Четвертое сословие
Шрифт:
— Может, он и сейчас сидит за своим столом, — сказал Том, — но Рассел Критчли, его нью-йоркский адвокат, сегодня утром встречался с Саммерсом.
Таунсенд резко остановился посреди дороги, не обращая внимания на визг тормозов и протестующие сигналы таксистов.
— Они подписали договор?
— Понятия не имею, — пожал плечам Том. — Могу тебе только сказать, что его секретарша оставила для меня сообщение об отмене вашей встречи.
— Черт! Значит, первым делом едем в галерею, — Таунсенд наконец шагнул на тротуар. — Они наверняка еще ничего не подписали. Черт! Черт! — повторил он. —
— Он согласился передать вам свои пять процентов акций «Стар», если ты вложишь деньги в новую галерею, — сообщил Критчли.
— И во сколько мне это обойдется? — поинтересовался Армстронг, отложив вилку.
— Он еще не нашел подходящего здания, но думает, это будет стоить миллиона три.
— Сколько?!
— Разумеется, аренда здания будет принадлежать тебе…
— Разумеется.
— …а поскольку галерея зарегистрирована как некоммерческая благотворительная организация, у тебя будут какие-то налоговые льготы.
На другом конце провода наступило долгое молчание. Наконец Армстронг сказал:
— Так на чем вы остановились?
— Когда он три раза повторил, что через два часа встречается с Таунсендом, я сказал «да» по условиям контракта.
— Ты что-нибудь подписал?
— Нет. Я объяснил, что ты на пути из Лондона, а у меня нет права подписи.
— Хорошо. Значит, у нас есть еще немного времени, чтобы…
— Сомневаюсь, — прервал его Рассел. — Саммерс прекрасно понимает, что держит тебя за яйца.
— Вот когда люди считают, что держат меня за яйца, — усмехнулся Армстронг, — отыметь их в этот момент — самое большое для меня удовольствие.
ГЛАВА 32
УОЛЛ-СТРИТ ДЖОРНАЛ, 12 сентября 1986 года:
ПАДЕНИЕ НЬЮ-ЙОРКСКОЙ ФОНДОВОЙ БИРЖИ ДО 86.61 ПУНКТА
— Дамы и господа, — начал Армстронг. — Я созвал пресс-конференцию, чтобы сделать следующее объявление. Сегодня утром я известил Комиссию по ценным бумагам и биржам о своем намерении сделать официальное предложение купить «Нью-Йорк Стар». Я счастлив сообщить, что основной акционер газеты миссис Нэнси Саммерс продала свои акции «Армстронг Коммьюникейшнз» по цене 4.10 долларов за штуку.
Журналисты записывали каждое слово Армстронга, хотя почти все газеты уже больше недели мусолили эту новость. Многие репортеры держали карандаши наготове в ожидании настоящей новости.
— Но с особой гордостью я хочу сегодня объявить, — продолжал Армстронг, — что мистер Ллойд Саммерс, сын миссис Саммерс и директор фонда, носящего ее имя, также передал мне пять процентов акций компании. Полагаю, вас не удивит мое намерение и дальше поддерживать замечательное дело Фонда Саммерс, а именно — помогать молодым художникам и скульпторам, которые не имеют возможности выставлять свои работы в крупных галереях. Как известно многим, вся моя жизнь связана с искусством, я всегда поддерживал молодых художников.
Никто из присутствующих журналистов не мог вспомнить, чтобы Армстронг принял участие хотя бы в одном культурном мероприятии, не говоря уж о его поддержке.
— Благодаря мистеру Саммерсу мне теперь принадлежит 19 процентов акций «Стар», и в ближайшем будущем я надеюсь стать основным акционером и занять место председателя на годовом общем собрании в следующем месяце.
Армстронг поднял взгляд от заявления, которое подготовил для него Рассел Критчли, и послал лучезарную улыбку толпе журналистов.
— А теперь я с радостью отвечу на ваши вопросы.
Рассел считал, что Дик хорошо справился с первыми вопросами, но потом он дал слово женщине, сидевшей в третьем ряду.
— Дженет Брюэр, «Вашингтон Пост». Мистер Армстронг, какова ваша реакция на пресс-релиз Кита Таунсенда, выпущенный сегодня утром?
— Я никогда не читаю пресс-релизы мистера Таунсенда, — отрезал Армстронг. — В них столько же правды, сколько и в его газетах.
— В таком случае позвольте, я вас ознакомлю, — она взглянула на листок бумаги. — Судя по всему, мистер Таунсенд получил поддержку банка Джей-Пи Гренвиля, который вложил одиннадцать процентов своего акционерного портфеля в обеспечение его предложения о поглощении «Стар». Таким образом, вместе со своими прежними акциями у него теперь получается пятнадцать процентов.
Армстронг посмотрел ей прямо в глаза и сказал:
— Как председатель правления «Стар» я буду рад видеть мистера Таунсенда на ежегодном общем собрании — в качестве миноритарного акционера.
На этот раз журналисты записывали каждое слово.
Армстронг читал пресс-релиз Таунсенда, сидя в своих недавно приобретенных апартаментах на тридцать седьмом этаже в башне Трампа. Он хмыкнул, дойдя до абзаца, где Таунсенд восхищался работой Фонда Саммерс.
— Слишком поздно, — вслух произнес он. — Эти пять процентов принадлежат мне.
Он немедленно дал распоряжение своим брокерам покупать любые акции «Стар», которые появятся на рынке, по любой цене. Как только стало известно, что Таунсенд отдал такой же приказ, стоимость акций резко возросла. Некоторые финансовые аналитики высказали предположение, что по причине «глубокой личной вражды» оба покупают акции по цене, намного превышающей их реальную стоимость.
Следующие четыре недели Армстронг и Таунсенд в сопровождении батальона юристов и бухгалтеров почти все свое время проводили в самолетах, поездах и автомобилях, разъезжая по Америке и пытаясь убедить банки и институты, тресты, а иногда даже богатых вдов, чтобы они поддержали их в борьбе за поглощение «Стар».
Председатель правления газеты Корнелиус Адамс IV объявил, что передаст бразды правления на годовом общем собрании любому из претендентов, кто получит 51 процент акций. За две недели до годового собрания «Стар» редакторы финансовых отделов все еще не могли определить, кому принадлежит контрольный пакет акций компании. Таунсенд заявил, что у него 46 процентов акций, а Армстронг утверждал, что набрал 41 процент. Аналитики пришли к выводу, что любой из них, кто сумеет заполучить 10 процентов, принадлежащие «Аппельбаум Корпорейшн», выйдет победителем из этой схватки.