Червонная дама
Шрифт:
Сестра погибшей Эмелина подтвердила все то, о чем рассказала накануне, и принялась плакать.
Он пообещал ей перезвонить, как только у него появятся новости, набрал номер экспертной службы и попросил к телефону Билье. Ее ответ подтвердил, что интуиция его не обманула.
Жаннетта вопросительно смотрела на него из дверного проема.
— Я совершенно упустил из виду одну вещь, которая может оказаться чрезвычайно важной, — объяснил он ей. — Жертва ходила в бассейн. Значит, рядом с телом должна была валяться спортивная сумка с полотенцем и прочим. Но мы ничего такого не нашли. То есть убийца унес сумку с собой.
— Думаешь,
— Вряд ли, но это мы проверим. На работу к ней ты уже ходила?
— Как раз оттуда. Они там просто раздавлены. На Армель Деплеш там все держалось. Деловая, дружелюбная, способная разрулить любой конфликт…
— Никаких трений ни с кем?
— На первый взгляд нет. Мало того, после ее гибели они оказались в жутком дерьме. Она занималась раскруткой фильма, который только что закончили снимать, и заменить ее некем.
— У них ничего не пропало? Ну там, важные бумаги, документы, что-нибудь еще в этом роде?
— Нет. Да и кого это могло бы заинтересовать? У нее даже драгоценности не украли. И записную книжку…
— Что-то страшновато мне, — сказал Мартен, усаживаясь в свое кресло.
— Что-что?
— Если мы не установим этот чертов мотив…
Она кивнула. Она отлично понимала, что он имеет в виду.
— Не забудь, тебя ждет Руссель.
Он резко вскочил из-за стола и вышел из кабинета.
Жаннетта вздохнула.
Если Мартен не ошибается, если его опасения подтвердятся и за первым убийством последуют новые, это означает, что им предстоят долгие недели напряженной работы вне всяких графиков и без выходных. Ее дочке исполнилось два года, и каждое утро, целуя ее на прощание, она чувствовала, как у нее прямо-таки сердце разрывается. За переработку им никто не заплатит, и, спрашивается, на какие шиши ехать летом отдыхать. Да и мужу, который и без того все заметнее проявляет недовольство, это вряд ли понравится…
Нет, нельзя так рассуждать, оборвала себя Жаннетта. Молодая, ни в чем не повинная женщина погибла ужасной смертью. Свершилась чудовищная несправедливость. А она слишком хорошо знала себя, чтобы понимать: пока они не доведут расследование до конца, пока не установят истину — если только, как это часто случалось, руководство не отберет у них дело, — не видать ей ни сна, ни покоя.
Мартен миновал длинный коридор, толкнул небольшую дверь, вскарабкался по винтовой лестнице, распахнул еще одну дверь и очутился в другом коридоре, отличавшемся от первого только цветом линолеума — светло-зеленым вместо коричневого, — спустился на несколько истертых ступенек, открыл очередную дверь и вышел на площадку между этажами монументального здания мэрии.
По мраморной лестнице, устланной красной ковровой дорожкой, он поднялся на последний этаж и узким чердачным коридором со скрипучим полом добрался до нужной ему двери, в которую и постучал.
Открывшей ему женщине было за пятьдесят. Забранные в пучок чуть вьющиеся волосы с легкой сединой, овальные очки в металлической оправе, прекрасные голубые глаза, выразительный рот, аппетитная пухлая фигура… Но главным достоинством Лоретты — во всяком случае, по мнению Мартена — оставался голос, богатый модуляциями и способный по желанию обладательницы то обволакивать собеседника мягким бархатом, то колоть его и резать не хуже ножа. Они относились
Вдоль стен тянулись стеллажи, плотно уставленные книгами и журналами; громоздились они и на полу, покрытом восточным ковром веселенькой яркой расцветки.
— О, никак это Мартен? Наконец-то решились меня навестить! — воскликнула она, иронично улыбаясь.
Протискиваясь в кабинет, он слегка задел ее пышное бедро.
— Вы мне приснились, — произнес он, усаживаясь в кресло напротив письменного стола, занимавшего три четверти тесного помещения мансарды. — Я был взволнован.
— Мы вместе работали над каким-то делом? — удивленно спросила Лоретта.
— Не совсем. Мы трахались.
В действительности это провокационное заявление было выдумкой только наполовину. Похожий сон и правда приснился ему два месяца назад, только он проснулся раньше, чем успел осуществить свое намерение, отчего у него осталось неприятное чувство незавершенности. Однако сон его заинтриговал: наяву он никогда не думал о ней под этим углом.
Она отвернулась, пряча смущение, но Мартен видел, что она покраснела, и это доставило ему некоторое удовольствие.
Но вот она снова села лицом к нему, непроизвольно подобрав под кресло ноги.
— И это все, что вы хотите мне сказать? — усмехнулась она. К ней вернулся весь ее апломб. — Вы уже многие годы мечтаете со мной переспать. Как, впрочем, большинство мужчин мечтает переспать с большинством знакомых женщин. И наоборот. Мои прелести здесь ни при чем.
Она была замужем трижды, и сейчас жила одна, но не в одиночестве — если верить слухам.
— У вас усталый вид, — добавила она. — Работы много?
— Только не надо профессионального сочувствия, — сердито отмахнулся он.
Она тотчас же примирительно подняла ладонь:
— Извините.
Всем своим видом она давала понять, что на своем веку таких, как он, видала-перевидала.
В разговорах с ней он быстро впадал в агрессивный тон, за что потом на себя злился. Возможно, ему хотелось завязать с ней более близкое знакомство, хотя он побаивался ее прекрасных голубых глаз, способных читать в нем, как в открытой книге. Она скрестила пальцы:
— Если у вас личная проблема, Мартен, запишитесь ко мне на прием. Если вам нужен совет, у меня есть на вас ровно десять минут.
— Вчера неизвестный убил выстрелом в горло из арбалета молодую, красивую, замужнюю бездет ную женщину. Убийство явно преднамеренное и тщательно подготовленное. Он целился ей в лицо, стрелял метров с десяти и, судя по всему, больше к ней не притрагивался. Мотив неясен. В жизни женщины и ее мужа нет ничего, что навело бы нас на след. При ней были драгоценности, были деньги, но он украл только спортивную сумку, с которой она возвращалась из бассейна.
Психолог позволила себе несколько секунд раздумий.