Четвертое измерение. О природе человека и о смысле жизни

Савилов Виталий

– Хотела тебя спросить, – наконец решила выяснить Василина, – что это ты сегодня вся в каких-то думах? Что-нибудь случилось?

– Случилось! – Ярослава повернув голову и посмотрела каким-то смешливым взглядом в глаза своей любопытствующей подруге.

– Что? Если не секрет?

– Сон приснился.

– Что? Какой-нибудь жуткий? – Василина посмотрела на Ярославу с некоторым удивлением, изобразив при этом на лице сострадательную гримасу.

– Не жуткий, скорее всего из таких, которые сбываются, – ответила и, замолкнув на минуту, продолжила, – может быть и суженный скоро объявится! – Взглянула на Василину с усмешкой и с некоторой грустью.

– Даже так, – Василина посмотрела на неё с недоверием.

Вскоре девушки вошли в парковую зону. Плодородный слой почвы, занимавший всю поверхность пола неровными холмистыми возвышениями и продолговатыми лужайками, густо покрывала невысокая зеленая трава. Местами, в небольшом отдалении

друг от друга, а где совсем вплотную друг возле друга, росли разного вида деревья. На некоторых деревьях лианы каких-то растений обвивали стволы крученными тёмно-коричневыми плетьми, свисали с толстых веток и едва не касались травянистого покрова. В листве щебетали птицы. Несмотря на то, что от стен и потолка исходил умеренный свет, в парке было сумеречно. Узенькая тропка из керамического пластика, декорированная под желтый кирпич, по которой могли свободно рядом идти два человека, извилисто пролегала по зеленым пригоркам и между деревьями, которые росли на возвышениях и в небольших впадинах. Было очевидно, что и в глубину почва здесь занимала значительное место. Это был ухоженный настоящих лес и девушки испытывали даже такие ощущения, что они здесь как блуждающие в лесу путники. Здесь было очень свежо, благотворный лесной воздух наполнял легкие, душа испытывала прилив радостного чувства. Замедлив движение, Ярослава и Василина, и вся группа, молча и с удовольствием любовались красотами зелёной растительности, останавливали взгляд на необычных извивах ветвей какого-нибудь дерева, вдыхали всей грудью пахнущий невообразимо приятным травянисто-цветочным ароматом воздух. Не часто им приходилось проходить через такую парковую зону. Как правило, к своему рабочему месту обычно добирались более коротким путем, на лифте седьмого сектора, но сегодня он был зарезервирован под какие-то работы, о чем их заранее оповестили. Лесной массив преодолевали минуть девятнадцать, и шли через помещение с довольно огромными клумбами возле стен с экзотическими небольшими деревьями минут десять к месту работы.

Остановились у дверного проема с полукруглым верхом и квадратным, с закругленными углами у основания пола. Вероника, старшая группы, белокурая, с короткой стрижкой и с красивым изгибом шеи, прикоснулась пальцами к высвечивающемуся на уровне лица красно-синему небольшому прямоугольному табло, находившийся справа, рядом с окаймляющим дверной контур полукруглым выступом и произвела манипуляции. Мелодично, один за другим прозвучали разные по высоте два коротких звука и монолитная светло-серое створка, отражая на матовой поверхностью бледные блики света, бесшумно ушла вверх. Девушки ступили в полуосвещенный, с высоким потолком, небольшой очень удлиненный зал. Когда все вошли, створка опустилась, перекрыв вход, и вновь, поочередно, прозвучали два мелодичных звука, но другой тональности.

Освещение усилилось и залило светом все помещение. С правой стороны, приткнувшись к стене большим наклонным выступом, через весь зал тянулся двенадцатисекторный пульт, на плоской светло-серой панели которого размещалось большое количество приборов разной конфигурации. В каждом секторе, в изящных удобных креслах сидели операторы наблюдатели – девушки в серебристых комбинезонах; на против их, невысоко над пультом, на стене, размещались большие квадратные мониторы. Стена слева являла собой один огромный темный экран, поверхность которого отражала слабые отблески освещения.

Вошедшая группа тотчас разошлась по залу, каждая из девушек которой направлялись к креслу своего сектора. Операторы в креслах с улыбкой встретили новую смену и, после взаимных приветствий, на пульте в присутствии и под наблюдением сменщицы совершали контрольные завершающие манипуляции. Затем, поменявшись местами, новая смена приступила к проверке работы систем управления и наблюдения. Сменившиеся операторы оставались в своем секторе, сообщали о результатах работы прошедшей смены, давали рекомендации или делали какие-либо указания.

Ярослава, занимая кресло одиннадцатого сектора, взглянула на Владу, свою сменщицу, и заметила в её улыбке напряжение, похожее на недовольство собой. Влада сообщила: – Вот смотри, – она глазами указала на оповещатель – довольно заметную круглую полусферу красного цвета на пульте, – в течении последних тридцати минут три раза мигнул без звукового сопровождения. Пыталась определить, что за сигнал поступает, но не успела. Закончилась смена и Вы пришли. Странно, что такой неустойчивый сигнал. – Ярослава опустила руку на панель, нажала несколько квадратных выпуклых кнопок. Сферический оповещатель вспыхнул красным огнем и погас. – Хорошо, я понаблюдаю, странно, конечно, – взглянув на сменщицу, произнесла Ярослава. Влада, ожидая, когда все операторы её смены передадут управление наблюдения зон-порталов прибывшей смене, изложила Ярославе коротко все свои недоработки по своей смене, выслушала её корректирующие пояснения, затем попрощалась и вместе с девушками

своей группы направилась к выходу.

