Честь и Родина.

Рыбаченко Олег Павлович

Рерих перещелкнул изображение на голограмме, и слегка увеличил.

– Перед вами галактика Смур. Здесь находится второй по величине опорный пункт дагов. Именно сюда мы и нанесем основной удар. В случае успеха мы сумеем выиграть войну в течение семидесяти, максимум ста лет. А если не справимся, война затянется на многие столетия. Вы зарекомендовали себя грамотным командиром, и поэтому я предлагаю вам возглавить операцию "Стальной молот". Понятно?

– Так точно, ваше высокопревосходительство.

Игорь нахмурился.

– Зачем такие титулы. Обращайтесь просто: товарищ сверхмаршал. Где вы этого нахватались?

Максиму стало стыдно.

– Я, товарищ сверхмаршал, учился вместе с Бингами. Они проповедовали старый имперский стиль.

– Ясно. Но теперь империя другая, председатель упростил

прежние обычаи и процедуры. Мало того, скоро грядет смена власти, и у нас будет новый старший брат и верховный главнокомандующий. Возможно, меня отправят в отставку, а в случае успеха операции "Стальной молот" назначат тебя на мое место. Надо учиться заранее, это огромная ответственность.

Маршал был в три с лишним раза младше Рериха, и поэтому покровительственный тон был весьма уместен и не вызывал обиды. Хотя вот-вот должна случиться смена лидера, а их новый вождь будет моложе их обоих. Естественно, это будет лучший.

– Я готов. Служу великой России!

– Ну, иди. Мои генералы посвятят тебя в детали.

Отдав честь, маршал удалился.

Коридоры бункера были окрашены в цвет хаки. Оперативный штаб располагался ниже. Многочисленные фотонные и плазменные компьютеры в форсированном темпе обрабатывали информацию, стекавшуюся с различных точек метагалактики. Предстояла длительная рутинная работа, и маршал освободился лишь спустя полтора часа. Теперь его ожидал затяжной гиперпрыжок в соседнюю галактику. Там должны собраться огромные силы, почти шестая часть всего российского космического флота. Несколько миллионов звездолетов. После того, как были улажены мелкие детали, маршал поднялся на поверхность. Глубинная прохлада сменилась сильнейшим жаром. Четыре светила собрались в зените и, ощетинившись безжалостно лижущими небо коронами, изливали на планету потоки частиц. Каскады света струились по зеркальным улицам. Максим запрыгнул в гравиоплан, внутри было комфортно и прохладно, рванул к окраинам. Он никогда раньше не был в Галактик-Петрограде, и ему хотелось своими глазами осмотреть столицу, населенную тремястами миллиардами жителей. Он покинул военный сектор, и все переменилось, повеселело. Появились здания с оригинальной композицией, он бы назвал их, пожалуй, роскошными - в них селились представители привилегированного класса. В ходе тотальной войны прослойка олигархов уменьшилась, но до конца ее не уничтожили. Дворцы были настоящими произведениями искусства. Один из них напоминал средневековый замок, где вместо зубьев парапета высились пальмы. Другой стоял на тонких ножках, а под ним тянулась автострада, он смахивал на ярко раскрашенного, в звездочках, паука. Многие здания, где жили люди победнее, также не вызывали ассоциаций с бараками, наоборот, сверкали внушительные фасады, украшенные статуями вождей и полководцев прошлых веков. Не все же закрашивать цветом хаки, подумал Трошев. Кроме того, едва ли не самый густонаселенный город во вселенной должен иметь красивую архитектуру. Особенно красочным был туристический сектор с движущимися дорожками, со строениями, выполненными в форме исполинских роз, а также распустившихся и переплетенных тюльпанов, нанизанных друг на друга ромашек и причудливо перемешанных экзотических зверей. Видимо, интересно жить в медведе или саблезубом тигре, это радует детей. Впрочем, и взрослые бывают поражены, когда такая конструкция движется или играет. Неизгладимое впечатление на маршала произвел двенадцатиглавый вращающийся дракон, из каждой пасти били разноцветные фонтаны, подсвеченные неоном. Вообще фонтанов самых причудливых форм, выбрасывающих на сотни метров ввысь разноцветные струи в столице великое множество. А как они прекрасны, при свете четырех солнц сплетаясь в водяной орнамент, сказочная, неповторимая игра красок. Композиции в стиле авангард, гиперфутуризм, классика, средневековье, античность. Своего рода ультрасовременные шедевры, гениальность архитектора и художника, помноженная на нанотехнологии. Дети здесь были веселые и красивые: пестрые одежды придавали им сходство со сказочными эльфами. Здесь были не только люди, половину публики составляли иногалакты. Тем не менее, дети чужих с удовольствием играли с человеческими ребятами. Трошеву встретились и разумные растения. Пышные златоголовые одуванчики с четырьмя ножками и двумя тонкими ручками. У их малышей было только две ножки, и золотые головки были густо усыпаны изумрудными пятнами. Максим хорошо знал эту расу - Гапи, трехполые растительные существа, миролюбивые, до абсурда честные, но волею судеб втянутые в тотальную межзвездную войну и ставшие естественными союзниками Великой России.

