Честь твоего врага

Катлас Эдуард

Из-за небольшого леска в нескольких сотнях шагов от берега, медленно разгоняясь, в сторону прорвавшегося врага устремилась полусотня тяжелых конных рыцарей. Они использовали старый прием, который Лакар еще несколько дней назад приказал применять без дополнительных команд с его стороны.

Хуты, не ожидавшие встретить конников, были сметены и отброшены обратно за реку. Рыцари же, посчитав свою миссию исполненной, тяжело развернули лошадей и отправились в укрытие.

Прорыв был ликвидирован в считанные мгновения. Лишь несколько всадников, не сумевших остановиться, влетели в реку и были накрыты стрелами с противоположного берега. Две лошади

остались лежать в воде, и, насколько Лакар успел заметить, одного из его рыцарей оттащили обратно в укрытие уже мертвым. Этот рейд тяжелой кавалерии оказался удачным – они не только сбросили хутов с этого берега, но и уничтожили несколько сотен врагов, сами потеряв лишь немногих.

Но тем не менее каждый такой прорыв уменьшал количество защитников. Как только хутам удавалось вступить в рукопашную, бой начинался на равных, и обе стороны несли приблизительно одинаковые потери, что никак не устраивало короля при почти трехкратном перевесе сил у нападающих.

Оборона держалась третий день. Необычайно долго в условиях битвы почти на открытой местности. Но слишком скоротечно для того, чтобы коренным образом поменять расстановку сил. Хуты все больше и больше растягивались к востоку, прорывы на дальних рубежах с той стороны становились почти ежечасными. Только тысяче легкой кавалерии, мечущейся вдоль берега, удавалось помогать пехотинцам раз за разом отбрасывать наступающих. Король был готов в любой момент отдать приказ об отступлении на запасные рубежи. Но он все же ждал.

Растянутая линия обороны пока отвечала его замыслам. Нападающие, почти не имеющие кавалерии, ограниченные в возможности быстро перемещаться вдоль берега, волей-неволей сами попали в западню, нападая вдоль всего берега. И в этих условиях возможность быстро собрать в одном месте мощный кулак из легких кавалеристов и тяжелых конных рыцарей оказывалась крайне полезной.

Но Лакар не думал, что так продлится слишком долго. Либо хуты обойдут их еще дальше с востока, либо они наконец-то вновь соберут все свои силы в единый кулак и бросят их на прорыв в одном месте, несмотря на громадные потери, которые они понесут при таком нападении. Самым тяжелым был первый день, когда именно так они и сделали. Но в первый день его воины стояли насмерть, множество ловушек заставило хутов завязнуть у реки, и прорыв не удался. Теперь же берег был почти голым, лишь трупы врагов, до сих пор во множестве валявшиеся у самой реки, обозначали места наиболее тяжелых боев.

Вечерние похоронные отряды не справлялись. Слишком большие потери, слишком много убитых хутов глубоко завязло в ямах-ловушках, будучи крепко насаженными на спрятанные под водой колья, валялось на оборонительном валу королевской армии. Воду из Шалы теперь нельзя будет пить несколько лет, пока питающееся падалью зверье не сумеет переварить богатое угощение. Пока останки человеческих тел не будут поглощены раками, прячущимися под камнями.

Стервятники уже сейчас сотнями кружились над тихим течением Шалы, но пока не решались начать пиршество – живые отгоняли их от мертвых.

Король ждал. Он не верил, что враг не заготовил сюрпризов. Лакар ждал, когда хуты бросят на стол основные козыри, чтобы накрыть их своими.

Замок барона Литона на востоке пал. Замок барона Керона на востоке пал. Защитники этих замков сделали все, что смогли, Керон даже сумел продержаться почти два дня и перед самым поражением открыть ворота и вырваться из осады с парой десятков оставшихся в живых вассалов.

Денис

оценивал оставшиеся у врага силы в четыре тысячи пехотинцев. Но и его люди понесли потери во множестве мелких стычек на проселочных дорогах, во внезапных схватках посреди полей.

Сейчас маршал востока и барон Хольм заперлись в цитадели Ледера с семью сотнями воинов и всем ополчением, которое они сумели собрать. Еще шесть сотен должны были оборонять замок Харро – по расчетам Дениса, хуты либо уже обложили и его, либо должны были сделать это в ближайшие дни.

Остальных своих воинов, около пяти сотен конников, собранных из остатков королевской кавалерии и конных вассалов барона, Денис объединил в один отряд, который сейчас метался под его командованием по провинции.

Принц оценивал, что в провинции находится почти сорок пять сотен вражеских пехотинцев. Около двух тысяч осаждали Ледер, еще полторы тысячи, по данным разведчиков, ушли к замку барона Харро, как только стало понятно, что цитадель Ледера с ходу им взять не удастся. Остальные растянулись по провинции, пытаясь найти продовольствие, грабя оставшихся в деревнях крестьян.

Провинция была слишком густо заселена, и, несмотря на поток беженцев, устремившихся на север и на запад, к центральным районам королевства, слишком много крестьян остались в своих домах. Слишком много зерна было припрятано, слишком много скотины оставалось в стойлах. И если принцу не удалось уморить вторгшуюся армию голодной смертью, он тем не менее собирался сделать так, чтобы каждый кусок еды застревал у врагов в глотке.

Сначала за продовольствием хуты отправлялись небольшими отрядами, по несколько десятков человек. Однако после того как почти половина таких отрядов не только не привезла желанную еду, но и не вернулась вообще, хутам пришлось их укрупнить. Денис предполагал, что сейчас около десятка отрядов по сотне хутов в каждом рыскали в окрестностях Ледера в поисках еды. А так как в ближайших от столицы провинции деревнях продовольствия не было и в помине – об этом принц позаботился прежде всего – то хутам приходилось в поисках забираться все дальше и дальше.

За этими отрядами Денис сейчас и охотился. Единственным желанием принца было как можно больше измотать противника к тому моменту, когда они поймут, что цитадель Ледера с ходу им взять не удастся, запрут в ней людей Хольма небольшим отрядом, а сами всерьез возьмутся за грабеж и мародерство в провинции.

Хотя и на этот случай у принца была припасена пара задумок. Он понимал, как понимали и командиры врага, что, как только основная часть армии разбредется по провинции в поисках еды, она станет неуправляемой. Перестанет быть армией, если быть точным, и превратится в разрозненные кучки мародеров. Денис догадывался, что только поэтому лидеры вторжения держат людей под стенами цитадели. Только это позволяло им сохранять армию боеспособной.

Всадники несколько раз видели дезертиров, оставивших осаду и рыщущих в поисках еды. Принц понимал, что без нормальной еды и новых побед таких в ближайшее время может стать больше, значительно больше.

– Мы нашли их, мой принц. Пеший отряд, девять десятков. Если поспешим, то нагоним их через полчаса, они не успеют дойти до ближайшей деревни.– Один из разведчиков осадил лошадь прямо рядом с принцем.

– В деревне кто-то остался?

– Так не скажешь, мой принц. Выглядит пустой, но кто-то может прятаться в домах. Скотины нигде не видно, но в закромах и схронах, возможно, осталось зерно.