Честная сделка
Шрифт:
Глава 14
Глава четырнадцатая, в которой мэйн Рэйнер делает неожиданное предложение, а Юта принимает холодный душ
— Я все могу объяснить, — проблеял мэтр Штанге, едва высвободившись из исцеляющей хватки доктора Эморри и поднявшись с библиотечного пола.
На сей раз нас не выгнали, но предупредили, что одно слово или громкий звук — и ходить магу с кривой рукой до скончания дней. Мэтр так впечатлился, что, кажется, даже дышать перестал и к финалу лечения цветом напоминал перезрелый помидор. Хотя я подозревала, что,
Да, снять мага невредимым мы не успели — а некоторые не очень-то и стремились.
— М-могу объяснить, — повторил мэтр, не дождавшись от Рэйнера реакции и под его мрачным взглядом начиная неотвратимо бледнеть.
— Не сомневаюсь, — все же отозвался мэйн и продолжил свою игру в гляделки.
Я тем временем радовалась, что объект его гнева сменился, и медленно, но неуклонно отступала к двери. Хотела и Тильду за собой утащить, но зараза и сама благополучно исчезла где-то в процессе спасения непутевого мага — только горшок со шляпкой оставила на столике со светильником. Бросила свое сокровище в тылу врага, лишь бы смыться. Я едва не фыркнула, но быстро зажала рот рукой. Эх, мне бы сейчас не повредила способность испаряться без следа…
«Ум бы тебе не повредил, — буркнула Тильда в моей голове. — А то в этой коробушке слишком много глупых мыслей. Вот куда ты пятишься? Думаешь, он тебя позже не найдет?»
— Господа, — подал голос доктор Эморри, когда я уже почти добралась до стеллажа, за которым начинался путь к вожделенной свободе. — Думаю, ваш конфликт подождет пару дней. Мэтр сейчас держится исключительно на влитой силе, но боль скоро вернется. А еще пострадавшей конечности необходима шина, которую в данных условиях я наложить не могу. Нужно как можно скорее доставить его в город.
Вещал доктор так же тоскливо, как выглядел, Лена, успевшая поправить прическу, задумчиво кивала в такт его словам, а мэтр Штанге с каждой фразой расцветал аки лелеемые Джертом ночные розы под луной. Я бы на его месте тоже чувствовала себя висельником, в двух шагах от петли получившим помилование, но не улыбалась бы столь откровенно, а то мэйн Рэйнер ведь не железный. От маговской улыбки лицо его сделалось совсем равнодушно-каменным, как в дни до покупки дома — только в глазах привычно бушевал шторм, — и по мне, это было куда страшнее открытого проявления гнева.
— Конечно. Я никого не задерживаю, — наконец произнес мэйн, продолжая сверлить Штанге взглядом, и тот мигом притушил улыбку. — Спасибо за помощь, доктор Эморри.
— Пожалуйста, — пробормотал доктор. — Лена, идем, отвезешь нас в город, раз уж ты так кстати здесь…
Лена в этот момент почему-то посмотрела на меня, словно извиняясь за прерванное общение, а вслед за нею и все остальные — печальный доктор, все еще бледноватый маг и твердокаменный Рэйнер. Оценив мою стратегическую позицию, последний едва заметно прищурился, и я занервничала.
— Я провожу, — выпалила, пока никто не успел сказать ни слова.
— Разумеется, — хмыкнул мэйн, и троица гостей в едином порыве сделала шаг ко мне.
Штанге явно с трудом сдерживался, чтобы не припустить на выход со всех ног, будто опасался удара в спину. Очевидно, не зря.
— Уважаемый мэтр, — окликнул его Рэйнер, едва маг поравнялся со мной. — Прошу, не утруждайтесь новыми проверками защиты моего дома. Я уже вызвал из столицы Стефана Хейко, и уверен, такому сильному заклинателю не составит труда залатать все замеченные вами дыры. Он прибудет через три дня. И все эти три дня я буду лично следить за безопасностью в Арве-мал-Тиге. От злоумышленников спасает не только магия, но и самое обыкновенное оружие, а уж его война подарила мне с избытком. Так что не волнуйтесь о нас, мэтр, следующего негодяя я встречу как полагается.
Тонкостью намек не отличался, и даже такой тугодум как Штанге осознал перспективы с первой попытки. Лицо его вновь приобрело насыщенно алый оттенок, и, натянуто кивнув, маг продолжил путь на выход.
— Хорошего вам дня, — улыбнулась на прощание Лена Эморри, на секунду растопив непробиваемую маску Рэйнера и опять погрузив меня в пучину зависти.
«Скорее ревности», — не преминула вставить Тильда, и я мысленно шикнула.
Гости покидали дом в полном молчании. Доктор, судя по горестному виду, проклинал свой дар и тот миг, когда поддался его зову и явился на помощь мэтру Штанге, а сам мэтр обтирался платком и затравленно оглядывался, словно искал лазейку для возвращения. Ну если он и после такого предупреждения не успокоится…
«Кажется, у кого-то ума еще меньше, чем у тебя, — прокомментировала Тильда.
— Спорим, завтра бедному доктору придется вынимать пулю из маговской задницы?»
Я стоически промолчала.
А вот Лена хоть и не нарушала тишины, все же выглядела не в пример жизнерадостнее прочих. Не сомневаюсь, она прекрасно поняла подоплеку сегодняшней драмы, но предпочла не омрачать теплый весенний день чужими проблемами. И это мне в ней тоже нравилось.
Пока пролетка удалялась по подъездной дорожке, я стояла в дверях и размышляла о всякой ерунде. Например, о том, на лошади ли прибыл мэтр Штанге, и если да, то где ее спрятал? И о том, что не сломай он руку, и мы бы вновь пили чай, только в этот раз я бы проявила куда больше дружелюбия и с удовольствием поддержала беседу с Леной.
Больше я ни о чем подумать не успела, ибо Тильда издала свой коронный смешок:
«Ага, взяла бы огонь на себя, чтобы мэйн Рэйнер с ней не особо общался. Долго ты еще будешь здесь стоять? Иди уже, не съест он тебя».
— Сама сбежала, а мне расхлебывать, — пробурчала я вслух.
«Не сбежала, а развеялась, дабы не тянуть из тебя силы, — нравоучительно произнесла Тильда. — И не расхлебывать, а отвечать за свои поступки».
— Ничего такого я не…
— Часто разговариваете сами с собой? — раздалось за спиной, и я резко развернулась и захлопнула дверь.
Фойе, лишившись основного источника солнечного света, погрузилось в приятный полумрак.
Рэйнер стоял всего в нескольких шагах от меня: руки скрещены на груди, лицо бесстрастно, даже шторм в глазах утих. И это полное отсутствие эмоций… подавляло. Захотелось отступить, но было некуда, разве что вжаться спиной в дверь и во всей красе продемонстрировать свою уязвимость.
Потому я лишь распрямила плечи и вскинула подбородок — дрожащий, но это уже мелочи. А потом затараторила, сводя на нет гордую позу: