Четвертая дверь
Шрифт:
– А это наши особенные гости! Я открою, – сказал Артур и исчез.
Виктор представил вошедших. Патрик Латимер при знакомстве произвел на меня хорошее впечатление, но я не мог понять, стоит ли так безоговорочно доверять интуиции. А вот его жена Элис сразу приковала все взгляды к себе. Красивая и полностью осознающая свою красоту, миссис Латимер выглядела очень элегантно и даже, на мой вкус, немного вызывающе. Совершенно покоренный Генри пожирал ее глазами, что не ускользнуло от внимания моей сестры. Когда Элис присела рядом с ним, Элизабет даже побелела от гнева.
Пытаясь скрыть замешательство, мой
– Кажется, у Генри возвращается вкус к жизни, – ехидно шепнул я на ухо сестре.
– Замолкни, предатель, – прошипела она.
Немного раздраженный Артур положил конец выступлениям сына, попросив его подать канапе, а сам занялся шампанским. Я с радостью для себя отметил, что хозяин дома не поскупился.
Драгоценная жидкость заискрилась в бокалах гостей, а затем такой же блеск появился у них глазах. Вечер, безусловно, удался, и даже Артур, казалось, немного расслабился. Только Элизабет мучилась от ревности.
– Я прочитала почти все ваши книги, мистер Уайт. Как у вас получается придумывать такие занимательные сюжеты?
– Моя дорогая, я обретаю вдохновение в чтении. Мое кредо: читать без пометок – все равно что есть не жуя.
– Ого! Оригинально! Непременно запомню.
Поддержал разговор даже Виктор:
– Артур – писатель, опережающий время.
– Ну, не преувеличивай. Я всего лишь…
– Превосходное шампанское, Артур. Не возражаешь?
– Виктор, дружище, прошу, не стесняйся! Мой дом – твой дом.
– Генри! Вы просто сногсшибательны! Как у вас так получается?
– Мадам…
– Зовите меня Элис.
– Элис, если честно, это такой дар. С самого детства я…
– А вы умеете заинтриговать…
– Как же та женщина меня раздражает! Ее платье просто вульгарно, а уж сколько в ней лицемерия… Неужели миссис Латимер и вправду так привлекательна, Джон, что все глаз с нее не сводят?
– Ну, она недурна, но на любителя. Скажем так, не в моем вкусе. По сравнению с тобой, Элизабет, проигрывает вчистую. Ты сегодня выглядишь особенно восхитительно.
– Не дразни меня!
– Клянусь, неужели я стану лгать? Посмотри мне в глаза, возможно, они скажут тебе больше, чем я когда-либо смогу…
– О Джон!
Внезапно в наш дивный вечер вмешалась гроза. Когда за окном разразился ливень, Элис вскочила со стула:
– Я знала! Сегодня весь день стояла такая жара! Я ненавижу, терпеть не могу грозу!
Небо озарила вспышка молнии, сопровождаемая басистым раскатом грома.
Элис дрожала. Муж бросился к ней.
– Дорогая, как ты? Может, приляжешь? С вашего позволения, мистер Уайт.
– Конечно-конечно. Вам плохо? Я по образованию врач, хотя больше не практикую. Если я могу чем-нибудь помочь, дорогая…
Элис не ответила. Она смотрела вперед безжизненным взглядом, руки у нее дрожали. Патрик уложил супругу на диван. Дыхание молодой женщины было очень тяжелым и таким учащенным, что платье буквально трещало
Никто не издавал ни звука. Гроза все сильнее неистовствовала, но мы больше перепугались за Элис. Молодая женщина словно оцепенела.
– Не волнуйтесь, – наконец нарушил молчание ее муж. – Она медиум. Возможно, кто-то ее позвал. Но ей нужен полумрак, нельзя ли приглушить…
– Могу выключить люстру, – кивнул Генри, однако его голос дрожал. – Нам хватит и лампы у окна.
– Тогда, – возразил Патрик, – свет будет бить ей в глаза. Лучше оставить вон ту, возле книжного шкафа.
Генри повиновался. Комната погрузилась в темноту. Гости окружили диван. Грудь Элис слабо поднималась и опускалась под звук гортанного хрипа. Веки женщины подрагивали.
Патрик жестом призвал всех к молчанию.
Мы затаили дыхание. Губы лежащей разомкнулись, и послышались странные слова:
– Эта земля туманна. Все здесь – лишь сумрак и мгла. Нельзя верить тому, что предстает перед глазами. Обитателям сих мест неведома жизнь, они лишь тени, захваченные временем…
Ее голос стих.
– Дорогая, – мягко спросил Патрик, – ты видишь что-нибудь еще?
Спустя мгновение Элис негромко продолжила:
– Увы, нет. Дымка рассеивается, и тени отступают. Темно. Хотя подождите. Из тумана вырисовываются силуэты. Две женщины. Одна из них говорит с другой. Она… она пытается ее удержать. Теперь я четко их вижу. Ее тело изрезано… на запястьях раны. Дрожащий палец показывает прямо на меня, словно хочет в чем-то обвинить. Нет, лица не разглядеть, но оно пугает.
– Это Элеанор, – прошептал Виктор. – Моя жена хочет что-то нам сообщить.
Смертельно побледнев, он подошел ближе к Элис.
– Это Элеанор, миссис Латимер. Я уверен, я тоже пытался с ней связаться. Она хочет поговорить с нами. Не упустите ее, прошу вас!
Элис закрыла глаза.
– Миссис Латимер, я вас умоляю!
– Лучше на нее не давить, – прошептал Патрик. – Это может быть опасно…
Но голос его жены снова зазвучал, уже четче:
– Та женщина исчезла, но ее подруга не спешит к ней присоединиться. Кажется, она в замешательстве, будто не знает, куда идти. Она… она хочет, сказать кому-то… Нет, не так. Ей нужен один конкретный человек, которого она особенно ждет. Он… находится здесь. Высокий, хорошо сложенный, прошедший с ней часть пути…
Все уставились на Артура. Тот будто окаменел.
– Она хочет поговорить с ним. Наедине.
Наступила тишина.
– Это ведь вы, мистер Уайт, – произнес Патрик, задумчиво глядя на жену. – Вы долго прожили в браке, и теперь ваша супруга хочет что-то рассказать…
Яркая вспышка промелькнула на небе, осветив лицо Артура, на котором застыло недоверчивое выражение. Патрик подождал, пока молния исчезнет, и продолжил:
– Не хочу напрасно вселять надежду, мистер Уайт, но, может, и получится. Мы уже проводили подобный опыт раньше, и, кажется, сегодня Элис особенно чувствительна.