Четвертое измерение

Поселягин Владимир Геннадьевич

– Не дал бы он. Да и стоял на линии огня так, что если бы я воспользовался автоматом, то зацепил своих.

Одевшись и вооружившись, велел обеспечить Молчунову и Сурикову нам спокойный разговор, чтоб никто не мешал. Потом сел вместе со старшиной в тени небольшого дуба, разбирая пистолет-пулемет, чтобы почистить, повел с Васиным разговор о случившемся:

– Косолапов был агентом Абвера. Задачи у них были выводить группы окруженцев на засады, или как в моем случае выход из окружения и внедрение в какую-нибудь часть на штабную должность,- заметив, как старшина невольно дернул плечом, спросил:

– Что-то хочешь спросить?

– В вашем случае?

– Да, ты не ослышался. Я один из подобных агентов,- старшина нахмурился и покосившись на уже разобранный МП. Я в это время разряжая магазины, спросил:

– Так вы немец, товарищ капитан?- в голосе старшины было недоверие.

–

Нет, конечно, нет. Я из первого отделения ГУГБ НКВД, в звании старшего лейтенанта. Еще в тысяча девятьсот тридцать девятом был внедрен в немецкую разведку. Фамилию свою, я уж извини не скажу, да и незачем тебе, но разговор не об этом. Вместе со мной было освобождено несколько командиров на одном из хуторов,- старшина кивнул и сказал:

– Я там был, товарищ капитан, и участвовал в бою с теми солдатами. Мы освободили вас и еще четырех командиров,- на что я ответил:

– Да, двое из них, как и я, из полка Бранденбург восемьсот. Это капитан пехотинец и старший лейтенант мотострелок. Остальные двое возможно не диверсанты. Но оберест-лейтенант Шмайес, руководитель и организатор того спектакля, что был разыгран, гений многоходовых операций. Возможно, что это мы прикрытие для тех якобы невиновных командиров. Поэтому старшина слушай приказ. Тебе с самой возможной скоростью двигаться на соединение с нашими, и передать то, что я сказал. Пусть их возьмут под самое плотное наблюдение. Да не мне их учить, сами разберутся. В общем, скажешь, что получил информацию от агента Сверчок. Это мой оперативный псевдоним. Отправишься вечером после захвата той деревни. Я решил освободить наших пленных, заодно продовольствия добудем побольше, чтоб не отвлекаться на проблему питания.

Раздавшийся неподалёку шум, предупредил нас о приближении постороннего. Из-за деревьев показался старшина Егоров. Махнув рукой радисту, чтоб пропустил Егорова, стал ждать, когда старшина подойдет. Не торопясь под нашими взглядами, старшина подошел и козырнул:

– Товарищ капитан, тело осмотрено и обнаружены некоторые вещи. Они сложены около трупа.- Ощутимо напрягшийся Васин расслабился. Быстро собравшись, мы последовали за старшиной Егоровым. Выйдя на поляну и не обращая внимания на бойцов, суетящихся вокруг, мы подошли к трупу. Да, старшина подошел к обыску со всей тщательностью. Перед нами лежало, совершено голое тело, рядом с ним кучка вещей.

– Я, товарищ капитан, его гимнастерку отдал Светочке, то есть военфельдшеру Беляевой. Она постирает ее и пришьет фурнитуру в соответствии с вашим званием. Вы вроде одной комплекции. Так вот, в гимнастерке мы нашли только удостоверение на имя Косолапова, в галифе в правом шве кармана нашли вот эту тряпочку,- и протянул мне небольшую серую тряпочку, на которой был небольшой штамп с орлом, и по-немецки было написано, что обладатель сего является агентом разведки. За номером таким-то и что по получении немедленно сообщать в ближайший отдел Абвера. Хмыкнув, я объяснил, что там написано и положил эту тряпочку себе в карман и спросил.

– Еще что было?

– Да в сапогах, в специальных кармашках мы нашли еще два удостоверения, на разные имена и звания.

Кивнув, я приказал снова построить людей.

– Ну что ж, давайте снова познакомимся. Я капитан Михайлов, из девятнадцатой танковой дивизии. Как старший по званию, я принимаю командование на себя. Старшина Васин будет отвечать за разведку, старшина Егоров - по хозяйственной части, старшина Сурков формирует два отделения стрелков. Первым отделением будет командовать он сам, туда войдут все водители. Младший сержант Молчунов командует вторым отделением, пока не появятся нормальные сержанты. Командиры отделений, выполняйте приказ! Да, и Сурков! Позаботьтесь о трупе, и приготовиться к выдвижению через час. Васин, Егоров, за мной,- Обойдя тело немца, мы отошли к Беляевой, сидящей на масксети, которой я укрывался ночью. Велев сесть старшинам рядом, я узнал, кто хорошо обращается с пулеметом. Оказалось, что оба его хорошо знают. Из бойцов его никто не знает. Ну не было у артиллеристов Максима, не изучали они его! Велев Егорову подобрать расчет, я назначил пока его командиром расчета. Велев Васину разработать маршрут движения для скрытого занимания позиций, и где мы рассредоточим бойцов. Кто пойдет на штурм, где установим пулемет и другое. Отпустив старшин, я повернулся к медику, занимающейся моей в скором будущем гимнастеркой, попросил девушку рассказать о себе. Девушка подняла голову от гимнастерки. Она в это время пришивала снятые с моей старой формы шпалы и начала рассказ:

