Честь Белого Волка

Белянин Андрей Олегович

В Средние века подавляющее большинство проб­лем убирается с повестки дня оружием или деньгами. Причём никого это не напрягает, а, наоборот, воспринимается совершенно естественно, рабочая политика кнута и пряника. Мы все повалились кто где. Эди и Седрик зарылись в сено спиной к спине. Хельга, кажется, тоже начала дремать у моего плеча. Но сам я уснул не сразу.

В моей голове уже кипели совершенно сумасшедшие планы на завтра. Нет, я не хотел уходить. И мстить я никому не собирался. Я всего лишь всерьёз был намерен вернуть себе своего пажа. Короче, забрать Метью домой,

и точка!

То есть совершить наглое похищение монаршей особы, оставив королевство без законного короля, и мне глубоко пофиг, что после всего этого будет. Почему? А потому!

Заранее предупреждаю: я — феодал, более того, вконец обуревший феодал, если кого-то устроят такие объяснения. Поэтому делаю, что хочу и когда хочу. Кто против — получит топором по лбу! Это не извинение, это единственное, на что этот кто-то может претендовать, задавая столь идиотские вопросы.

Понимаете теперь, как мне трудно было ходить на родительское со­бра­ние? Я же всё время скрипел зубами и шарил под партой в поисках оружия.

Но всё равно это славное время, здесь проще и естественней быть мужчиной. Хельга вовсю спала у меня на плече. Седрик и Эд дрыхли теперь уже едва ли не в обнимку, причём каж­дый храпел так, что на спор посрамил бы иерихонские трубы. Наши кони стояли отдельным табунком чуть в стороне, а если о чём и говорили меж собой, то скорее шептались, так что до меня не доносилось ни звука, слава Одину.

Даже не хочу фантазировать на эту тему, просто боюсь услышать о себе не то, что я ожидаю. А от такой своенравной скотины, как Центурион, можно дождаться чего угодно.

Если раньше я говорил, что с ним бы мечтал познакомиться коневед и журналист Невзоров, то теперь я сильно по­до­зре­ваю, что тот же Невзоров попытался бы задушить моего коня собственными руками уже через полчаса откровенного разговора по душам.

Короче, если вы подумали, что в ту ночь я почти не спал, то вы правы. Да, неожиданное появление моей дочери в королевском замке спасло мне жизнь, с этим глупо спорить. Однако и тот факт, что теперь мне придётся вешать на свою шею спасение удвоившегося отряда, не говоря уже о планах украсть Метью...

— Да задница Слейпнирова, с шерстью пьяного йети ему в глотку, с чего бы я обязан от кого-то там спасать его величество? Он сам сюда уехал, по доброй воле, никто его не гнал. Уж я так точно! Меня он вполне очень даже устраивал, иначе я давно подобрал бы себе нового пажа. Хотя на фиг мне вообще сдался паж? Я что, не в состоянии сам переодеться у себя в покоях? Да на раз-два-три в темпе вальса и куда быстрее, чем с его так называемой криворукой помощью!

На минуточку я заткнулся, вдруг осознав, что, возможно, слишком громко рассуждаю вслух. Слава всем богам, никто из наших не только не проснулся, но даже и не почесался. Вот умотались, аж завидно. Примерно за полчаса до рассвета у меня в голове вопреки всему сформировался чёткий пошаговый план похищения (спасения!) молодого короля Метью. Не спрашивайте, зачем оно мне надо.

Я не отвечу, а возможно, ещё и начну ругаться в ответ. Будем считать, что я спасаю (краду?) его из чисто эгоистических соображений — мне по статусу нужен паж? Нужен! А я феодал, мои капризы для меня равны обязательному принятию нового закона в Госдуме по настоятельной просьбе президента. Короче, хочу и буду!

На рассвете самым осторожнейшим образом, стараясь не разбудить уставшую Хельгу, я вылез из покрывшегося инеем сена, небрежно выволок за ногу бывшего бога, а старина Седрик поднялся сам. Меж­ду нами говоря, он явно притворялся, что спал.

В эту ночь, когда я, как последний легкомысленный дурак, не подумал даже выставить часовых, бывший крестоносец привычно решил эту проб­лему за меня. Да, лежа, да, с храпом, но не смыкая глаз. Что ж, теперь мне предстояло вновь напомнить, кто тут главный.

— Я возвращаюсь в замок и забираю Метью с собой.

Моё предложение они оба выслушали без подпрыгивающего энтузиазма. А если уж совсем честно, то скорее даже с обидным скептицизмом.

— Ставр, ты псих.

— Эд, это ты псих.

— Я сумасшедший, и то не всегда, — наставительно поправил кудрявый бог. — А то, что предлагаешь ты, это психоз чистой воды!

— Седрик?

— Сир?

— Как вам мой план?

— Почему вы называете самоубийство каким-то планом?

Угу, я, собственно, и не особо надеялся на дружественное взаимопонимание.

— Ладно, повторим ещё раз, мне не жалко. Могу добавить подробности.

— Пьяному викингу под килт твои подробности! Кто-то торопится на кладбище?

Да, не буду врать, что так уж продумал все детали. Более того, то, что нам предстояло сделать, я представлял себе только в целом, очень и очень обобщённо, так сказать. Но, с другой стороны, именно в кратком изложении мне всё это очень даже нравилось. Там был сюжет, юмор, нестандартное решение, драйв и русский кураж, так почему бы и не попробовать?

Вопрос оставался всего один: как снова попасть в замок и второй раз выбраться оттуда живыми-здоровыми с королём под мышкой. Всё прочее малозначительно...

— Друзья мои, я позвал вас не затем, чтобы молча выслушивать неконструктивную критику. Просто помогите мне туда влезть. Как вылезти, я приблизительно представляю. А если вы ещё и встретите меня внизу, то я вообще буду в долгу по гроб жизни. Слово чести!

Последнее было лишним. По опыту жизни в Средневековье знаю, что до каких-либо гарантий или длинных клятв людям моего уровня унижаться не принято. Достаточно просто высказать своё желание вслух. Обычно этого вполне хватало, но почему-то не в данном случае, или сегодня не мой день...

— И?

Эд ещё раз покрутил пальцем у виска, прожигая меня убийственным взглядом.

— Пожалуйста.

— Не, ну а чё? — Седрик неуверенно покосился на Эда.

— У нас получится, обещаю.

Северный бог страдальчески пожал плечами и кивнул. Хорошо. Значит, они всё-таки помогут. По крайней мере, попытаются сделать всё, что в их силах.

После чего эта парочка неспешно отправилась в сторону замка, оставив мне на по­пече­ние Хельгу и лошадей. Моя малышка проснулась примерно через полчаса.