Чертовка 2

Гольдман Сима

Шли мы вдоль реки по направлению ее русла. Сильно напрягало то, что реку мы видели, но не слышали. Это пугало. Зато шум от наших шагов, хруст веток и шорох листвы можно было услышать издалека. Получается нас не нужно было чуять никакому хищнику. Нас слышал даже самый старый и глухой волкодав. В этом я была уверена. И если никто не напал до сих пор, то это просто нереальное везение.

— Ставим лагерь. Час на отдых. — скомандовал огневик, поднимая руку и призывая к стоянке. Он возглавлял нашу процессию.

Каши

с завтрака (того самого, что до этого был ужином) не осталось, поэтому мы развели костер.

Если честно, то я опасалась готовить что — то мясное, но коллектив настаивал.

Покопавшись в рюкзаке, я откопала мешочек с крупой. Опять перловка.

Накипятив воду из речушки на костре от Блана, я бросила в него крупу и вяленое мясо, чуть присолила и прикрыла крышкой. Пусть готовится.

Раз обед готовится, а мне нечем себя занять, то можно и осмотреться.

Вокруг, в этой мрачноватой среде было потрясающе красиво. Будто бы я попала в какой-то фильм Тима Бертона. Не хватало Деппа и Хелены Бонем Картер. Они бы в эту обстановочку идеально вписались. Ну на крайняк, можно представить как тут разгуливает туп невесты.

Прислонившись к стволу дерева, я достала блокнот.

" Дорогая мамочка, я сейчас в лесу потерянных душ. Говорят здесь много нарвов погибло в своё время. Но моя надежда на нашу встречу не угасает. Хотя бы знать, что с вами случилось. Понимаю, что времени прошло много, но пусть моя надежда будет тем маяком, что несет свет и показывает путь.

Любящая вас, Аврора Сарн — Васильева."

Сложив аккуратный кораблик, я пустила его по реке.

Эта привычка помогает мне в сложных ситуациях. Написать то, о чем болит душа.

Неяркий свет показался между деревьев. Сначала он был словно немного приглушенный, но постепенно становился всё ярче.

Я встала и полезла в карман. Здесь у меня были припрятаны пара склянок (встреча со змеями научила иметь защиту, на всякий пожарный). Свет становился всё ближе и ближе. Рука сжимала какое-то зелье в кулаке. Варианта было два: либо заморозка, либо взрыв. Надеюсь, что хоть что — то подействует.

Мягкий свет распространялся по мере передвижения. Призрак, догадалась я.

Шизик, это призрак?

В ответ тишина.

Шизик…

Молчание. Спит неужели. Обычно по пол дня бубнит, вторую половину ворчит и поучает, а тут непонятное молчание.

Я присмотрелась. Действительно, полупрозрачный силуэт безошибочно угадывался в этом свечении. Это была девочка не больше десяти лет. Ее длинное кукольное платьице и светлые волосы словно развивались на ветру, которого в лесу не было. Она не шла, а плыла над земной поверхностью. В нескольких метрах передо мной, девочка протянула ко мне руки. Первым рефлексом было швырнуть в нее чем нибудь и отшатнуться, но переборов себя, я протянула руку и сделала пару шагов вперед к ней.

Кончики

наших пальцев соприкоснулись и произошел выброс энергии. Не сильный, но ощутимый.

— Теперь ты можешь слышать меня, — молвила девочка.

Точнее голос ее я слышала, но пугало то, что губы ее не шевелились, а рот не открывался, но столько мольбы было в этих глазах…

— Как зовут тебя? Кто ты?

— Как много вопросов, но так ли нужны ответы?

— Обычно я люблю знать, с кем разговариваю.

— У меня послание для императора, она коснулась меня и в голове воспроизвелась картинка будто бы трейлера к какому — то фильму.

Стоим я и Альберт в той самой спальне, куда я впервые переместилась. Наши губы слились в страстном поцелуе… Но привлекло меня не это, а то, что сбоку от меня странно колыхнулась штора. Показался силуэт мужчины за тюлем. Мы его не видим, на столько занятые друг другом. Еще миг и Альберт падает, под ним растекается лужица крови. Я, раскрыв рот в немом крике, застываю, и в этот момент сама падаю как подкошенная. Красное густое пятно растекается уже подо мной. Уже реальная я кричу, что есть мочи. Слезы градом стекают по моим щекам. Тошнота подкатывает к горлу, и я сгибаюсь пополам у ближайшего куста.

Контакт разорван. Девочки нигде нет, когда я поднимаю голову. Но она меня больше не интересует. Мне нужно к Альберту. Мне нужно узнать, кто нас убил.

— Аврора, Аврора, проснись. Каша сгорела.

— Растяпа, говорю.

Я моргаю ничего не понимая. Сердце бешено стучит. Что за хрень?!

— Ты кричала, мы тебя так и нашли. Зачем от лагеря отходила? — Соломон был не на шутку обеспокоен.

Как только сердечный ритм восстанавливается, а я возвращаю возможность спокойно мыслить, то и речь ко мне возвращается.

— Простите, не знаю, что на меня нашло. Стресс. Каша совсем того?

— Слегка подгорела. Не переживай. — в глазах Соломона столько заботы, что я невольно улыбаюсь, в попытке его приободрить.

Что это было?

Это был просто сон.

Это не просто сон. Я его тоже видел, но не мог до тебя достучаться. Ты заблокировала меня. Это предсказание.

Предсказание нашей с Альбертом смерти.

Будущее не стабильная штука. Теперь у тебя есть возможность его изменить.

Как?

Пока тебя нет рядом с Альбертом — вы живы. Просто расстанься с ним. Не видься. Всё просто.

Проще некуда.

Аппетит пропал, но парни ели за обе щеки, несмотря на то, что каша немного пригорела. Они были голодны.

Покончив с трапезой, мы собрались и двинулись дальше в путь, а мне все не давала покоя та девочка. Что она хотела сказать? Это реальное пророчество или очередная проверка? Столько вопросов, но ответов пока что не было. Оставалось только наблюдать и действовать по обстоятельствам.