– Я, товарищ капитан, из отдельного медсанбата, входящий в состав девятого мехкорпуса. Была на должности второго хирурга. Четыре дня назад в село, где находился наш медсанбат, ворвались немцы,- девушка опустила голову и заплакала. После рыданий, судорожно вздыхая, она продолжила:

– Когда немцы захватили медсанбат, я была в хате, где стояла на постое еще с двумя девушками. Переодевалась после тяжелого дня и дежурства. Было очень много раненых. Они убили всех раненых. Всех! А с женщинами сделали такое… Меня спрятала тетя Дуся, у которой мы жили. Вечером, когда стемнело, она помогла мне выбраться из села, дала еды на дорогу. Потом на следующий день я встретила товарища старшего лейтенанта Косолапова.

Я уточнил:

– Сама встретила или он вас первый увидел?

– Он первый подошел, я его сразу не заметила. Он на меня еще так странно смотрел.

Еще бы. Странно, что он ее еще там не трахнул. Свидетелей нет, делай что хочешь. Немецкие солдаты так и делали с нашими девушками-военнослужащими. Тряхнув головой, я велел рассказать подробно их встречу, и встречу с бойцами старшины Егорова, что делал и как вел себя Косолапов.

– Встретились мы на дороге.

– Вы что, по дороге шли?!!!
– спросил я. Девушка недоуменно на меня посмотрела:

– Конечно, так же удобней!

Да, странно, что она раньше немецким патрулям не попалась.

– Я пряталась, если что-нибудь слышала.

Вздохнув, я велел ей продолжать.

– Так вот, я шла по дороге, которая проходила через поле. Когда услышала мотоцикл и увидела пыль, спряталась во ржи. Мотоцикл проехал недалеко, потом остановился и поехал дальше, а через некоторое время я встала и пошла дальше. Потом меня окликнули, и ко мне подошел Косолапов. Представившись, он сказал, что тоже прятался от немцев и предложил идти дальше вместе. Вечером мы встретились с группой старшины Егорова. Мне кажется, что Косолапов сперва был расстроен, а потом ничего. Даже рад. Сразу командовать начал. Все, товарищ капитан. Я закончила. Вот, оденьте,- и протянула мне еще сырую гимнастерку. Но я сперва, одел нижнюю рубаху, сохнущую на ветке, а потом натянул и гимнастерку. Одевшись и накинув всю амуницию, я пошевелил плечами и подвигал туловищем. Немного жала в плечах, но в принципе нормально. Велев Беляевой собираться, я пошел к уже собравшимся бойцам. Лагерь был уже свернут, и бойцы поправляли обмундирование и амуницию. Подойдя к кучке обмундирования, оставшегося от Косолапова, я взял фуражку. Вот теперь я в полной форме. Ко мне подбежал Сурков и доложился:

– Товарищ капитан, отряд к выходу готов.

Козырнув в ответ старшине, я велел выступать, назначив головной дозор во главе Васина.

Наблюдая в бинокль за немцами, я слышал пощелкивания справа. Там один из бойцов снаряжал обоймы к моему пистолет-пулемету. Я изрядно лоханулся, забыв их снарядить. Благо вспомнил вовремя, и сейчас один из артиллеристов их снаряжал. Взяв полный магазин, отсоединил полупустой и присоединил свежеснаряженый. Бросив тот бойцу для до снаряжения, забрал полные магазины и убрав их в чехлы, я снова приложился к биноклю наблюдая за деревней. Вот ватага мальчишек и девчонок с удочками куда-то направилась. Атаковать я решил в полдень, после обеда, когда немцы расслабленные переваривают пищу. Максим, расчет которого сейчас должен устанавливаться на въезде в деревню, чтоб держать все подступы и перекрыть возможные пути отхода немцев. В штурме деревни, решил, что будут участвовать те, у кого есть пистолет-пулеметы. Их у нас было всего три: у Васина, у Сурикова ППД и у меня. Но так как мехвод в штурме не участвует, то его оружие отдали бойцу поопытнее, остальные из винтовок и карабинов будут нас прикрывать. Посмотрев на часы, которые я тоже забрал у Косолапова, и сказав бойцам, моим напарникам, что пора, мы поползли к посту, что был на въезде в деревню. Из-за плетня показалась голова Васина и одного из его напарников. Характерным жестом он показал, что с часовым покончено. Подумав, я отдал одного из своих гранатометчиков старшине. Мне он фактически не понадобится. Мы разделились, и огородами двинулись к намеченным целям. Мой план был прост. Разбились мы на две группы по трое бойцов. Один в прикрытии с пистолет-пулеметом и два с десятком гранат (благо гранат было много). Почти три десятка увел старшина из брошенного дота. Одному из своих гранатометчиков я отдал свой парабеллум. Бойцу старшины достался ТТ Косолапова для личной защиты. Карабины они повесили на спину, освободив руки для метания. Так вот, задача старшины была забросать гранатами хату, где немцы устроили казарму и по возможности уничтожить их, захватив при этом целыми транспортные средства, (мне, что-то не охота было ходить пешком). Моей же задачей был захват офицера и освобождение пленных.