Чешское время. Большая история маленькой страны: от святого Вацлава до Вацлава Гавела
Шрифт:
Пльзеньское пиво, тут и спору нет, – важная часть современной чешской идентичности. Однако все же напомню: главным языком империи Габсбургов был немецкий, немцы составляли две трети десятитысячного населения Пилзена. Чехи здесь тоже издавна жили, но появление напитка, сваренного баварским мастером на «национальной окраине» преимущественно немецкоязычной страны, рассматривалось как явление общегерманской бытовой культуры. Вот подходящий параллельный пример: скажем, наладили советскими усилиями выпуск автомобилей КамАЗ в Набережных Челнах, так это какие грузовики в представлении большинства, российские или татарские? И российские, и татарские, ну а вот пиво из города Пльзень с некоторых пор бесповоротно чешское, чешское и только чешское. Это утверждение соответствует и современной общественно-политической ситуации, и адекватному восприятию pilsner urquell повсюду в мире, даже, вероятно, в Германии, куда пльзеньский завод в последние годы отправляет примерно четверть всего того, что производит.
Чехия, как свидетельствуют научные исследования, самая пивопьющая в мире страна, лидирующая в этой неспортивной дисциплине со значительным, в 1,5 раза, отрывом от ближайших конкурентов. Уровень потребления пива на каждую душу населения, включая древних стариков и грудных младенцев, составляет здесь почти 140 литров в год. Для сравнения: вина в Чехии выпивают не больше 20 литров на человека, при том что в странах – лидерах всемирной алкогольной таблицы, во Франции и в Италии, каждый гражданин успевает употребить в год по 65 бутылок.
В христианской культуре философский спор вина с пивом (altercation vini et cerevisiae) ведется по крайней мере с XII века. Начат он, как считается, стихотворным образом – в поэзии вагантов, средневековых творческих людей, способных к сочинительству и исполнению песен. Представители Богемии принимали участие в этой дискуссии преимущественно на стороне «пивной партии». Иногда их голос звучал громко. В 1580-е годы, например, лекарь императора Рудольфа II Тадеаш Гаек сочинил на латыни трактат о свойствах пива и иных напитков. И вот этот труд Гаека, по всеобщему мнению, внес заметный вклад в изучение лечебных и пагубных аспектов употребления алкоголя.
Теоретиком и практиком европейского, если не мирового масштаба в пивной отрасли считается Франтишек Ондржей (Франц Андреас) Поупе. Народный химик и изобретатель, на переломе XVIII и XIX столетий он обнародовал трехтомное немецкоязычное исследование «Искусство пивоварения, описанное химически, физически и экономически». Поупе в буквальном смысле задокументировал личную многолетнюю и многостороннюю практику работы на различных пивных предприятиях, попробовал открыть чуть ли не первую в Европе школу пивоварения, для которой в 1801 году составил первое же учебное пособие, выдумал несколько полезных для отрасли технических устройств. Он неустанно добивался улучшения санитарных условий производства, что два века назад было воистину новаторским начинанием, боролся за прогрессивные технологические методы, в частности, применил в пивоварении термометры. Иными словами, Поупе оказался провидцем, человеком, усилия которого современники не оценили, поскольку он пытался превратить ремесло в науку, а традиционалистам такое не нравится. Зато профессионализм этого мастера оценили потомки: теперь говорят, что в истории чешского пивоварения было две эпохи – до Поупе и после Поупе.
Спор пива и вина продолжается уже 900 лет и, вероятно, не закончится еще через тысячу. Уставший от бессмысленной дискуссии французский историк Жак ле Гофф взял и распилил Старый Свет надвое – на Европу хлеба и вина и Европу мяса и пива. Чешская Республика, понятное дело, расположена в главном бастионе эшелонированной пивной обороны, хотя винные партизаны Моравии имеют по этому вопросу особое мнение. Остается, впрочем, фактом, что одна из принципиальных чешских «духовных скреп», своего рода мерило брутальной мужественности – так называемый пивной (а не винный!) метр: 11 выстроенных рядком кружек (обозначенных правильным словом pullitr) и добавленный к ним стаканчик напитка под названием tuzem'ak — картофельного или свекольного «рома», точнее говоря, самогона. Чтобы любой желающий мог проверить глазомер, в деревне Добрич к северо-западу от Праги установили гранитно-бронзовый эталон пивного метра, сертифицированный национальным Институтом метрологии. В общем, не вызывает никакого сомнения, что именно пиво – это «чешское золото» и «чешский жидкий хлеб».
