Четвёртый Рим
Шрифт:
Прочие члены совета смотрели на Верховного Судью так, что Алексей понял, что его речи уже не первый раз они же сами считают лишними. Кайдановский будучи одним из самых могущественных людей страны, вёл себя, как не вполне адекватный человек.
— Мой коллега Николай, хотел тактично объяснить, что вам, генерал, не следует беспокоится о том, о чём вам не стоит беспокоится, — воскликнул Волков — Вы работаете с тем, что есть на данный момент. Скелеты в шкафу ваших будущих подчинённых — забота не ваша, а моя. Если новые министры Ведомства будут заниматься тем, что навредит планам Хозяина, то тут за дело возьмутся мои сотрудники.
Алексей кивнул, приняв эту правду.
— Если вам не хватает людей, то уверен, что Кайдановский предоставит вам консультантов из Департамента, которые имеют образование
Волков вопросительно посмотрел на Верховного Судью и тот согласно кивнул.
— Тогда остаётся ещё один момент, — сказал Никитин, набравшись смелости — Задача полиции — бороться с преступностью. Но ещё будучи простым начальником староярского отделение, я видел, что большую часть криминала подмяла под себя младшая аристократия.
— Верно, — подтвердил Волков — И такое не только в Староярске, а везде. К сожалению, борьба с организованной преступностью не входит в полномочия СБИ, как Департамента.
— Мы, с кинжалом Его, порой вынуждены изворачиваться и идти на ухищрения, чтобы обойти эти ограничения, — громогласно добавил Кайдановский — Но, даже будь у нас развязаны руки, то всё равно, не сможем навести порядок на улицы Ирия.
— Не хватает штата и, прямо скажем, другая специализация, — закончил Александр Волков — Я ловлю врагов государства, а Николай, просто выносит приговоры.
— Поэтому вам и нужна полиция, — продолжил Никитин — Тогда позвольте полюбопытствовать — С армией всё понятно. После «гражданки», она себя дискредитировала и стала антирекламой монополии Хозяина на вооружённые силы. Но что на счёт нас? Насколько я знаю, полиция изначально была муниципальной конторой, почему так?
— Видите ли что, голубчик, — решил встрять в беседу генерал Горлов — С полицией в истории Ирия изначально всё было сложно. Ещё до того, как наша родина получила своё название и стала цельным государством из вялой конфедерации независимых городов, то в каждом населённом пункте были сформированы свои охранные дружины, делившиеся на отделы внутренней и внешней безопасности. Если последние, по сути своей, были обычным военным гарнизоном, то внутренняя дружина являла собой смесь городской стражи и сыщиков. Все они подчинялись тогдашним градоначальникам — мэрам. Да-да, голубчик, те, чьи потомки потом возомнили себя Старой Знатью. Так вот, с объединением в единую государственную систему, восстановлении инфраструктуры, экономики и прочих действий, структура охранных дружин ещё более усложнилась и подверглась попытке государственной монополии. Если с внешними дружинами такое, худо-бедно прокатило, то с внутренними нет. Изолированность и, тогда ещё, плохая связь между городами, вынуждали их действовать более автономно, чтобы сохранять порядок.
— «Внутренняя дружина» — это будущая полиция, верно?
Горлов кивнул.
— Попытки выстроить единую вертикаль в полиции предпринимались, — продолжил лекцию генерал — Было создано новое Министерство Внутренних Дел, а каждое городское отделение полиции формально подчинялось им.
— К слову, СБИ изначально было «Нулевым отделом» в составе МВД, — с усмешкой подметил Волков — Так что мы родились из вас, коллега Никитин. Гордитесь.
Чем гордится, Алексей так и не понял. Ему был интересен рассказ главнокомандующего, который оказался живой энциклопедией. Умный гей.
— Но что же случилось потом? — спросил Никитин.
— Потом, местечковые князьки захотели больше самостоятельности, но при этом продолжать получать плюшки от центрального правительства. МВД развалили, городские полицейские участки начали крышевать и заменять частными охранно-сыскными агенствами.
Частные охранно-сыскные агенства. Никитин помнил этот термин. О нём говорил Анненков-Барисеев, как о программе замены обычной полиции этими конторами Долгорукой. Теперь он понимал, что та не изобретала велосипед.
