Чертовски богат

Гулд Джудит

И она стремительно вылетела из комнаты, ругая себя на чем свет за то, что ввязалась в эту историю.

Изящно откинувшись на спинку кушетки, Бекки увлеченно говорила о чем-то с Карлом Хайнцем. Лорд Розенкранц орудовал пультом дистанционного управления, дирижируя оркестром «Ла Скала».

Появился дворецкий. Он пересек гостиную на негнущихся ногах и подал хозяйке поднос с телефонной трубкой. Лорд Розенкранц приглушил звук.

– Прошу прощения, мадам, – деликатно откашлялся дворецкий. –

Миссис Голдсмит на проводе.

Лорд Розенкранц посмотрел на Бекки поверх очков и понимающе протянул:

– Та-ак, смотрю, заговор входит в новую фазу.

– Будете говорить, мадам? Или сказать, что вы не можете подойти?

– Буду, буду. – Бекки потянулась к трубке. – Благодарю вас, Мамфорд. Можете быть свободны.

Бекки вытянула антенну, ткнула в какую-то кнопку и прижала трубку к уху:

– Дина?

– Я, – раздался напряженный голос.

– Ну как вы там, надеюсь, все в порядке?

– Э-э... не совсем.

Бекки перестала улыбаться. На такой ответ она явно не рассчитывала. Да и голос Дины ей не понравился.

– А что такое? – участливо спросила она.

Наступило молчание.

– Ага, понимаю, вам неловко говорить. Верно?

– Да.

– Насколько я понимаю, вы звоните от Фейри. – Это было скорее утверждение, нежели вопрос.

– От них, от кого же еще! – Интонация, с какой были сказаны эти слова, и тяжелый вздох говорили сами за себя.

– Хорошо. В таком случае сыграем в небольшую игру. Можете в одном ключевом слове передать суть проблемы? А уж дальше я сама все пойму.

Наступила короткая пауза. Бекки так и видела, как Дина настороженно оглядывается, не подслушивает ли ее кто-нибудь.

– Холодно, – прошептала наконец Дина.

– Естественно, холодно, – рассмеялась Бекки. – Сейчас ведь зима.

– В доме!

– То есть вы имеете в виду, что у них не работают батареи?

– Хуже.

– Как это хуже? – На лице Бекки отразилось неподдельное изумление. – Уж не хотите ли вы сказать, что у них нет центрального отопления?

– Вот именно.

– Невероятно! Бедняжка. Поверьте, я и понятия не имела. Надо что-то делать. То есть я должна что-то сделать.

– Это было бы очень любезно с вашей стороны.

– Да ну, что за ерунда. У меня здесь полно свободного места и, поверьте, достаточно тепло. Так. Сейчас подумаем, как вам сюда перебраться. Но надо соблюдать осторожность.

Дина выжидательно молчала.

– Вы уже разложили вещи?

– Только начала, в любой момент могу...

– Нет, нет, даже и не думайте. Нельзя, чтобы Зандра и ваши хозяева хоть что-то заподозрили. Пусть все идет своими чередом. Ведите себя так, будто все нормально. Сумеете?

– Да.

– Ну тогда и беспокоиться больше не о чем. Все остальное я возьму на себя.

И Бекки положила трубку.

– Я не ослышался, вы действительно собираетесь пригласить сюда Голдсмитов? – спросил лорд

Розенкранц.

– Да.

– А стоит ли?

– Может быть, и не стоит, – Бекки пожала плечами. – Но у меня просто нет выбора. Чувствую, бедняжка Дина совершенно изнемогает. Ничего удивительного. В своем стремлении к естественности во всем Фейри явно зашли слишком далеко. Мало сейчас болезней, непременно надо еще и что-нибудь из восемнадцатого века подхватить. Бред какой-то!

– Неужели у них и лекарств в доме никаких? – поразился Карл Хайнц.

– Только в том случае, если Нина Фейри делает очередную подтяжку, – беззаботно откликнулся лорд Розенкранц.

– Ладно, хватит, – сказала Бекки и звонком вызвала дворецкого.

Мамфорд немедленно появился на пороге.

– Мадам?

– Мамфорд, у нас будут еще гости. Проследите, чтобы все было подготовлено.

– Слушаю, мадам. Будут какие-нибудь особые пожелания?

– Пожалуй. Супружескую пару мы поместим в «Туаль». Там, если не ошибаюсь, две спальни, гостиная, две ванные комнаты.

«И к тому же, – про себя добавила Бекки, – пусть Голдсмиты живут как можно дальше от меня».

– Что же касается дамы, то она разместится в «Маковке».

«А это, – продолжала рассуждать сама с собой Бекки, – рядом с Карлом Хайнцем, но все-таки не настолько, чтобы бросаться в глаза. К тому же это самое английское из всех помещений – большая кровать, георгианская мебель, картины английских художников и все прочее».

– Немедленно займусь этим, мадам, – сказал Мамфорд.

Дина отпустила шофера, так что ничего не оставалось, кроме как всем погрузиться в хозяйский микроавтобус.

Но теперь пассажиры совершенно преобразились.

На Шелдоне был классический однобортный блейзер с медными пуговицами, фланелевые брюки и темный шерстяной свитер с высоким воротом.

На Нине – черный жакет, юбка из шотландки и черные чулки.

На Роберте – один из его многочисленных и совершенно одинаковых строгих костюмов в полоску.

Зандра надела свободные угольно-черные брюки, свитер в крупную клетку и темные башмаки. Драгоценностей на ней не было, но и без них она выглядела ослепительно.

Что же касается Дины, то сейчас это была не женщина, а голубая рапсодия. На шее, пальцах, в ушах у нее красовались сапфиры.

Поездка заняла восемнадцать минут. Безлунная ночь была темна, хоть глаз выколи – в городе таких не бывает.

Но дом Бекки ярко светился всеми окнами – Зандре он показался похожим на прогулочное судно, правда, вокруг расстилалась не вода, а холмистая местность.

Едва Шелдон притормозил у дома, как Дина выскочила из машины и взлетела вверх по ступенькам, ведущим к входу. Дверь перед ней открылась, как по волшебству, и ночь наполнилась желтоватым светом, звуками Брамса и взрывами отдаленного смеха.