Черный замок над озером

Островская Екатерина

Нильский помолчал пару секунд и выложил:

– Ты в курсе, что тебя с работы уволили? Кэлман сегодня подписал приказ. Ждал тебя до конца – для объяснений. Сказал Алке, что если не увидит тебя сегодня, то завтра Лукошкина может приходить на факультет только за расчетом. Ты вообще дорожишь своей работой? Хочешь остаться на факультете?

– Да, – едва выдавила Женя.

– Тогда быстренько собирайся. Я уже к тебе еду. Через пятнадцать минут спускайся.

– Зачем?

– Я тебе встречу с Кэлманом организовал. Объяснишь ему все. Он нормальный

мужик, поймет. Да и я за тебя попрошу. Но это надо сделать именно сегодня. Сейчас начало восьмого, так что не поздно.

Женя вышла на лестничную площадку, хотела закрыть дверь, но следом за ней выскочила Дуся.

– Хорошо, – сказала ей хозяйка, – но только на пять минут. Сделаешь свои дела и обратно. А я через часок вернусь.

Лукошкина уже возвращалась к крыльцу, обернулась, чтобы позвать Дусю, когда рядом остановился автомобиль с тонированными стеклами. Из машины выскочил Нильский.

– Ласт… – начал он. И тут же поправился, сказал обычным своим баритоном: – Женя, как хорошо, что ты уже здесь. Кэлман ждет еще полчаса, а потом домой поедет. Садись быстрее в машину.

– Сейчас собаку домой отведу, – ответила Женя и спущусь.

– Какая собака? – удивился Нильский. – Ничего с твоей собакой не случится, побегает часок без тебя. Ей даже понравится, я уверен.

Женя покрутила головой, вглядываясь в сумерки. Дуси не было видно.

– Садись в машину, – попросил Слава, – поговорим сейчас, а потом вместе собаку поймаем. В машине минутку поговорим.

Он тоже покрутил головой, позвал:

– Собачка, собачка! Ты где?

И снова посмотрел на Женю.

– Садись в машину. Или ты меня боишься?

Девушка подошла к передней пассажирской двери и уже хотела открыть ее, однако Нильский замахал руками.

– На заднее сиденье садись, у меня спереди грязно. Испачкаться можешь – я картошку вез, для семьи старался. – Он хихикнул.

Женя открыла заднюю дверь и оказалась в машине. Слава быстро опустился на водительское сиденье и заговорил:

– Дело в том, что неприятности не только у тебя. Видишь ли, я многое поставил на карту, а теперь все может рухнуть. Именно из-за тебя, между прочим.

– О чем это ты? – не поняла Лукошкина.

– По дороге объясню. – Нильский обернулся, посмотрел на Женю и, вдруг вздохнув, добавил: – Сама виновата…

Обе задних двери открылись одновременно, и двое парней ввалились в салон. Это произошло так внезапно, что Женя не сразу поняла, что им надо в машине. Один из незнакомцев втолкнул ее поглубже и начал усаживаться.

– Только без криков, – усмехнулся парень.

Женя попыталась вытолкнуть его обратно и вырваться, но все было бесполезно.

– Слава! – закричала она. – Кто эти люди?

Нильский не ответил. А парень протянул руку, чтобы закрыть за собой дверь, и вдруг заорал, явно от боли.

Женя услышала рычание и увидела, что в запястье его руки, державшей дверь, вцепилась Дуся. Вцепилась так сильно, словно хотела вытащить обидчика

хозяйки из автомобиля. Собака прямо-таки рвала его запястье зубами, а парень второй рукой пытался ее оторвать.

– Нильский! – орал он. – Что сидишь, как баран? Помоги!

Слава выскочил из машины и бросился к Дусе. Другой парень начал выбираться тоже. Женя хотела выскочить вслед за ним, и ей это почти удалось. Но ее все же схватили и запихнули обратно. И тут раздался совсем дикий крик. Это кричал Нильский, которому Дуся вцепилась в пах. На помощь ему никто не спешил: один из парней смотрел на свою изуродованную руку и тихо выл от боли, второй опасался того, что, пока он помогает Нильскому, Женя сможет выскочить из автомобиля.

– Ай, ай, ай! – вскрикивал Слава, пытаясь за уши оттащить голову Дуси. А потом вдруг закричал визгливо: – Сделайте с ней что-нибудь!

Тот, кто перекрывал Жене путь к возможному бегству, поспешил ему на помощь. И тут же повернул обратно: теперь Дуся бросилась на него. Зато Нильскому удалось забраться в машину.

– Срочно едем в больницу… – ныл он и стонал, корчась на переднем пассажирском кресле. – Мне надо срочно в больницу… Я истекаю кровью…

– За руль садись! – крикнул ему единственный, кому удалось ускользнуть от зубов Дуси. – Ты че, не понял? Будет тебе и больница, и кладбище с моргом, если мы сейчас эту козу не доставим.

Тут парень заметил, что сам сидит на водительском месте. Поменяться местами со скулящим от боли и жалости к себе Нильским было проблематично – Дуся прыгала вокруг машины, наскакивая на двери, намереваясь схватить всякого, кто выйдет. Женю теперь держал тот, которому собака прокусила руку.

Заработал двигатель, машина рванула с места.

– Умоляю, – плакал Нильский, – едем в больницу. Я могу умереть от потери крови.

Но его не слушали. Тот, кто держал Женю, посмотрел cквозь заднее стекло и произнес с тревогой:

– Преследует нас.

– Кто? – не понял cидящий за рулем.

– Да собака эта.

Водитель посмотрел в зеркало.

– И правда. Во как шпарит за нами!

– А чего ты ее не пристрелил? – спросил тот, что держал Женю за локоть.

– Сам бы и стрелял.

– Она ж меня за руку схватила, а второй я ее за ухо держал.

– Давай приторможу, пусть она догонит, ты дверь откроешь, будто бы выходить собрался, собака подскочит, и ты по ней пару раз пальни.

– Только попробуйте выстрелить в Дусю! – закричала Женя.

– Почему никто не может мне помочь? – стонал Слава.

– Лучше его пристрелите, чтобы не мучился, – посоветовала Лукошкина.

Оба бандита посмотрели на Нильского: эта простая мысль не показалась им дикой. Слава, увидев их лица, сразу замолчал.

Автомобиль остановился.

– Слева заходит, – сказал сидящий за рулем.

А второй протянул руку и приоткрыл дверь рядом с Женей. Потом достал из-за пазухи пистолет и вытянул руку с пистолетом к щели открытой двери. Пистолет был рядом с лицом Жени.