Четвертое июля
Шрифт:
Лорели О'Майли громко охнула и схватилась за сердце. Ее лицо потемнело.
– Я вас знаю, – пробормотала она. – Что вы здесь делаете?
В руке мужчины блеснул нож. Лорели увидела его и издала истошный крик. У Лоцмана не осталось выбора. Он прыгнул вперед, и тонкое лезвие вонзилось женщине в живот, оборвав пуговицы с шелкового платья. Лорели отпрянула, но Лоцман, точно страстный любовник, крепко прижал ее к себе.
– О Боже, зачем вы это делаете? – прошептала она. У нее стали закатываться глаза.
Лоцман ухватился ладонью
Присев на корточки, мужчина прижал пальцы к ее сонной артерии. У женщины задрожали веки. Еще немного, и ей конец.
Ему едва хватило времени, чтобы выполнить все необходимое. Он задрал ее юбку, снял с себя ремень и начал хлестать женщину по ягодицам, пока Лорели О'Майли не умерла в собственном платяном шкафу.
ГЛАВА 40
С самого начала все пошло наперекосяк. Лоцман сидел в автофургоне, припаркованном на Келли-стрит напротив двухэтажного дома, где находился офис доктора. Он покосился на Охотника, который сидел в соседнем кресле. Потом снова стал рассматривать автостоянку. Его взгляд с беспокойством скользил по редким прохожим и машинам на парковочной площадке.
Когда на улице появился доктор Бен О'Майли, Лоцман толкнул локтем Охотника. Они переглянулись. Пора. Лоцман вышел из фургона. Он почти бегом бросился к доктору и настиг его раньше, чем тот сел в свой джип.
– Доктор, доктор, ради Бога! Мне нужна ваша помощь.
– В чем дело, сынок? – Доктор обернулся с удивленным и немного раздраженным видом.
– Моему другу плохо! Я не знаю, что с ним. Какой-то спазм или сердечный приступ. Прошу вас, помогите!
– Где он?
– Там, в машине! – Лоцман указал на стоявший неподалеку грузовой фургон. – Скорее, умоляю вас!
Лоцман бросился назад, оборачиваясь на ходу, чтобы убедиться, следует ли за ним доктор. Когда они приблизились к фургону, он настежь распахнул переднюю дверцу и отступил в сторону, продемонстрировав скорчившуюся в кресле фигуру.
Доктор нагнулся и подался вглубь, чтобы приподнять веко у Охотника. Он вздрогнул, когда ему в шею уперся острый нож.
– Влезай, – приказал Лоцман.
– И чтобы ни звука, – добавил Охотник с обезоруживающей улыбкой. – Или мы убьем всю твою семью.
ГЛАВА 41
Лоцман слышал, как связанный доктор перекатывается в фургоне, пока они мчались по ухабистой дороге.
– Может, здесь? – спросил он у Охотника.
Посмотрев в боковое зеркальце, он свернул с шоссе, въехал в небольшой просвет между деревьями и нажал на тормоза.
Охотник вылез из кабины, распахнул заднюю дверь фургона и посадил доктора на пол.
– Ну все, док, пора, – сказал он, сорвав клейкую ленту с его рта. – Желаешь сказать последнее слово? Или обойдешься так?
– Господи, что я могу сказать? – выдохнул доктор О'Майли. – Это вы мне скажите. Что вам нужно – деньги? У меня есть деньги. Наркотики? Берите все, что хотите.
– Очень глупо, док, – покачал головой Охотник. – Даже для тебя.
– Не делайте этого, прошу вас, – взмолился доктор. – Помогите мне, пожалуйста!
– Помогите мне, пожалуйста! – передразнил его Лоцман.
– Что я вам сделал? – всхлипнул О'Майли.
Грубый толчок вышвырнул доктора на обочину дороги.
– Все намного проще, чем ты думаешь, – добродушно произнес Охотник, наклонившись к уху доктора. – Просто подумай о тех, кого ты любишь… и скажи «прощай».
Бен О'Майли даже не увидел камня, который обрушился ему на голову.
Охотник раскрыл нож и вздернул голову доктора, ухватившись за его седые волосы. Аккуратно, точно разрезая дыню, он полоснул ему по горлу. После этого Лоцман снял ремень и стал хлестать по ослепительно белым ягодицам доктора О'Майли, оставляя на них багровые подтеки.
– Ну что, нравится? – усмехнулся он, тяжело дыша над умирающим.
Охотник стер с ножа отпечатки пальцев, использовав рубашку жертвы. Затем он зашвырнул камень и нож как можно дальше, в самую гущу зеленых зарослей, покрывавших склон холма.
Чуть позже они вместе взяли доктора за руки и за ноги и перетащили на скалистый обрыв возле дороги. Раскачав обвисший труп, они на счет «три» сбросили его вниз. Через секунду оба услышали, как мертвец покатился вниз и затрещал в густом кустарнике, пока не затих где-то далеко внизу, на самом дне ущелья, – там, где, как они рассчитывали, убитый пролежит до тех пор, пока койоты не растащат его по косточкам.
ГЛАВА 42
Я сидела на веранде, подбирая новую мелодию на гитаре, когда меня отвлек ужасающий грохот на дороге. Это был огромный тягач, с жутким ревом тащившийся по Си-Вью-авеню. Я с раздражением взглянула на грузовик и увидела, что он везет «понтиак-бонневилл» восемьдесят первого года.
Мой «понтиак-бонневилл».
Водитель помахал мне рукой.
– Эй, дамочка, принимайте груз.
Ну да, это был он – человек на Луне. Парень с бензозаправки. Я с улыбкой смотрела, как Кит орудует рычагами, спуская автомобиль на землю. Когда машина встала на все четыре колеса, он вылез из кабины и направился ко мне, раскачиваясь на ходу.
– С чего вы взяли, что сможете починить эту развалину? – поинтересовался Кит, присев на ступеньки.
– Мне уже приходилось ремонтировать машины, – ответила я. – В основном патрульные.
– Значит, вы механик? – Он присвистнул. – Матерь Божья. То-то я сразу заприметил в вас родственную душу.
– Вообще-то я коп.
– Врете!
– Нет, не вру. – Я рассмеялась, увидев округлившиеся глаза парнишки.
Он протянул мускулистую руку к моей гитаре и, буркнув: «Можно?» – взялся за гриф.