Я-то, конечно, пивной метр не пройду, куда там. Но прекрасно отдаю себе отчет в том, с кем именно имею дело и в какой атмосфере мне довелось оказаться. Легенда гласит, что первую на территории республики бочку пива сварили в 993 году в бенедиктинском Бржевновском монастыре, сейчас это в Праге, а тогда еще и Праги-то толком не было. В суперхмелевой и сверхпенной Чехии Пльзень – бесспорная пивная столица, а Plzensk'y Prazdroj — сияющий храм на горе. С Пльзенем по пивной части никто и ничто не сравнится, сказываются и сила опыта, и мощь производства, составляющего примерно половину национальных объемов. И если где-нибудь в Чехии, как в одной сказке из моего детства, живет добрая тетушка Пивная Кружка, хохотушка и толстушка из трактира «Три желудя», то искать ее нужно в первую очередь в Пльзене.
В Праге среди бесчисленных пльзеньских ресторанов особой демократической репутацией пользуется пивная U zlat'eho tygra на Гусовой улице. Здесь разливают с 1816-го, в последние десятилетия остановились на праздрое. И вот как-то считается, что «У золотого тигра», словно в бане, под чудесным воздействием пива волей-неволей становятся совершенно равными друг другу министр и работяга, аристократ и простолюдин, писатель и землекоп. История, по правде говоря, дает некоторые подтверждения такому правилу. Туристы здесь не ходят, без предварительной записи сюда не попасть, но, коли попадешь, почти наверняка увидишь знакомые лица «из телевизора». Пльзеньское пьется «У золотого тигра» легко, наверное, еще и потому, что, по старой традиции, если не закрыть бирдекелем опустевшую кружку, официант моментально поднесет полную.
Ежегодно небольшая страна Чехия производит по 20 миллионов гектолитров пива (чтобы наглядно было, наполните доверху куб с гранями по 200 метров) и три четверти этого самостоятельно выпивает. Кое-какое пиво здесь по-прежнему дешевле минеральной воды, и, вероятно, так будет всегда. В 2019 году в Чешской Республике функционировало больше 60 крупных пивзаводов и несколько сотен пивоварен и мини-пивоварен, пиво варили в общем счете по 660 адресам. При этом населенных пунктов, имеющих статус города, в стране всего 608. Что означает: в каждом сколько-нибудь уважающем себя чешском городке обязано быть домашнее пиво. Так оно и есть: если пиво пока еще не варят, то уже собираются, а если почему-то прекратили варить, то это попросту позор.
Plzensk'y Prazdroj расположен к востоку от главной площади Республики с тем самым Варфоломеевским собором, известным еще и своей самой высокой в чешских землях, 102-метровой башней. Вход на территорию пивзавода оформляют ворота в виде прямо-таки римской триумфальной арки, возведенные в конце позапрошлого века, к 50-летию предприятия. А вот к западу от центра Пльзеня высятся корпуса другого, столь же важного для города и страны производственного объекта, в пору своей юности известного как фабрика Эмиля Шкоды.
Площадь Республики, Пльзень
В 1869 году этот опытный инженер выкупил у графа Арношта Вальдштейна уже существовавшее литейное и машиностроительное производство. На своей железной фабрике Шкода постепенно наладил выпуск самого разнообразного индустриального оборудования: от артиллерийских орудий для дредноутов и шлюзовых узлов для Суэцкого канала до огромных пивоваренных чанов-котлов и паровозов с ж/д вагонами. К концу XIX века Skodovy z'avody стала самым крупным австро-венгерским промышленным предприятием. Наследники Эмиля Шкоды старательно создавали вертикальный концерн, в котором числились и автозавод из Млада-Болеслава, и авиастроительное предприятие из Праги, и подземные оружейные заводы из Словакии. В годы Второй мировой войны Skoda в качестве составной части картеля Германа Геринга ковала броневой щит Третьего рейха. Коммунисты после своей победы выгнали из страны всех буржуев, фабрики-заводы национализировали, раскассировали шкодовский концерн на отдельные предприятия, самому главному из которых, пльзеньскому, в 1951 году присвоили имя вождя мирового пролетариата.