Чертовски богат
Шрифт:
– Отдыхайте, ребята, – иронически пробормотал он, бросая взгляд на только что покинутое убежище. – Если, конечно, удастся.
Он зловеще улыбнулся.
ЧАСТЬ ТРЕТЬЯ
Специально для «Нью-Йорк таймс»
Нью-Йорк, 19 января
В последнее время Роберт А. Голдсмит у всех на виду. Неудача аукционной продажи картин старых мастеров, состоявшейся в минувший вторник в «Сотби», не произвела на него заметного впечатления.
Международный холдинг «Голдглоуб» объединит компании, в которых мистер Голдсмит владеет контрольными пакетами акций, – «Голдмарт инк.», «Бергли инк.», сеть ресторанов и, наконец, «Мистик косметикс».
«Нынешний рынок явно тяготеет к интеграции, чем бы вы ни торговали – хлопчатобумажными изделиями, картинами стоимостью в миллионы долларов или сандвичами, – заявил вчера на пресс-конференции мистер Голдсмит, рассказывая о планах проникновения на новые заморские рынки, включая республики бывшего СССР, страны Южной Америки и Восточной Европы. – Это объединение позволит нам использовать возможности всех четырех компаний на любом из вновь осваиваемых рынков».
Акции «Голдмарт» поднялись вчера на четыре процента, составив 25 долларов 85 центов за акцию. Акции «Бергли» выросли на 40,5 цента и достигли 18 долларов 25 центов; акции ресторанной сети остановились на отметке 12 долларов 20 центов.
Несколько особняком стоит «Мистик косметикс». Выкупить компанию планировалось еще в прошлом году, но переговоры были приостановлены из-за позиции, занятой инвестором...
Глава 32
Нью-Йорк, 20 января
— Завтра я переезжаю, – объявила Бэмби Паркер, поправляя макияж. – Хватит с меня соседок, я сняла отдельную квартирку. – Бэмби открыла золотую пудреницу и внимательно всмотрелась в зеркальце.
Развалившись на заднем сиденье своего громадного лимузина, Роберт А. Голдсмит немного приподнялся и натянул брюки.
– Выходит, у тебя будет новый телефон?
– Угу. – Бэмби подкрасила губы, захлопнула пудреницу и протянула ему листок бумаги: – Вот он. И новый адрес – тоже.
Роберт не глядя сунул записку в карман.
Честно говоря, Бэмби рассчитывала на больший интерес и надула губы:
– Ты что, даже не хочешь спросить, почему я переезжаю?
– Подумаешь, великое дело, – отмахнулся он, – ведь в городе-то ты остаешься, не так ли?
– Выслушай все же. Это из-за нас с тобой. Надоело заниматься любовью, – она неопределенно взмахнула рукой, – в этой чертовой берлоге!
– А что ты имеешь против этой машины? – Роберта явно удивила горячность Бэмби. – Места тут много, никто ничего не видит, все удобно.
– Для тебя – возможно. Но мне-то, хотя бы для разнообразия, хотелось бы иногда полежать в постели. И между прочим, там тоже удобно.
«Женщины... – про себя вздохнул Роберт. – И как это им всегда удается сделать проблему из элементарнейшей вещи?»
Что же касается его самого, то Бэмби права, на его вкус, лучше машины ничего не придумаешь. Только одно требуется – открыть дверь – и вот уже Бэмби тут как тут.
За каким же чертом нужна кровать?
– Ладно, в любом случае мне хотелось, чтобы ты посмотрел мою новую квартирку, – продолжала Бэмби. – Может, завтра заскочишь? И на часок задержишься?
Бэмби соблазнительно высунула кончик языка.
– Не пожалеешь, даю слово.
– Ладно, – проворчал Роберт, в глубине души надеясь, что действительно жалеть будет не о чем. Хотя, по правде говоря, в последнее время женщины постоянно обводят его вокруг пальца. – Но только смотри, чтобы мне не пришлось ехать к черту на куличики, – буркнул он.
– Не придется, – поспешно заверила его Бэмби.
– Так где ты устроилась?
– Здесь. – Бэмби ткнула пальцем в крышу машины.
– Как это?
– Я сняла квартиру в Аукционной башне, – как ни в чем не бывало объявила Бэмби.
– Где-е? – взорвался Роберт, мгновенно багровея от ярости. – Совсем спятила? Думаешь, мне хочется, чтобы меня видели, когда я иду к тебе? С таким же успехом можно было поместить объявление в Нью-Йорк таймс.
– Успокойся, – невозмутимо парировала Бэмби. – Неужели что-нибудь непонятно? Это здание принадлежит тебе, во всяком случае, те квартиры, что еще не проданы. К тому же в нем размещается одна из твоих компаний. Так кому же, как не тебе, приходить сюда?
– Если жена что-нибудь пронюхает, мне конец. – Роберту явно надоел этот спор. – Все, ноги моей у тебя не будет. И давай покончим с этим.
Бэмби незаметно вздохнула. У нее с самого начала было предчувствие, что Роберту не понравится ее переезд. Может, не надо было все затевать?
А впрочем, дело сделано, и отступать Бэмби не собиралась.
Роберт включил переговорное устройство, велел шоферу притормозить и, не говоря ни слова, открыл дверь.
Поколебавшись, Бэмби перевалилась через его вытянутые ноги и перед тем, как уйти, сунула голову внутрь.
– Номер квартиры на записке, – отчеканила она, стараясь говорить как можно увереннее. – Мы увидимся там – или нигде.
– По-моему, ты испытываешь мое терпение, – заметил Роберт обманчиво спокойным голосом. – Впрочем, что бы ты себе в голову ни вбила, ноги моей не будет в твоей квартире. Никогда.
– Ну а моей ноги больше не будет в твоей машине.
Они уставились друг на друга в ожидании, кто первый отведет взгляд. Воздух дрожал от напряжения.
– В таком случае, – спокойно сказал наконец Роберт, – все кончено.
Он потянул на себя дверь, но Бэмби ее удержала.
– Я готова сделать вид, что не слышала этих слов, Роберт, – напряженно сказала она. – Если передумаешь, позвони.
– Даже не надейся.
– Не буду. Ладно, хоть одно приятно – сберегу колготки, а то сколько я их уже изодрала в твоей колымаге.
С этими словами Бэмби изо всех сил хлопнула дверью, тряхнула головой и отправилась на работу.
– Если мадам позволит мне кое-что предложить... – негромко проговорил Сергей, парикмахер Бекки Пятой, который теперь обслуживал и Дину.
– Ну разумеется, милый, – великодушно кивнула головой Дина, – я готова выслушать любое предложение.
Разговор происходил у Дины дома – в комнате, сплошь увешанной зеркалами и заставленной креслами и столиками со всем необходимым для парикмахерской. Вместе с Сергеем, занятым волосами, над ее ногтями трудилась Мэй – симпатичная маникюрша-азиатка.
– Я подумал, может, мадам хотела бы выглядеть посовременнее? – продолжал Сергей.
– Посовременнее? – Дина всмотрелась в свои многочисленные зеркальные отражения. – И как же именно?