Четвертое измерение

Поселягин Владимир Геннадьевич

– Товарищ капитан, впереди развилка!

– Да вижу я. Так колонна идет прямо, ну а мы, как все нормальные герои, как всегда идем в обход, давай налево.

Танк урча двигателем, повернул налево и набирая скорость, мы поехали в сторону лесного массива, видневшегося вдалеке, и что странно, грузовик с кухней направился вслед за нами.

– Старшина за нами хвост, как бы не напал.- Сказал я с улыбкой.

– Сильный? Отобьемся?- В голосе старшины не было паники, лишь деловой расчет бывалого солдата.

– Ну, я не сказал бы что сильный, скорее горячий.

А отбиться будет трудно! С нашей пушкой и с его поварешкой, мы равны.- Не выдержав, я засмеялся. Гаврилов, выглянув в один из смотровых перископов, сказал:

– Кухня сзади едет, старшина.

– Да я уже понял товарищ младший лейтенант госбезопасности.

– Ага, кухня, жаль пыль мешает, может еще кто едет!? Не видно не черта!- Сказал я, подавив смех. После чего присмотревшись к пыли сзади, добавил:

– Никто за нами не едет, кроме этой кухни. Пусто на дороге. Давай не торопясь до лесу, а там и поговорим с этими пиявками.

Через полчаса неспешной езды, въехали под кроны деревьев, лесная дорога, была сверху прикрыта верками и листвой. И поэтому мы ехали как в туннели, заметно стемнело.

– Старшина, если тут где-то по лесу ходят наши окружнцы, то как бы не нарваться. Да и кухня неплохой трофей, уже есть охота.

– Понял, товарищ капитан, надо какой-то опознавательный знак повесить.

– Да думал я уже. А если немцы встретятся? Кстати лейтенант, а ты машину водишь?

– Да, товарищ капитан, вожу.

– Это хорошо, будет кого за баранку посадить. О, старшина вот поворот, давай направо, метров через триста остановишься, я с хвостом сам разберусь.

Дождавшись остановки танка я откинув крышку верхнего люка выбрался на броню, и стоя на башне демонстративно потянулся, подвигав туда-сюда руками, спрыгнул на моторный отсек, после чего на землю, и направился к кабине грузовика, из которого уже выбирался немец в таком же звании, как и я, фельдфебель. Отдав друг другу честь, мы поздоровались, после чего хвост представился:

– Фельдфебель Ранке, направлялись вслед нашей части, как проткнули колесо, когда починились, сунулись в разные стороны, наших, нет. А тут как раз вы из нашей дивизии…

Поняв, что немцев всего трое. Сам фельдфебель, водила и еще один солдат в кузове, который выглядывал из-за брезента, я решил не тянуть время, и достав из кобуры пистолет, несколько раз выстрелил. И если с фельдфебелем (падающего с удивленным лицом) и водилой проблем не было, то солдат успел нырнуть вовнутрь кузова, готовя карабин к стрельбе. Крикнув Гаврилову, голова которого торчала из люка и с интересом за мной наблюдала:

– Лейтенант, давай в кабину, пока я с этим фрицем разбираюсь,

Не успел я подбежать к кузову, как из придорожных кустов раздался винтовочный залп по кузову, и послышалась команда на русском, чтобы мы не двигались. Деться нам действительно было некуда, до танка метров пять и до грузовика столько же, поэтому я смирно поднял руки, оставив пистолет висеть дулом вниз, и стал с интересом следить за дальнейшим.

Из кустов выбралось десяток красноармейцев с одним командиром в звании сержанта. То, что они давно

находятся в окружении, было видно с первого взгляда. Стать такими затрапезными, нужно, ну очень постараться, при этом ни один из них не был одет в трофейную форму, вместо своей пришедшей в негодность, как мне встречалось в других группах окруженцев. Я невольно с уважением посмотрел на сержанта, похоже своих бойцов он держит в кулаке.

– Кто такие?- Спросил у меня подошедший сержант. Внимательно осмотрев его, я ответил:

– Спецгруппа, вырвались из окружения в городе Могилев. Я командир группы, капитан Михайлов, и два моих бойца, младший лейтенант госбезопасности Гаврилов, и старшина Сурков. А теперь сержант представьтесь вы.

– Командир отделения сержант Волдухин. Двадцать второго июня находились на лесозаготовках, без оружия. Сунулись в разные стороны, везде немцы, ну а…,- горестно махнул рукой сержант.

– Ладно, сержант. Потом расскажешь, мы как раз остановку сделать хотели, заодно и пообедаем, я смотрю обед там уже готов!- Кивнул я на бойца, инспектирующего котлы, после чего приказал:

– По машинам, на ближайшем скрытном месте, встанем на обед.

Гаврилов вернулся в танк, среди окруженцев оказался водитель. Поэтому собрав оружие и документы убитых немецких солдат, мы поехали дальше. Как только я заметил небольшой просвет среди деревьев, приказал поворачивать туда. Просвет оказался сильно заросшей дорогой, по которой, судя по колеям, ездили только на телегах. Танк ломая корпусом небольшие деревца успевшие вырасти на дороге, и снося упавшие, двигался вперед, сзади чуть отстав пробирался грузовик.

– Вот, смотри старшина, отличная поляна для стоянки! Давай загоняй танк под те деревья, там кроны густые.

Спрыгнув из остановившегося на присмотренном месте танка, я махнул рукой подъезжающему грузовику, чтобы встал рядом.

– Все, сержант, обед. Командуй раздачей, а то уже кишки поют.

Отдыхая после сытного обеда, оказавшийся из двух блюд, горохового супа из концентрата и пшенной каши с подливой. В двух бидонах мы нашли чуть теплый чай, который тоже пошел на ура. Собрав вокруг себя бойцов, я велел рассказать, как они скитались по немецким тылам. Гаврилов сел рядом и навострив уши, внимательно слушал бойцов.

Рассказ был прост и незамысловат. Получили приказ на лесозаготовки, работали два дня пока не загрохотала граница, от которой они были в километрах двадцати. Прыгнули в полуторку, бывшую с ними и направились в сторону расположения части. При переезде через небольшой мост, были обстреляны с самолета, с перепугу не заметив с какого. В результате двое убитых, двое раненых, раненых донесли до ближайшей деревушки, и отдав их на руки местному правлению, отправились дальше. Как тут на них посыпался десант. Оружия нет, что делать пришлось бежать за помощью. Сунулись в разные стороны, везде немцы. К вечеру набрели на остатки пехотной колонны, которую судя по всему подавили танками, раздобыли немного оружия, и продовольствия. Так и шли по тылам в течении месяца, отстреливая понемногу немцев, пока не встретили нас.