Честь бойца
Шрифт:
Через минуту со скрежетом открылась металлическая створка на калитке, и оттуда показалась лысая физиономия с поросячьими глазками и двойным шрамом на квадратном подбородке.
– Чего надо? – спросил цербер без особого энтузиазма, гости, по-видимому, в этом доме были не редкость.
– Циклопа надо повидать.
– Чего? – Физиономия лысого исказилась недовольной гримасой, он не привык, чтобы хозяина называли иначе, как по имени-отчеству.
– Я от Сыча. – Зуб произнес имя главного воровского казначея
Тут же клацнул замок, и тяжелая калитка бесшумно отворилась. Лысый верзила посторонился, пропуская незваного гостя внутрь.
Сделав шаг вперед, Зуб остановился и огляделся по сторонам. Двор усадьбы был выложен декоративной плиткой в тон с особняком, чугунные решетки ограждали клумбы с голыми колючими стеблями роз, а под стеклянным колпаком оранжереи зеленели развесистые шапки небольших пальм.
Гость улыбнулся. Он помнил эту усадьбу другой: покосившийся дом с редким забором, от калитки до входных дверей лежали широкие доски, в дождливую погоду иначе не пройдешь. Под покосившимся домом стояла такая же покосившаяся конура, где жила облезлая шавка.
Теперь перед особняком стоял еще один охранник и держал на поводке приземистого, квадратного, как чемодан, питбультерьера. Пес агрессивно вытягивал свою угловатую морду.
– Где хозяин? – спросил, приближаясь к собачнику, Зуб.
– Ждет, – ответил тот и крепче сжал кожаный поводок.
Пройдя через бронированную дверь в холл, Зубов от неожиданности остановился, настолько богато был обставлен дом. Даже московская квартира Валета по сравнению с этим казалась гостиничным номером.
Огромное помещение было устлано ярким красным ковром, стояла тяжелая дубовая мебель с позолоченной инкрустацией, стены увешаны картинами. Это был не тот дом, что помнил Зуб.
– Чего тебе надо? – неожиданно раздался голос над головой.
Вошедший медленно поднял глаза. На втором этаже, опираясь на перила винтовой лестницы, стоял дородный мужчина в плотном спортивном костюме. Левый глаз здоровяка был зажмурен.
– Решил пообщаться, – ответил гость.
– С кем? – Хозяин стал медленно спускаться.
– С тобой, Билли Бонс. – Единственный глаз Циклопа налился кровью.
Этим прозвищем его наградили в пятом классе, когда кто-то прочел «Остров сокровищ» и сравнил его с одноглазым пиратским капитаном Билли Бонсом. Толик, не читавший книг, услышал в этом прозвище не что иное, как шутовскую кличку «Биллибонс», и крепко избил шутника. После этого никто не решался так назвать Циклопа.
В несколько прыжков хозяин дома проскочил лестницу и оказался лицом к лицу с гостем. Толик успел еще скрипнуть зубами, страшно исказив рожу, но в следующую минуту маска злобности сменилась маской растерянности.
– Зуб, ты, что ли? – ошарашенно пролепетал Циклоп.
– Не ждал? – оскалился Зуб, демонстрируя великолепные фарфоровые протезы.
– Ждал, конечно… – промямлил хозяин дорогой усадьбы. Конечно же, он ждал, что бывший подельник выйдет на свободу. Явится в Новино нищий, усталый, искалеченный человек и потребует от жировавшего на свободе Циклопа свою долю за долгие годы отсидки. Но стоявший перед ним человек мало походил на уставшего и искалеченного, а тем более нищего. Зуб сейчас выглядел настоящим франтом.
– Здравствуй, брат. – Наконец Циклоп сообразил, что надо делать, и крепко обхватил гостя за плечи. – Это дело надо обмыть. Сейчас мы все устроим. Эй, Матвеевна, накрывай полянку, брателла приехал.
– Ты, Толик, не сильно распространяйся, кто я такой, – негромко проговорил Зуб. – Меня здесь забыли, и теперь вспоминать незачем…
Возвращение Зуба отмечали в кабинете хозяина, вдвоем. Стол был заставлен всевозможными закусками, среди тарелок с деликатесами стояли разнокалиберные разноцветные бутылки заграничного алкоголя.
Друзья детства по старой привычке отдавали предпочтение отечественной «Столичной». Циклоп то и дело поглядывал на гостя, как он относится к еде. Зуб ел лениво, лишь закусывал, вяло после очередной рюмки подхватывал на вилку ломтик сыра или маслину. Явно на голодного не похож.
– Давно откинулся? – наконец не удержался и спросил Циклоп.
За вроде невинным вопросом скрывался куда более глубокий смысл: по блатным меркам Циклоп многим был обязан Зубу за долгие годы отсидки, и теперь тот мог потребовать возмещение долга. Это могли быть деньги немалые, а может… потребовать часть городского дохода, в одно мгновение превратившись из друга в конкурента.
– Давно, – отмахнулся Зуб и тут же соврал: – Больше месяца. Осел в Москве, братва пристроила в серьезную команду. Так что я в полном порядке.
– А что тебя потянуло в родные края? В нашу глушь, если в златоглавой удачно осел? – Циклоп не скрывал недоверия к ответу гостя. Выживший и заматеревший на кровавой волне криминального вала, он привык к тому, что верить никому нельзя.
– Я, Циклоп, приехал не поцеловать могилы родителей-пьяниц. Я приехал к тебе, брателла.
– Я так и думал, – едва ли не с облегчением произнес Циклоп. Он подмигнул сидящему напротив гостю и весело спросил: – И сколько ты хочешь?
Зуб закурил длинную темно-коричневую сигару и отрицательно покачал головой:
– Толик, ты все такой же тугодум. Мне не нужны деньги, мне необходима твоя помощь. – Выпустив клуб дыма, пояснил: – В команде я на правах практиканта, и чтобы быть зачисленным в постоянный состав, мне надо…
– Говори, чем помочь, – оскалился Циклоп. – Может, устроим на твоего шефа покушение, а ты его прикроешь грудью?