Честь королевы
Шрифт:
Меч Саймондс наклонился ближе к топографической сфере. Мерцающий циферблат отметил время подхода первого залпа грейсонцев. Ни один из импеллерных двигателей Янсена не исчез с экрана, и боевая группа еще раз изменила курс, уходя от второго залпа. Он глянул на дополнительный экран, где указывалось время запусков с Орбиты-Четыре, и победно улыбнулся.
Данные на экране изменились, и по командному центру сквозь стрекот принтеров пронесся беззвучный стон. По стеклу двигались все новые и новые проецируемые курсы ракет… и все они шли мимо.
У
– Они подбили-таки одного ублюдка! – крикнул кто-то, и он немедленно оглянулся на экран.
Эта ракета отстала от последней атаки капитана Хилла. Вообще-то, она должна была уйти во второй волне, но при ее запуске на секунду отключилась энергия. Когда расчет пусковой в лихорадочной спешке восстановил наконец снабжение, их птичка взлетела почти на пять секунд позже третьего залпа – а когда она подошла к цели, все ракетчики были уже мертвы. Они умерли, не зная, что сумели отомстить своим убийцам…
Ракета шла вперед на все еще работающем двигателе, а датчики прислушивались к избранной ею цели. Оборона масадцев сначала не заметила одинокую ракету, а потом присвоила ей куда меньший уровень опасности, чем залпу, за которым она не поспевала.
Корабли адмирала Янсена начали маневрировать более активно, поскольку, в отличие от первой волны, у этих ракет еще работали двигатели. Но слежение сработало эффективно, и к самым опасным ракетам направились противоракетные снаряды.
Заградительный огонь уничтожил часть собратьев отставшей ракеты. Другие бесполезно пожертвовали собой, разбившись об импеллерные клинья, которые им заведомо было не пробить. Горстка ракет ударила в более слабые боковые стены, защищавшие открытые стороны клиньев, и одна из них даже проникла внутрь. Ее цель дернулась, загудели сигналы повреждения, но масадский эсминец пострадал не сильно, и от всей волны осталась только одна, последняя, ракета. Одна ракета с низким уровнем опасности.
Нацеленные на нее два противоракетных снаряда пролетели мимо, промахнувшись из-за отсутствия современных поисковых систем. Датчики корабля, в который она целилась, почти ослепли из-за искусственной гравитационной волны своего собственного клина – и потеряли ракету из виду. Поэтому лазерного огня с близкого расстояния не последовало, и ракета, запрограммированная на лобовую атаку, резко развернулась и направила каждый эрг еще остававшейся в двигателе энергии на отчаянное торможение. Даже при тридцати тысячах g радикально сбросить скорость было нельзя, но и того, что она успела, хватило.
Незащищенное широко открытое горло импеллерного клина легкого крейсера «Авраам», словно огромный ковш, поглотило ракету. Одновременно сработали основной и запасной неконтактные взрыватели, и в сотне метров от масадского флагмана произошел термоядерный взрыв в пятьдесят мегатонн.
Лицо Меча Саймондса побелело, когда импеллерный сигнал исчез. Воздух с шумом вырвался из его ноздрей, и на мгновение он просто застыл, уставившись на голографическую сферу, не желая признавать свершившегося. Потом он перевел взгляд на капитана Ю.
Взгляд хевенита был серьезен, но в его глазах не было ни ужаса, ни потрясения. Там не было даже удивления.
– Жаль, – тихо сказал
Саймондс сжал зубы, чтобы не закричать на своего «советника». Двадцать процентов космофлота Масады только что были уничтожены, и все, что мог сказать этот безбожник, – «им следовало открыть огонь с более дальнего расстояния»?! Глаза его загорелись, но Ю скосил глаза на сотрудников штаба. Почти все они до сих пор глядели на экраны, потрясенные неожиданной потерей, и хевенитский офицер продолжил, повысив голос так, чтобы его услышали все:
– И все-таки, сэр, важнее всего – конечная цель. Как бы ни был хорош план, потери всегда неизбежны, но у Грейсона потерь куда больше, и ловушка расставлена. Не так ли, сэр?
Саймондс уставился на него, все еще дрожа от ярости, но осознал, что вокруг люди и он может сломить их боевой дух. Он понимал, что делает Ю, и безбожник был прав, черт его побери!
– Да, – ради своего штаба он заставил себя сказать это спокойно и ровно, хотя слова жгли ему язык, – да, капитан Ю, ловушка расставлена… точно по плану.
Глава 13
Форменный китель Бернарда Янакова висел на спинке стула, верхняя пуговица его рубашки была расстегнута. Он хмуро глядел на экран, но Рауля Курвуазье, с появлением которого сюда донесся шум принтеров, приветствовал усталой улыбкой.
Хоть он и был в гражданском, сейчас нельзя было усомниться, что Курвуазье офицер флота, и Янаков был глубоко благодарен за его присутствие. Он не только предоставил Грейсону данные своего эсминца, но и предоставил в распоряжение Янакова свой огромный опыт. Несмотря на протесты некоторых членов его делегации, о которых Янаков прекрасно знал, и требования погрузить их всех на «Мадригал» и убраться подальше от линии огня.
– Тебе надо поспать, – прямо сказал мантикорец, и Янаков кивнул.
– Я знаю, – вздохнул он, – но… – Он прервался и пожал плечами, и Курвуазье смирился. Не одобряя, но понимая.
Усталый разум вряд ли способен четко организовать оборону системы, но Янаков не мог спать. За Орбитой-Четыре последовали Орбита-Пять и Шесть, но их командирам не так повезло, как капитану Хиллу. Или, скорее, масадцы поумнели. Они начинали обстрел с шести миллионов километров или даже больше, а на таком расстоянии двигатели ракет защитников баз сгорали за пять минут до цели. Это позволяло защитникам дольше следить за целями и лучше организовывать оборону, но численное превосходство нападавших сводило выгоду на нет. Масадцам новая тактика стоила множества ракет, но Грейсон уже потерял девять процентов орбитальных производственных мощностей… не говоря уже о двадцати шести сотнях погибших при обороне солдат и шестнадцати тысячах гражданских рабочих.
– Ты знаешь, – задумчиво сказал мантикорский адмирал, глядя через стеклянную стену на суетящийся штаб, – что-то во всей этой схеме нападений есть странное. – Он повернулся к Янакову. – Почему они и не уходят из системы – и не продолжают двигаться вдоль пояса?
– Они же как раз двигаются вдоль пояса, – удивленно ответил Янаков. – Они атакуют наши узлы вдоль прямой линии, прямо против направления орбиты пояса.
– Да, но почему они так тянут? Зачем заходить, бить по отдельной цели и уходить? Они потратили бы куда меньше времени, если бы прошлись по всему поясу сразу.