Василина заняла кресло двенадцатого сектора и, приняв смену без замечаний, приступила к проверке контрольно-измерительной системы. Уловив обрывки разговора в секторе Ярославы по поводу оповещателя, спросила: – Что, какие-то нюансы при приёмке?

– Неустойчиво поступает сигнал, – ответила Ярослава не отрывая взгляд от приборов с некоторой озабоченностью.

– И с чем это может быть связанно?

– Если фокус мерности пространства разбалансировался, но это невозможно, – Ярослава перевела глаза на монитор, на плоском сером экране которого было изображение зоны её сектора. В секторе было пусто. – Можно думать только одно, что какой-нибудь странник затерялся во времени, – она бросила короткий взгляд на Василину, – не скоординировал частоту позывных, может быть их устаревшие приборы не работают на наших частотах мерности пространства, хотя это тоже навряд ли. Рассылки даются во все уголки Вселенной и во все мерности пространства с учетом и для устаревшего оборудования.

– Ну тогда что же? – Иногда продолжительно взглядывая на Ярославу, продолжила опрос Василина не из-за любопытства, а в большей степени по необходимости – узнать причину возникшей неполадки, если вдруг самой придется когда-нибудь столкнуться с такой неисправностью.

– Предполагаю, что может быть это какой-нибудь древний корабль и станция работает по одностороннему захвату и материализации его в нашем измерении.

Ярослава вглядывалась в овальные, квадратные и круглые оконца приборов. Медленно переводила взгляд с одного информативного устройства, расцвеченного циферками и индикаторными указателями, на другое. Сдвинув брови и сморщив лоб, застывшим взором уставившись на приборную панель пульта, она задумалась. Через минуту, явно найдя какое-то решение, что надо делать, наклонилась к пульту, уселась удобнее в кресле и, опустив руку на клавишную зону управления, принялась пальцами совершать манипуляции, попеременно вскидывая глаза на мерцающий экран монитора, на светящиеся окошечки приборов и перемигивающие разными цветами индикаторы.

Василина всегда удивлялась и восхищалась способностями подруги. Как она логично мыслила, как она, обладая блестящим аналитическим умом, с легкостью определяла причину сложившейся ситуации и находила правильное решение. В той группе девушек службы внешней безопасности, куда были включены и Василина с Ярославой, входили девушки, как правило, с блестящими умственным и психическим развитием, с хорошей физической подготовкой, но среди них выделялись и особо одаренные, как Ярослава.

Ярослава нажимала на клавиши, но уже с короткими или длинными интервалами между нажатиями. Притрагиваясь к той или иной выпуклости на панели, задумывалась перед каждым прикосновением к какой-нибудь кнопке, как шахматист над шахматной комбинацией. Мерцающий голубоватым светом экран монитора вдруг стал медленно заволакиваться матово-черной пеленой и в самом его центре, в его двухмерной плоскости смутно, неожиданно обозначились тонкими линиями бегающие, пульсирующие длинные белые полоски, постепенно вырисовывающие некий контур огромного технического сооружения и вскоре, уже в более четком рисунке, наслаиваясь друг на друга светлые линии, трансформируясь, стали воспроизводить в объемном изображении элементы неизвестного, очень странного по внешним очертаниям космического корабля, который постепенно, проявляясь в черном пространстве космоса, в скупом отблеске сияния мириадов звезд, окончательно приобретал свою физическую форму.

Ярослава пристально всматривалась в изображение на экране. Она медленно подалась назад, отдаляясь от панели пульта, и медленно опустилась на спинку кресла, опустила вниз глаза и, незряче, что-то созерцая перед собой, задумалась. Через минуту, выпрямившись и приблизившись к пульту, прикоснулась к заметно выступающему на поверхности панели круглому сферическому табулятору. Плавно развернулась с креслом в сторону противоположной стены и направила взгляд на её чёрно-матовую поверхность. Стена засветилась и изобразила на своей плоской поверхности все тот же корабль, но крупным планом. Ярослава принялась осматривать с особой тщательность все части и конструктивные особенности звездолета. Огромный сигарообразный корпус был обхвачен двенадцатью кольцами, плотно прилегающие друг к другу, соединявшиеся с ним всего двумя короткими толстыми стержнями, идущие от корпуса к широкому тонкому основанию, на котором крепились кольца. Кольца вращались каждая с разной скоростью и в противоположных направлениях. Развернувшись и протянув руку к пульту, Ярослава нажала несколько выпуклостей на панели. Корабль стал медленно вращаться вокруг своей оси, показывая все стороны своего потертого в ржавых пятнах обшарпанного корпуса. Пристально всматриваясь в объект на экране, пыталась припомнить что-нибудь известное из того, что она видела сейчас перед собой, но ничего не смогла воспроизвести в своей памяти. Затем, повернувшись в сторону Василины, посмотрела вопросительно.