Чертова пляска
Шрифт:
— Не-на-ви-жу! — заорал водяной, размахивая обломком пики.
Обломок бился о воду и поднимал серьёзное волнение на озере. Бедные карпы, блин… После всей этой лабуды надо будет на год мораторий на отлов вводить. Если вообще ещё останется, кого там отлавливать, после того как Захар своей электроудочкой прошёлся.
Мы прям как супергерои, которые, спасая город, разносят его чуть более, чем наполовину, а потом им всё равно все радуются.
— Идите сюда! — послышался крик.
Я повернул голову и увидел Земляну, балансирующую на внушительных размеров
— Подводим промежуточные итоги, — сказал я, встав на левую ногу и выливая воду из правого сапога. — Все живы — это плюс. Вила сдохла — это тоже плюс. Водяной жив — это минус. Ему сильно хреново — это плюс. Итого, мы больше в плюсах, осталось только добить этого…
— Лезет! — заорал Захар.
Натянув сапог, я повернулся и увидел, что водяной, изгибаясь, пытается вновь соскочить с пики. Которая и так уже начала подтаивать — ночь-то тёплая стоит.
Кастанул Удар, который попал в репу водяному, и тот обмяк было, но потом снова начал размахивать обломком.
— Мы на нём уже всё перепробовали, — доложил Харисим. — Подобраться бы и мечом пощекотать — так не даётся же, скотина.
— Я смогу подобраться, — сказал Гравий.
— Призрак?
Гравий кивнул.
Идея была неплохой. Невидимый и неосязаемый, Гравий действительно мог подобраться к водяному вплотную и зарубить… При условии, что зарубить получится. А если нет, то водяной может его просто напополам разорвать одним движением.
— Давай, — одобрил я. — На грудак ему встать сумеешь?
Гравий вновь кивнул. Слов он тратить не любил.
— Встанешь на грудак — и руби голову. Снесёшь — хорошо, не выйдет — сразу ныряй и плыви во все лопатки обратно. Понял?
Вместо ответа Гравий исчез. Человек дела.
В вошкающегося водяного отправилось ещё несколько Мечей и Ударов, после чего мы прекратили атаковать магией из опасения попасть в Гравия, и затаили дыхание.
Водяной помахал обломком, проклиная нас, вилу, весь род людской, русалок, которые почему-то не выстроились в очередь ему помогать, «предали, всех сгублю, как выберусь». Досталось до кучи и коровам, которые тоже водяного внезапно предали, «скоты безрогие». В общем, сволочами были вообще все, один водяной — Д’Артаньян.
Впрочем, тут подтаивающий обломок пики у него из руки выскользнул и плюхнулся в воду. На том сходство с Д’Артаньяном успешно и закончилось.
Выругавшись по поводу предательского обломка, а заодно покрыв бранью такое же предательское озеро, водяной потянулся вверх, будто качая пресс. Ноги заскребли по нижней части пики — он опять пытался слезть.
— Эх, долбануть бы! — сказал Захар.
— Нельзя, — осадил я.
— Сам знаю, что нельзя. Но ведь слезет же…
Слезть водяной не успел. В следующую секунду на груди у него материализовался Гравий с поднятым мечом. И немедленно рубанул, водяной даже среагировать не успел.
Из рассечённой глотки хлынула зелень. Гравий повторил удар. Н-да… Шея-то у водяного
— Беги, дурак, — процедил я сквозь зубы.
И Гравий действительно попытался убежать. Прыгнул в нашу сторону, но — поздно. Водяной, хрипя, схватил его правой рукой и сжал. До нас долетел сдавленный крик Гравия.
— Бей! — заорал я.
И сам запустил в водяного Ударом, затем — Мечом. Кто-то кастанул Костомолку.
Размахивая Гравием, водяной заорал, задёргался из стороны в сторону. Вдруг послышался громкий «щёлк!», и пика переломилась. Водяной ухнул в воду и исчез под ней, с головой и с Гравием в руках.
В наступившей тишине Иван поскользнулся на льдине и грохнулся, огласив окрестности непотребными словами.
Я молча прыгнул и погрузился в воду.
Глава 2
На этот раз меч был у меня в ножнах и продвижению не мешал. Гребок за гребком я приближался к тому месту, куда грохнулся водяной. Увидел какую-то вспышку и удвоил усилия.
Наконец, моим глазам предстало зрелище битвы.
Водяной, избавившись от пики, вернулся к своему обычному размеру. Только посреди брюха у него осталась внушительная дыра. Держать Гравия в руке он, как следствие, уже не мог. Он держал его за ноги и с тупой, но неодолимой силой тащил на дно. Гравий согнувшись в три погибели, пытался рубить мечом руки водяного, но вода затрудняла движения, и водяной только скалился.
Но тут подплыл я. Мой меч, прокачанный Знаком Меча, в воде порхал куда лучше обычного. И я отсёк водяному руки.
Тот беззвучно заорал, пуская пузыри, и пошёл на глубину один. Без Гравия.
Гравий мигом переобулся и поплыл следом. Я увидел, как из его руки выскочил уже знакомый ледяной кол и пробил водяному репу.
Наконец-то, жахнула молния, облагодетельствовав Гравия.
Водяной начал медленно всплывать. Мы с Гравием постарались всплыть быстрее. Вынырнув и отплевавшись от воды, я сказал:
— Ну, вила мне, водяник тебе. Я без претензий. А кости сейчас на всех поделим, все ж старались.
— Добро, — согласился Гравий.
Я нашёл взглядом льдину, махнул рукой и, схватив водяного за космы, потащил его за собой к берегу.
Вилу пришлось поискать, её волнами сражения унесло далековато. Но Ерёма с Иваном, оказавшиеся лучшими пловцами, с задачей справились, приволокли и эту тушу.
— Ну, ребята, сегодня круто было, — сказал я, стоя над «погребальным костром» и пытаясь немного обсушиться. — Помирать буду — не забуду.
— Да уж, — вздохнул Захар. — Я уж думал — всё…
— Когда молнией жахнул?
— Угу. Аж в глазах ведь потемнело.
— Ничего, сейчас просветлеет! Смотри, костей сколько!
Костей в общей сложности оказалось пятьдесят две. В виле — двадцать, да в водяном — тридцать две. Эх, далеко обоим до лешего, далеко… Но всё равно жару дали неплохо.
Пятьдесят два на десятерых делилось плохо. Поэтому рассудили как обычно: каждому по пять костей, а две пропьём в честь победы над тварями.