Чертог Белой Ночи
Шрифт:
– Не жди, что завтра про Варга все забудут, – возразил Артур.
– Полох – клоун, – стояла на своём Сага. – После того как Блондин просто так застрелил тех мальцов, Варг его выпрет. У него остался только Рейн. Для Варга это конец.
Артур повёл густыми бровями:
– Почему, кстати, не пришёл Гиви?
– Им занимался Трюк, – довольно сморщив нос, призналась она.
Артур громко рассмеялся, закинув голову. Его смех был живым и выразительным.
– Какая же ты очаровательная дрянь. Сговорилась с моей же бандой. – Он отпустил её и пошёл назад к крыльцу. – Мне нужно принять
– Раскидаю твои бабки на кровати.
– Сумасшедшая. – Он одобрительно хмыкнул, развернулся и ушёл.
– Именно это и делает меня по-настоящему особенной, – тихо сказала Сага, потому что Артур это и так знал.
Глава 4. Рейн
Стоячий воздух в тоннелях Чертога густо пропитался смесью запахов плесени, гнили и дерьма, а в некоторых рукавах абсолютная темнота превращала её в зверски удушающую вонь. Стены этих тоннелей были сложены из чёрного кирпича, и их пронизывала невероятная сила. Каждый маг, оказавшийся здесь, чувствовал её и мог передвигаться в полной темноте.
Эта сила также скрывала и ограждала Чертог от внешнего мира, позволяя его обитателям попадать внутрь только с помощью проходов. Главный был доступен всем, другие же оставались скрыты и назывались чёрными ходами. Существовали ещё и третьи – личные. Такие проходы были только у самых влиятельных и богатых семей, которые уже больше века держали их существование в секрете. Разница между обычным проходом и личным заключалась ещё и в том, что второй можно было открыть только из дома владельца.
У одного из таких проходов Рейн остановился после очередного поворота. Он ещё какое-то время стоял в смердящей темноте тоннеля, ожидая, когда проход откроется, а потом поднялся по образовавшимся ступеням и оказался в слабо освещённой комнате. В тусклом свете ламп зелёные с золотом обои казались почти чёрными. Картины в роскошных багетах покрывал толстый слой пыли, а с плафонов старинной люстры свисала дымчатая паутина.
Проход открыл мужчина в старом костюме. На его грустном лице красовались пышные усы. Он суетливо прибавил света в комнате и замер, разглядывая маску Рейна.
– Я бы хотел предложить вам присесть, но кажется, что для этого придётся поискать стул. – Он расстроенно оглядел мебель в комнате, которая была убрана в чехлы.
Голос Рейна отразился эхом от стальной маски:
– Лучше сразу к делу.
– Полагаю, что именно у вас наш заказ?
Вытащив свёрток из внутреннего кармана кожаной куртки, Рейн положил его на стол, где едва горела лампа.
– Замечательно, – сказал мужчина. – Будьте так любезны, подождите ещё немного. Я позову того, кто с вами рассчитается.
Он медленно вышел из комнаты, шаркая ботинками по истёртому деревянному паркету. В ожидании его возвращения Рейн обошел кабинет, разглядывая картины, среди которых не нашёл ничего интересного. В углу кабинета стояли сломанные напольные часы, а рядом с ними на полу лежал гобелен с выцветшим изображением льва. Всё вокруг создавало атмосферу нетронутой старины, и Рейн был готов поспорить, что в этом доме никто не живёт, если бы не женские голоса и звук шагов, раздавшиеся сверху.
– Простите,
На пороге снова показался мужчина в старом костюме. Следом за ним появились двое мужчин. Лицо первого маскировала защитная магия, но в нём угадывались грубые черты. Второй остался стоять в тени прохода. Ростом он не уступал первому, а светлая кожа во мраке делала его похожим на пепельную статую в длинной шинели.
Первый подошёл и протянул конверт, после чего жестом предложил всё проверить. Рейн мельком глянул внутрь и по толщине пачки купюр понял, что всё в порядке. Тогда пожилой мужчина подошёл к выходу в тоннели и спросил его:
– Вы направляетесь в городской Чертог?
Рейн кивнул, и в стене снова открылся проход, ведущий на оживлённые улицы города под землёй. Он вышел и сразу ощутил, как воздух насытил лёгкие. Пахло крепким элем и дурманящей пыльцой с лёгким древесным ароматом. Отовсюду доносились громкие задиристые голоса, тут же растворяющиеся в потоках весело гремящей музыки. Перед глазами мелькали таинственные и причудливые силуэты прохожих. В разноцветных огнях витрин этой улицы кипела жизнь: на одной её стороне за широкими стеклами крутились девицы всех мастей, а на другой – торговцы и трактирщики зазывали посетителей.
Рейн зашёл внутрь одного из трактиров и, пройдя через шумный зал, остановился около двери. Она приоткрылась, и его впустили. Длинный тёмный коридор вёл в отдельное помещение, в котором его уже ждал крепкий седой старик. Рейн передал ему конверт и завалился в кресло напротив.
– Всё прошло как надо? – пересчитав деньги, спросил Зельгенварг и взглянул на него глазами до того бледными, что они казались пустыми.
Он кивнул в ответ, а Варг положил на стол между ними остаток суммы. Убрав деньги во внутренний карман куртки, Рейн спросил:
– Что дальше?
Старик взял сигару со стола, отрезал кончик, обеими руками поднёс к лицу и поводил по ней носом. Длинные белые усы на его лице походили на бивни моржа. Когда он закурил, крепкий дым заполнил воздух между ними.
– У меня нет подходящих людей. Черепа взяли стражи на складе, где вы наделали столько шума и упустили половину товара, Полох приходит в себя после несостоявшейся сделки с Ратмановыми, а Блондина я выгнал, – объяснил Варг, возвращая своему голосу обычную суховатую манеру. – Пока работы больше не будет. Так что можешь заняться тем, что у тебя так хорошо получается, и помахать сегодня кулаками на соседней улице, потому что в наших делах теперь и ты, похоже, годишься только для доставок.
Рейн притушил злость, подступившую к стенам его внешнего спокойствия, и заговорил:
– Есть особняк в районе Шпалерной улицы. Его хозяин сколотил целое состояние в своё время. Рядом отделение банка.
– Мы уже там всё осматривали, – отмахнулся Варг, и его рука, сжимающая сигару, дрогнула, оставляя кривой след дыма в воздухе.
– Один мальчишка был готов отрезать себе палец, чтобы доказать, что не врёт, и видел там Папашу Чевского, – усмехнулся Рейн, вспоминая, как серьёзен был парнишка. – Чевский не сунулся бы наверх, где Сфера регистрирует всю магическую активность, не будь он уверен, что сможет быстро вернуться незамеченным.