Честное пиратское
Шрифт:
Мы часто созваниваемся, но виделись последний раз только на моем последнем звонке – я нес на плече его Ленку с колокольчиком. Ленка очень классная, шумная и звонкая, общительная как брат, держалась за мои кудри цепкой ладошкой, пока сидела у меня на плече и не подала даже виду, что боится высоты. Рассказала только после мероприятия.
Друг не заставил себя ждать и позвонил сразу, как вернулся с экзамена, поздравил меня с поступлением даже не поинтересовавшись результатами, и предложил на следующий день составить ему компанию в поисках
Ещё, позвонил Ирине Валерьевне. Она так сильно за меня хлопотала и, мне кажется, заслужила знать, что всё не зря. Поблагодарил её за помощь и получил в ответ очень мотивирующую и искренне поддерживающую речь.
Вечером мама приготовила праздничный ужин, а отчим пришел с работы с бутылкой вина.
– Пиво-то тебе не понравилось! – вспомнил дядя Саша. И даже неумело обнял меня, поздравляя с поступлением.
Мы ужинали и поднимали бокалы со сладким вином за моё светлое будущее.
А на следующее утро, я следил за светло-русой макушкой Ника в толпе других разноцветных макушек, когда он обернулся ко мне с широченной белоснежной улыбкой и стал выбираться сквозь поток трясущихся абитуриентов. Он явно выделялся из толпы, сильно возмужал и поменял стиль в одежде, теперь ходит в светлых рубашках, но неизменно в джинсах и кедах, потому что так удобнее. Сегодня я последовал его примеру, но рубашку расстегнул, потому что на улице снова стало жарко.
Теперь мы оба студенты!
Он пошумел и повеселился немного с друзьями из техникума и, спустя несколько минут, добрался, наконец-то, до меня.
– Чем займёмся, Капитан?
– Будем отмечать свободу, Доктор!
Новое лето казалось совершенно невероятным. Даже воздух в столице был какой-то особенный. Пыльная Москва умылась за пару дождливых дней и все дома радостно засияли нам светлыми фасадами на фоне вернувшегося солнца, фонари и деревья добродушно указывали дорогу, а аллеи и скверы открывали все дороги в светлое будущее.
Из академии, пройдя сквозь аллею с низкими кустарниками и пошелестев их шевелюрой, мы неспешно спустились в метро и поехали до Парка Горького. Прогулялись по огромной территории, разглядывая праздных и счастливых студентов других московских вузов, послушали уличных музыкантов, перекусили, а потом нашли, скрытую от посторонних глаз густым кустарником, лавочку, с которой открывался вид на набережную с ползущими туда-сюда речными трамвайчиками и небольшими теплоходами, и решили осесть на ней до вечера.
Ник изобразил барабанную дробь, постукивая ладошками по лавочке, и выудил из рюкзака большую бутылку рома. Я громко ахнул.
– По-царски, да? – выжидающе спросил друг.
– Я бы сказал даже по-пиратски! – согласился я.
– Я уже несколько раз заменял в труппе Синий Нос и хорошо заработал. Так что надо обязательно выпить за его здоровье, чтобы ему его хватило на следующие мои подработки! – рассмеялся Ник. – И за моё, заодно, потому что падать за
– Ты только сильно не увлекайся, а то придется сменить мечты о пассажирских лайнерах на пиратский корабль и деревянную ногу. Теплоходы ещё начнут грустить. – кивнул я в сторону реки. И стал доставать из рюкзака бутерброды, которые мама положила мне с собой в дорогу, когда я утром собирался за другом. Обнаружив в рюкзаке плитку любимого шоколада, я улыбнулся, друг тоже поулыбался своим мыслям, разглядывая речной транспорт, а потом осторожно крутанул пробку от внушительного бутыля, залез туда носом и повернул бутылку ко мне. Из горлышка донёсся аромат вишни и влажного лакированного дерева, аромат лета и лучшего времени в жизни, теплый и немного опьяняющий. Разлили по мягким пластиковым стаканчикам незнакомую жидкость и дружно выдохнули перед первым глотком. Дешёвый ром растекся огнём по горлу, оставляя на своем пути сладкий и густой след по всем органам, как улитка.
– Так вот, почему пираты любят ром! – воскликнул, выдыхая алкогольные пары, Ник и даже подскочил с лавочки.
– И как теперь пить дешёвый коньяк?! – возмутился я, поддержав его.
– Понятия не имею! Не будем, друг! Будем пить ром! – он смотрел на меня сверху вниз, потрепал по кудрям, но его внимание что-то резко отвлекло. Он засмотрелся куда-то за моей спиной, потом расплылся в глупой улыбке и радостно кому-то помахал.
– Девчонки? – догадался я и вздохнул.
– Красивые! – растекся друг. – Сюда идут!
Девчонки, без стеснения, прямо на каблуках, чуть проваливающихся в землю мягкого газона, пробрались в наше случайное убежище. Обе в лёгких летящих блузах с расстегнутыми пуговицами, открывающими декольте намеренно сильно. Одна повыше, в юбке, с тугим хвостиком у шеи, аккуратным пробором на светло-русых волосах и большим количеством украшений на руках, в которых держала разноцветный целлофановый пакет. Вторая с русыми длинными волосами ниже плечей, уложенными волнами, и в обтягивающих джинсах с ремнём, переливающимся миллионами блёсток на солнце. Девчонки дружелюбно улыбнулись и предложили свою компанию, объяснив что другие закрытые лавочки были заняты компаниями побольше.
– Друг, мы же не оставим девушек в одиночестве? – запел Никита. Он всегда меняется в голосе, когда заговаривает с симпатичными девчонками, хрипотца становится на тон выше и он начинает вытягивать гласные.
– Конечно, нет! – поддержал я. Застегнул рюкзак и отставил его в сторону, на землю. А сам встал, уступая свое место девушке с блестящим ремнём. – Стас, – представился я, помогая девушке разместиться, и почувствовал, что голос предательски дрожит – девушка была очень красивая.
– Ева, – нежным голосом ответила она и улыбнулась. – Я могу подвинуться и сядем вместе. Не хотела тебя прогонять. – она чуть надула губы, как бы расстроившись, пристально заглянула в мои глаза, и я поплыл.