Чертополох и роза
Шрифт:
Губы Маргариты слегка сжались, взгляд заледенел. Она очень рассердилась, но не на эту женщину. Горничная сказала правду: ее унижали, намеренно оскорбляя снова и снова. При дворе любой слуга знал о связи ее мужа с Джейн Стюарт и о том, как он презрел требование жены покончить с этим.
– Коли ваш брат служит графу Аррану, вы, без сомнения, можете передать ему записку, каковую тот, в свою очередь, отнесет графу, – бросила Маргарита.
Женщина почти не смела дышать:
– Я могла бы это сделать, ваше величество…
– Прекрасно!
Она
В Эдинбургском замке наступило время ужина, и Маргарита сидела за трапезой вместе с лэрдами из клана Дугласов. Менестрели наигрывали негромкую музыку, пока господа ели.
Королева старалась казаться безмятежной, но испытывала далеко не спокойные чувства, оглядывая сидевших за столом честолюбивых и гордых мужчин. Они держались самодовольно, полагая, что им удалось взять верх над врагами во главе с кланом Гамильтонов, но еще до конца вечера их ожидало глубокое потрясение.
Но пока Дугласы ни о чем не подозревали, хотя Маргарите стоило труда делать вид, будто она совсем не спешит встать из-за стола.
Кроме нее, тайну знали шесть человек… трое мужчин и три женщины – все они были слугами королевы. Они тоже держались начеку, ожидая сигнала.
А пока Маргарите надо было сидеть, как обычно, за трапезой, слушая музыку лютни и любимые песни.
Наконец она зевнула и поднялась, и, после того как лэрды один за другим стали уходить, несколько женщин проводили хозяйку в опочивальню.
Притворяясь сонной, Маргарита пожелала всем доброй ночи, но, как только дверь закрылась и звук шагов затих, она обратилась к трем женщинам – в том числе и той, чей брат служил у Аррана:
– Пора! Время настало. Принесите мне платье для верховой езды и плащ. Мы совершим побег.
Глаза королевы сияли, и она выглядела очень молодо, потому что подобные приключения всегда приводили ее в восторг, придавая жизни особый вкус.
Маргарита подумала, что с ее стороны было немыслимой глупостью вернуться к Ангусу, поставив себя в положение обманутой супруги, вынужденной терпеть измены мужа. Пускай преподобный Чадуорт сам отправляется в ад, – судя по его рассказам, монах неплохо изучил преисподнюю! – ей, Маргарите, это безразлично!
Она передумала и не станет жить с Ангусом, а даст понять всему свету: Маргарита Тюдор слишком горда, чтобы выносить неверного мужа, ставшего могущественным благодаря ей. Да, ей приходилось мириться с изменами Якова IV, но граф Ангус – вовсе не шотландский король.
Маргарита уже надела платье для верховой езды и была готова к побегу.
– Вперед, – прошептала она. – Вниз по винтовой лестнице… и во двор.
Одна из женщин показывала дорогу. Королева шла следом, а еще две замыкали шествие. Во дворе их ждали мужчины.
Все бесшумно заскользили туда, где примерно в четверти мили от замка, под сенью деревьев виднелись темные силуэты. Королева услышала ржание лошадей, потом раздался голос:
– Ваше величество?
– Я
Вперед выехал мужчина с лошадью на поводу.
Всадник спешился и, взяв ее руку, поднес к губам.
– Яков Гамильтон, – сказал он, – к услугам вашего величества… сейчас, как и всегда.
Она увидела глаза, сиявшие в лунном свете. Юноша был высок, красив и так похож на графа Аррана, что Маргарита догадалась: это его сын, правда незаконный, всем известный как Бастард Арран.
Гамильтон помог королеве сесть на лошадь и, прыгнув в седло сам, подъехал поближе.
– Пора! – воскликнул юноша. – Прочь отсюда!
Было упоительно ехать сквозь тьму рядом с красивым молодым человеком, каждый взгляд и жест которого свидетельствовал о почтении к королеве и восхищении красивой женщиной.
– Мой отец ожидает вас в Стирлинге, – сказал Гамильтон. – Я умолил его предоставить мне честь проводить вас туда.
– Все было хорошо подготовлено, – отозвалась она.
– Я ни о чем другом не мог думать, узнав, что вам угодно покинуть этот замок.
– Значит, вы действительно мой друг.
– Настолько, ваше величество, что ради вас охотно пошел бы на убийство.
– Нет, не говорите о кровавых делах!
– Нечто подобное невольно приходит на ум, если он встревожен слухами о дурном обращении с нашей королевой.
– А… все это позади.
– Нет, я никогда не прощу этого, даже если ваше величество столь милостивы.
Маргарите не хотелось обсуждать поведение своего мужа, и она умолкла. Быстро уловив ее настроение, молодой Гамильтон тоже замолчал, и до самого Стерлинга слышался только топот копыт их лошадей.
И все же воспоминания о той ночи остались с Маргаритой. Во время этой скачки благодаря Бастарду Аррану она вновь почувствовала себя молодой и желанной, так что раны, нанесенные пренебрежением Ангуса и отчасти – изменами первого мужа, затянулись. Маргарита воспрянула, подумав, что, может быть, когда-нибудь встретит того, кто полюбит в ней женщину, а не королеву.
Разумеется, это будет не Яков Гамильтон; но Маргарита навсегда сохранит благодарность за напоминание: такой человек может существовать.
После бегства Маргариты положение Ангуса ухудшилось, и Арран убедил королеву, что для нее наилучший способ добиться развода – это объединить усилия с теми лэрдами, кто мечтал о возвращении Олбани в Шотландию.
У Маргариты были собственные причины желать приезда Олбани, и она согласилась с Арраном, так что среди посланий, отправленных Олбани, было и несколько ее писем, весьма любезных и сердечных.
Ангус, взбешенный тем, как жена от пего ускользнула, и, понимая, что теперь никакие священники, никакие проповеди об адском пламени не заставят ее вернуться, написал Генриху, рассказав о дружбе Маргариты с Олбани и о том, как она присоединилась к самым рьяным сторонникам регента, убеждавшим его приехать.