Честь и Доблесть
Шрифт:
Кристофер и Арне вмиг перебросили лестницу на подбитый корабль, выхватили пистолеты, и мы все дружно последовали за ними. Но когда мы оказались на подбитом корабле, пираты оскалили зубы и обнажили шпаги и кривые сабли. Их было больше десятка.
– Огонь из двух пистолетов по ногам! – скомандовал я. – Эти ублюдки не достойны фехтования.
Прозвучало два выстрела, и двое пиратов опустились на колени. Остальные, выпучив глаза на наши пистолеты, сбились в кучу и прижались к корме корабля…
В этот
Кристофер вытащил металлическую задвижку и открыл трюм…
Через минуту на палубе оказались молодые женщины и дети, многие из них были с разбитыми лицами и в разорванной одежде. Все они были связаны друг с другом за ноги одной толстой верёвкой.
Кристофер быстро освободил их.
– Этих женщин и детей везли на продажу в рабство, – сказал брат Конрад и очень быстро и мастерски связал всем пиратам руки за их спинами той же самой верёвкой. Было видно, что это он делал, и не раз…
Бывшие пленницы подняли такой гвалт, что мы открывали рты пошире, чтобы не оглохнуть… Женщины падали нам в ноги и плакали…
– Эту верёвку не могут перегрызть даже крысы… Не будем трогать этих негодяев… Господь сам управится, как надо… – сказал брат Конрад.
Всё холодное оружие (а другого у них не было) мы выбросили за борт…
Все женщины и дети перебрались на наш бриг, забрав с пиратского корабля съестные припасы и всё золото, в виде женских украшений и монет, что награбили пираты…
Мы высадили всех освобождённых на испанский берег, благо он был недалеко и хорошо просматривался на горизонте…
– Надеюсь больше никто не повстречается на нашем пути, – сказал Даймонд, когда паруса нашего брига надулись от ветра…
Действительно, мы добрались до французского берега и города Кайена через два дня и три ночи без дальнейших приключений…
Весть об уничтожении чуть ли не половины эскадры английских военных кораблей на английском же берегу очень быстро разлетелась… и достигла королевского двора Франции…
Мы, по прибытии в Париж, были горячо встречены нашим командиром, господином Дебюсси. Он пожал каждому гвардейцу руку и сообщил о том, что очень скоро в его замок пожалует сам король Франции вместе с коннетаблем, и нам грозят невиданные награды…
Но пока король не пожаловал к нам, мы занялись применением философского камня на практике…
Печь в лаборатории, благодаря стараниям Беатрис и Жюля не гасла, а готовила специальный состав-подлолжку в широком сосуде. Это вещество находилось уже в желеобразном состоянии.
Конрад определил по меткам на сосуде, что количество выпаренной жидкости подошло к должному числу, и положил в него то, что называлось "философский камень"…
Он пролежал там ровно сутки, и по их прошествии, все мы смотрели, как свинцовая пластинка недолго лежала рядом с философским камнем, а начала перемещаться к нему, как к магниту… Свинец начинал плавиться и одновременно окрашиваться в жёлтый цвет…
А когда он остыл, то это было уже не свинец, а золото самой высокой пробы…
Мы были поражены, как всё это просто, если, конечно, у вас есть философский камень…
На следующий день в алхимической лаборатории было очень много свинца…
Брат Конрад улыбался.
– Сколько вам сделать золота на брата? По килограмму хватит? – спросил он, когда с раннего утра в алхимической лаборатории уже толпились все гвардейцы.
– Можно и по два, если есть желание и позволяют условия, – сказал Гастон, лихо подкручивая свой длинный ус.
– Всем по два килограмма? – уточнил рыцарь тамплиер. – Согласны?
– Да, по два будет самый раз, брат Конрад, – негромко сказал Мариус, словно извиняясь….
И в тот же миг раздался дружный смех гвардейцев.
– Это точно, по два – очень хорошо… и погулять можно, и дом построить, – сказал Даймонд.
– Будет вам по два килограмма… – сказал брат Конрад, легко разрезая свинцовый брусок на пластины своим острым мечом тамплиера….
Через неделю непрерывной дневной работы брат Конрад сделал из свинца каждому бойцу отряда "Честь и Доблесть" по два килограмма чистейшего золота, а также командиру первой роты господину Дебюсси, Лексии, Беатрис, Барнабасу и слуге Гастона Жюлю, за его лёгкий характер и желание всегда помогать в алхимической лаборатории…
Говорят, сегодня у нас будет сам король, – сказал Лемюэль, когда брат Конрад делал золото для Лексии…
– Мы уже видели его, – сказал Даймонд.
– И кто такой король? Когда есть брат Конрад и философский камень… – добавил Николас, и в алхимической лаборатории послышался лёгкий смешок…
Но нам пришлось одеть праздничные камзолы гвардейцев – канониров и выстроиться в ровную линию, после обеда, во дворе замка графа Дебюсси.
На этот раз с королём не было его многочисленной свиты, а сопровождал его величество лишь коннетабль и личная охрана…
Его величество был в прекрасном настроении. Наша успешная вылазка к английскому берегу всё ещё приносила лавры победителя королю и его гвардейцам…
Король лично пожал нам руки (что считалось за редкую и большую есть) и его казначей вручил каждому канониру по сто золотых ливров…
Мы салютовали шпагами и поклялись служить его величеству нашим оружием всегда и везде…
Король, как и в прошлый раз, более чем остальных, выделял меня своим взглядом, и приказал казначею отсыпать мне, как командиру, ещё двести золотых…