыбку ловлю, а их яхта большая, как дом, мимо рассекает. Однажды такая волна от нее пошла, что мою лодку чудом не перевернуло. Первый раз гляжу и вижу – девушка возле лееров стоит, на воду глядит. Красивая, как принцесса. Естественно, что олигарх на нее глаз положил. Богатые ведь умеют мозги запудрить, обхаживают, если хотят чего-то добиться, – разные подарки, слова красивые. Мы-то, простые люди, когда влюбляемся, язык теряем… Короче, Мила подумала, подумала и сделала свой выбор. Это еще когда они в Питере жили. Олигарх ее сразу сюда увез, чтобы Валек у них под ногами не путался. Она ему записку оставила, дескать, прости, не ищи меня… Ну и так далее, что обычно в таких случаях девки пишут. А он уже тогда ох не дурак был. Все понял и примчался сюда за ней. Только его на порог не пустили. Тогда Валек вычислил, где ее окошко, и по стене забрался вечером… Тут их и взяли. Ворвался олигарх со своими шестерками, скрутили паренька, а Миле сказали: откажись от него, не то твоего милого дружка прямо сейчас на твоих глазах на кусочки разрежем. Мила и призналась, что с олигархом у них уже давно любовь, скоро свадьба. Валька держали двое, но он вывернулся, у одного пистолет выхватил и выстрелил в олигарха. Два раза, больше не успел. Его повалили, пинать начали. Олигарха парень только ранил, да и то не особо опасно. Но тот все равно приказал отвезти его куда-нибудь и закопать. Связали его, а пока выносили, в машину грузили и везли, Валек развязался и убежал. А что дальше было, я и сам видел. Жил он у меня, а сам все планировал, как бы Милу выкрасть. Я пытался отсоветовать, только пацан ни в какую. Твердил, что она нарочно про связь с олигархом сказала – чтобы жизнь ему спасти. Я-то, конечно, понимал, как на самом деле: богатство любому голову замутить может, а женщинам особенно. Валек попытался еще несколько раз попасть в дом, но его уже хорошо охраняли. Вот и все.