Честная игра
Шрифт:
Два часа спустя она торговалась на северном рынке торговой площади Фаней Холл вместе с четырьмя сотнями туристических групп, в то время как Чарльз ждал неподалеку, прислонившись спиной к стене. Вокруг было много людей, и только вокруг него образовалось три фута пустого пространства, потому что люди просто не толпились вокруг него. Что очень умно с их стороны.
Поскольку большинство покупателей перед киоском, где Анна решила перекусить, доходили ей до пояса, она не сомневалась, что ей ничего не угрожает, но ее муж все равно внимательно смотрел на детей.
«Если
У нее отвисла челюсть. Он флиртовал с ней? Анна встретилась с ним взглядом, и он тут же опустил глаза на ее задницу. Она быстро отвернулась, но все же он успел заметить ее ухмылку и покрасневшие щеки. Анна видела, как он разглядывал толпу, внимательно рассматривал каждого из детей.
Но Чарльз не лгал ей, так что, скорее всего, просто действовал автоматически. Анна улыбнулась и почувствовала, как ее волчица расслабилась, понимая, что ее пара флиртует с ней.
Пришлось постоять в очереди, прежде чем ей удалось заказать еду. Она пожалела бедную учительницу, которая в одиночку отвечала за толпу детей. Но зато ее щеки перестали краснеть. Наконец, Анна сбежала с парой сэндвичей и парой бутылок воды и позволила Чарльзу проводить ее подальше, чтобы найти место, где можно посидеть и поесть.
— Мы могли бы пойти в настоящий ресторан, — предложил Чарльз, беря бутылку воды. — Или подождать, пока толпа голодающих рассеется, прежде чем присоединиться к драке. — Он говорил серьезным тоном, но Анна чувствовала его веселье.
— Им всем по семь лет. Я была уверена, что они не съедят меня, когда перед ними хот-доги и мороженое.
— Если бы они не были такими прожорливыми, тебе не пришлось бы поднимать их на руках, — бросил он, направляясь к незанятому столу. Анна видела, как еще один человек направился к тому же столу, но заметил Чарльза и развернулся, но, по крайней мере, он не выглядел испуганным.
— Они не могли видеть еду за прилавком, — объяснила она. — У нас был уговор. Дети меня не кусали, а я поднимала их, чтобы они могли рассмотреть меню. — Анна ожидала, что дети засмущаются, но они лишь веселились. Возможно, в силу возраста еще не научились бояться незнакомцев. Учительница была слишком занята воспитанием другой половины класса, чтобы беспокоиться об Анне. Очевидно, матери, которые должны ей помогать, ушли в дамскую комнату.
— Все дети?
— Половина. Я поднимала всех по одному. Они не много весили. И мне помогли.
— Ага. — Чарльз приподнял бровь. — Была довольно напряженная борьба за позицию, учитывая, что призом стали хот-доги и сэндвичи, а не бесценные сокровища искусства. Я видел, как ты толкнула локтем ту женщину.
— Она подрезала семилетнего мальчика, — возмутилась Анна. — Кто так делает?
— Очевидно, дамы в бриллиантах на четыре тысячи долларов. — Он убрал со стола остатки чьей-то еды и выбросил в ближайший мусорный бак.
— Я не веду себя отвратительно в присутствии детей, хотя у меня тоже есть бриллианты на четыре тысячи долларов. — Анна плюхнулась на узкую скамейку и поставила
— Да? — мягко спросил Чарльз, садясь с другой стороны. Скамейки, в отличие от стола, выглядели достаточно прочными и не скрипели под его весом, хотя Анна видела, как он немного покачался, чтобы убедиться, что лавка выдержит. — За исключением обручального кольца, ты не носишь украшения. И кольцо не стоит четыре тысячи.
— А ожерелье? Даже надев его, я бы не стала толкать какого-нибудь бедного, голодного ребенка. — Чарльз часто дразнил ее, потому что она боялась надевать украшения, которые подарил ей на свадьбу Бран. Ее волчица хотела радостно повизгивать и отправиться на охоту, чтобы отпраздновать. Анна откусила от сэндвича. — Хотя, может быть, мне придется надеть браслет.
— Нет, — сказал он. — Это вряд ли. Ты их не носишь.
Ее ожерелье украшено множеством больших бриллиантов и несколькими камнями покрупнее. Анна считала, что сам браслет стоит более четырех тысяч долларов, и радовалась, что не надела его. У нее привычка теребить все, что висит на шее. Что, если она сломает ожерелье?
— Для таких вещей есть время и место. — Анна постаралась не показывать, насколько потрясена стоимостью драгоценностей. Она предпочитала не замечать изменения в своей жизни с тех пор, как встретила Чарльза и стала его парой. Деньги не самое важное, даже если к ним тяжелее привыкнуть, чем к реальным изменениям в ее жизни. — Поход за покупками — это неподходящее время для драгоценностей, особенно если ты считаешь, что помыкать маленькими детьми — это нормально.
Он поднял брови.
— Да? А когда ты планировала надеть свои бриллианты? — с весельем спросил Чарльз. Он знал, что она вообще не планировала носить их теперь, когда узнала их стоимость.
— Возможно, я надела бы их на встречу с королевой Англии. — Анна на мгновение задумалась. — Или если бы мне действительно нужно было затмить кого-то, кто мне не нравится. — Она откусила от сэндвича, в который не помешало бы добавить лук или редис — что-нибудь хрустящее.
Анна не могла представить ситуацию, в которой бы рискнула надеть что-то дорогое, особенно если браслет стоил четыре тысячи долларов. Что, если застежка сломается?
— Ах. Значит, этого никогда не произойдет? — Казалось, его это ни в коей мере не беспокоило.
Анна серьезно задумалась.
— Может, если бы мне нужно было кого — то запугать. Например, если бы мой брат решил снова жениться, а мой отец сказал бы, что его девушка ему не нравится, поэтому мне пришлось бы прилететь в Чикаго и напугать ее. Я бы даже толкнула ее в очереди за хот-догом. Если ей не семь лет.
Чарльз улыбнулся. Это был не смех и не усмешка. Но и не его улыбка в стиле «ты умрешь прежде, чем сделаешь следующий вдох».
Анна удовлетворенно вздохнула и постучала носком ботинка по его ноге. Им было бы удобнее в повседневной одежде, но тогда им пришлось бы пойти переодеться. И она боялась, что если вернуться в квартиру, то он снова замкнется в себе.