Хватало представителей других рас - в основном нейтральные государства и планеты. Им хотелось взглянуть на невероятную столицу империи. Здесь война кажется далекой и нереальной, она удалена на тысячи парсеков и все-таки, тревожное чувство не покидало маршала. В голове возникла мысль, что на тех планетах, которые им придется атаковать, тоже живут разумные существа, и целые миллиарды мыслящих созданий погибнут. Будут пролиты потоки крови, разрушены тысячи городов и селений. Но он маршал империи, и обязан выполнить свой долг.

Полюбовавшись туристическим центром, маршал приказал развернуть гравиоплан и направился в промышленные кварталы. Дома здесь были чуть пониже, простой планировки. Заводы располагались глубоко под землей.

Едва гравиоплан приземлился, к нему сразу ринулась стайка босоногих ребят с тряпками и чистящими средствами. Худые оборванцы в лохмотьях уже надоевшего выцветшего хаки, с большими рваными дырками. Сильно загоревшие, почти черные, но как правило белоголовые. Похоже, что затянувшееся война заставляла подтягивать пояса. У Трошева зародилось сочувствие. Шофер, капитан Лиса, не разделял подобных настроений.

– А ну, крысята, прочь отсюда! Маршал едет!
– рявкнул он.

Беспризорники бросились врассыпную, только и видно было, как мелькают грязные пятки. Тяжело ходить босиком по поверхности, раскаленной сразу на четырех "солнцах", а бедные дети не знали, что такое обувь. Один из мальчишек, впрочем, оказался смелее других и, развернувшись, показал средний палец. Капитан выхватил бластер и выстрелил в дерзкого мальчишку, он бы убил его, но маршал успел в последний момент толкнуть капитана под руку. Заряд пролетел мимо, проделав в мостовой воронку, осколки расплавленного камня попали на голые ноги мальчугана, и тот рухнул на асфальт. Усилием воли будущий воин сумел сдержать крик и, терпя боль, поднялся. Максим приложил капитана крепкой оплеухой.

– Трое суток на гауптвахте. Смирно, руки по швам!
– Грозным тоном скомандовал маршал - Дети - наше достояние, и мы должны их беречь, а не убивать. Понял, изверг?

Лиса вытянул руки по швам. Коротко кивнул.

– Отвечай по уставу.

– Так точно.

Максим перевел взгляд на мальчишку. Шоколадного цвета кожа, выгоревшие русые волосы. Голубые глаза, кажутся наивными и в месте с тем, в них чувствуется жесткость. Сквозь большие, рваные дырки на животе просвечивается рельефный, плитками пресс. Жилистые, голые руки в постоянном движении.

– Как тебя звать?

– Янешь Ковальский!
– Во всю глотку гаркнул оборвыш.

– Я вижу в тебе задатки сильного воина. Хочешь поступить в училище имени Жукова?

Мальчик приуныл.

– Я рад бы, но мои родители простые рабочие, и не смогут оплатить мое обучение.

Маршал улыбнулся.

– Тебя зачислят бесплатно. Ты, как я вижу, физически крепок, а глаза говорят об умственных способностях. Главное - учись хорошо. Сейчас трудные времена, но когда окончиться война, даже рабочие будут жить в хороших условиях.

– Враг будет разгромлен! Мы победим!
– Вновь во все горло прокричал Янешь.

– Тогда займи место в строю, солдат. А для начала - в моей машине.

Лиса поморщился. Мальчишка был грязноват, и после него придется мыть салон.

Поднявшись, гравиоплан устремился в правительственные кварталы.

Янешь, затаив дыхание, изучал огромные, с роскошной отделкой, дома.

– Нас не пускают в центральный сектор, а это так интересно.

– Еще насмотришься.

И все же маршал, движимый чувством сострадания, приказал подлететь к туристическому центру. Мальчишка смотрел во все глаза, буквально пожирая увиденное. Было заметно, что ему хочется выскочить из машины, пробежаться по движущему тротуару, взобраться на один из умопомрачительных аттракционов.

Обычно суровый Максим в этот день был, как никогда, добр и мягок.

– Если хочешь, прокатись на "горе радости", и после этого сразу ко мне. Возьми деньги, а то не пустят.