Черный. Иномирье
Шрифт:
– Я… я… – не знала, что сказать Самеллия, пытаясь вырвать себя из этого места, чем бы оно ни было, сном или явью.
– Ты помнишь условия договора? – вопрошал Смерт.
– Д-да… – выдавила из себя испуганная девушка.
– Я жду подношения… – прогудела громадная темная фигура.
Смерт выглядел так, как и когда-то давно, много лет назад. Стекающая с макушки фигуры чернота, обволакивала ее словно широкий, раскинувший полами плащ. На месте головы вперед вытягивался длинный массивный, заостренный и изогнутый книзу клюв.
Да, тогда Самеллия пошла на это, потому, что ее переполнял гнев и злоба, но сейчас…
– Но… у меня не получится… – прошептала она.
– Ты подписалась кровью, – прогудел Смерт. – Или ты приносишь жертву, или в жертву я заберу тебя, вытягивая твои вены на протяжении вечности, наслаждаясь твоей кровью…
– Я… не смогу… – почти зарыдала она.
Смерт мгновенно к ней приблизился, чуть не пробив грудь девушки длинным мощным, округлым сверху, клювом. Стекающая туманная чернота развеялась, обозначив фигуру. Ее покрывали черные вытянутые, шевелящиеся лепестки, напоминавшие перья. И это выглядело так, словно птица закрыла себя крыльями, оставив только торчавший между них клюв, на котором сейчас раскрылись три круглых серебристых, и довольно огромных глаза. Они располагались сверху вдоль клюва на одинаковом расстоянии друг от друга, и эти беззрачковые буркала уставились на Самеллию. Рядом с телом Смерта обозначились две парившие в воздухе семипалые лапы, которые тотчас схватили ее за руки, больно сжав предплечья.
– Помни долг договора! Даю тебе еще семь дней… – прогудел Смерт и Самеллия завизжала.
Александр вздрогнул и проснулся. Ему показалось, что кто-то кричит. Он глянул в окно, там еще было темно. Сев на лежак потер глаза и прислушался.
«Видимо, во сне что-то было. Не помню», – зевнул он и, почесав бедро, пошел в соседнюю комнату попить воды.
– Лекс, это ты? – послышался тихий голос со второго этажа.
– Я тебя разбудил? Извини, – поставил черпак на железный бак, Александр и подошел к лестнице.
Наверху стояла Самеллия в ночной, полупрозрачной рубашке, обнимая себя руками. За ее спиной в комнате горел светильник, и потому лица девушки не было видно.
– Ты чего? – спросил Александр.
– Страшный сон приснился… – тихо сказала она и попросила: – Иди ко мне…
В этот раз было все наоборот, Самеллия отрывалась, будто в последний раз, а когда они в очередной раз закончили, сказала:
– Иди, собирайся, скоро выходим в город…
А что ему собираться-то? Надел широкую рубаху и штаны, которые Самеллия ему купила, а также легкие тряпичные сапожки с завязками, подошвой которых являлась толстая кожа. Вот и все сборы. Голому одеться, только подпоясаться! Больше вещей в этом мире или сне, у Александра не было. Главное, чтобы дождь не пошел. Хотя, какой здесь может быть дождь, он не знал. Все же лето на дворе, может тот будет обычным теплым.
Город оказался не таким и далеким, за пять часов они были уже возле его стен. Вот только по дороге единственное, что сказала Самеллия, это предупреждение, чтобы Александр от нее не отходил, а то заблудится. К тому же ее хмурый вид никак не походил на то состояние, которое обычно бывает у девушек после максимального получения удовольствия в постели.
«Может, я не так и хорошо?.. Или она ненасытная нимфоманка?..» – печально усмехнулся Александр, украдкой глянув на попутчицу.
Самеллия на это не обратила никакого внимания, она была погружена в тяжелые думы.
По пути Александр гадал, как сам отреагирует на город мира магии, ведь до сих пор не мог понять, это его сон или он действительно попал в другой мир. Но стоило подойти к каменным, возвышавшимся метра на четыре стенам, за которыми виднелись верхние этажи построек, то Александр понял, что никакого восторга не ощутит. Видимо, пройденные им приключения во снах, в сказочных мирах, сделали свое дело. Ведь его сны были такими долгими, что за одну ночь он проживал не один месяц. Как такое возможно, Александр не знал, но то, что Управляющий снами был мастером своего дела, даже не сомневался.
Александр прошел под высокую каменную арку ворот, глянув на скучающих стражников. Два мужика в кожаной броне со щитами, прислоненными к стене и копьями, скучающе зевали. Выходило, что эти места совершенно не опасны, раз стража так себя расслабленно ведет.
За стенами их встретила полукруглая площадь, но рынка, как ожидал Александр, здесь не было. Зато народа хватало. Все куда-то спешили, переходя из одной улицы в другую.
Самеллия повела его по правой широкой улице, каменные дома которой возвышались на два этажа. Редко встречались трехэтажки. Шум от прохожих сливался воедино, и Александр не мог услышать хоть что-нибудь внятное.
«Может, я не понимаю их язык? – задумался он, но тут же опроверг: – Так Сами я же вполне понимаю…»
Они свернули на перекрестке налево, а спустя сто метров, направо. За поворотом очередного дома раскрылась небольшая узкая площадь, на которой обнаружились торговые ряды.
«Хоть что-то похожее со снами, а то народу полно, а торговцев совсем нет», – усмехнулся Александр, и его дернули за лямку походного мешка.
– Жди меня здесь, я в лавку схожу, заказ отдам, – сказала Самеллия, снимая у него с плеча мешок.
– Хорошо, – кивнул Александр, с любопытством рассматривая, чем торгуют на рынке, а также окружающий его люд.
Город Тнакис был большим, и прохожих хватало, но Александр ни разу не заметил кого-либо, кроме людской расы. Выходило, что этот мир был вроде обычного средневековья, хотя, если вспомнить, тут имелись ездовые ящеры. Так что, кто знает, возможно, и кого-то еще увидит.
– Смотри, какая крупная ручная зверушка, – послышалось у него за спиной.
Александр обернулся. Перед ним стояли четыре тощих паренька, на вид лет тринадцати-четырнадцати, не больше. Все босые, в коротких обтрепанных штанах. Другой одежды они не имели. И каждый скалился остренькими зубками. Не похожими на человеческие.
«А вот и нелюди», – усмехнулся Александр, глядя на них сверху вниз.
Ростом они были на полторы головы ниже Александра, но вели себя довольно дерзко.
– Чего вам, малышня? – снисходительно улыбнулся он им.
Пареньки рассмеялись.
– Смотри-ка, а без ошейника зверушка еще и огрызается, – указал на Александра пальцем один из них.
Прохожие начали обходить стоявших стороной.
– Ты это мне, соплезвон, – начал заводиться Александр и схватил пацана за кисть, дергая на себя.