— Когда, спустя несколько веков, к власти пришёл Хозяин, по-настоящему пришёл, а не просто сел в президентское кресло, как марионетка Элит, — добавил главнокомандующий — То ему удавалось, с трудом, сохранять баланс, между вами и личными конторками знати. К слову, в какой-то момент, он даже смог создать из вас Центральное Полицейское Управление и сделать его дочерним отделением Департамента Юстиций. Но потом началась Гражданская война, а дальше, вы уже знаете, голубчик.
— Добавлю, что создание Ведомства также было встречено неодобрением многими, даже лояльными Хозяину элитами, — добавил Александр Волков — А новость, что ВОП возглавит гражданин «В»-ранга, так и вовсе была подобно эффекту разорвавшейся бомбы. Пришлось сделать так, чтобы особо наглые рты больше никогда не говорили. Впрочем, коллега Никитин, вы ещё встретитесь с двойственными взглядами, когда вам придётся участвовать в балах и творческих вечерах аристократии.
— Но тогда, почему ваш выбор пал именно на мне? Не поймите превратно, я не возмущаюсь. Безусловно, я, без сарказма, считаю это назначение великой честью. Но также и великой ответственностью.
— Вот именно, генерал. Ответственность — это то, что выделило вас от прочих кандидатов, — ответил директор Службы Безопасности — Вы очень незаурядная личность. Сын героя, почти в одиночку боровшийся с преступностью в городе. В других регионах Ирия много офицеров полиции имевших лучшее чем у вас образование. Но никто из них не имеет такого опыта настоящей оперативной работы и закалённого характера. Ну и, скажем честно, вам повезло в нужный момент попасть в объектив камер и стать нашим сигналом народу. Что подчинение Хозяину теперь будет стоять не только на страхе, но и шансе. Великому Благодетелю плевать на твоё происхождение. Верные и способные сыны Ирия могут надеется на огромные высоты. Даже на место в Верховном совете.
Алексей Никитин присутствовал всего лишь на первом своём заседании в качестве члена этого самого совета, но уже понимал, что ему тут не нравится. Иллюзий он не питал ещё в тот момент, когда на допросе СБИ, вместо казни без суда и следствия получил повышение, как гром среди ясного неба. Но ожидал, что теперь его руки в борьбе с преступностью хотя бы немного станут более свободными, а полномочия расширятся. Где-то, в глубине души, он всегда мечтал быть главой ирийской полиции, когда натыкался на бюрократические и сословные препятствия по долгу службы. Мечта романтика-идеалиста. Как говорится — бойся своих желаний. Ближайшие месяцы, если не годы, ему предстоит только выстроить единую вертикаль власти и попытаться заменить разложившихся жирных «полицаев» истинными слугами закона. И вот тут он попадает в новую ловушку. Ведь в Ирие закон — не правосудие. Ранее Алексей постоянно вертелся между преступными группировками и Кланами — договаривался, заключал сделки, но никогда не позволял полиции сращиваться с этой грязью. И всё пришло к тому, что он сам занял одну из ключевых ролей среди авторитетов самой могущественной ОПГ Ирия. Алексей Никитин стал сподвижником главного криминального авторитета и военного преступника страны. Ведь все эти разговоры о восстановление порядка, единоначалия и законной власти — лишь завуалированное описание истинной формы конфликта Хозяина и Старой Знати. Отбившиеся от рук братки не слушаются пахана. Не порядок. И Никитин оказался одним из тех, кому этот порядок придётся восстанавливать. Вся история существования власти на Земле, от самых древних времён, строилась на смене одних ОПГ на другие, начиная от разбойничьих племён, собиравших мзду с крестьянских хозяйств в глубокой древности, заканчивая сегодняшним днём.
— Я полагаю, что мы ответили на ваш вопрос, генерал, — сказал Кирилл Алданов.
Удивительно, но только при взгляде на него Алексей Никитин испытывал больший страх чем от Волкова. Алданов был полным антиподом Сергея Драгунова. Внешне его более могучая версия, но при этом зеркально отличался. Неестественно высокий, почти под три метра ростом, с огромной мышечной массой, которую обычный человек не сможет раскачать никаким питанием и тренировками. Ещё более волевые черты лица, но глаза оборачивали всё сходство на сто восемьдесят градусов. Сергей был человеком. Несовершенным, поломанным, способным на жестокость, но человеком, способным сострадать. Одного же взгляда Алданов было достаточно, чтобы понять, что под этими мышцами и широкой грудью нет никакой души. Только механизм, побуждающий выполнять приказы, даже самые бесчеловечные. Впрочем, последнее можно было сказать о каждом участнике совета. В большей или меньшей степени.