Четыре берега Трибрежного моря
Шрифт:
– Цыц! Не мельтеши! Думаешь, мне легко? – нахмурясь, одернул ее муж.
ББД, ничего не понимая, хлопал глазами.
– Че ж скрывать, она ж у нас летучая тож. Не змейская, правда… – выпалил мальчишка.
Мужчина зыркнул на мальчишку, и тот притих.
– Кто летучая? – так ничего и не понимая, спросил ББД.
– Нельгда, девочка наша…
Мать решительно встала с лавки и, подойдя к девочке, обняла ту за плечи и продолжила:
– Брат мой вдовцом жил. Жену он потерял, а девчонку сберег. До двух лет растил с младенчества. Родила она ее, когда брат мой с дружиной в отлучке был. Вернулся аккурат к родам,
– Найт! Найт-Нюи! – воскликнул ББД.
Найт-Нюи! Потомок Великих! Тех, что так долго боролись, так долго искали оставшиеся «точки конфигурации», которые так настойчиво их восстанавливали и благодаря которым сохранились Драконы. Потомок тех, что остались в первой конфигурации в тот момент, когда все остановилось! Потомок тех, кто полюбил людей и так и остался жить среди них, сделав свой выбор. Выбор, сделанный женщинами из рода Нуар, поразил ББД. Мать Нельгды не могла не знать, КАК и в КАКОЙ из конфигураций она сможет дать жизнь своему ребенку. Что бы сказалиэти милые люди, ставшие родителями Нельгде, узнай они, что мать ее не была взята в полон степняками, а перешла в «третью основную».
В «третью основную» конфигурацию женщины перед родами переходили независимо от того, работают или нет «точки» и «линии». Но вне Предела вынуждены были уже навсегда остаться в этой конфигурации после родов, зная, что надежда вернуться в первую ничтожна и что держит она свою дочь на руках в последний раз.
Степняки, видимо, появились, на свою беду, в этот самый момент. Против разъяренной матери в третьей основной, или, как ее еще называют, «походной конфигурации» шансов у них не было. ББД, казалось, видел, как прекрасный иссине-черный Дракон поднялся над домом, бережно положил в аистиное гнездо свой хрупкий груз и, взмахнув крыльями, улетел навсегда.
И! И теперь ББД смог открыть Великую Истину! Эта маленькая девочка Нельгда, веснушчатая, с выгоревшими на солнце волосами девчонка с дурацкой игрушкой «зайцишшей» в руках, является прямым доказательством того, что ничто не превращается в ничто! Через столько поколений! Нет, это просто невероятно… Сохранить Все способности! Ведь мать Нельгды была не первой, у кого родился ребенок. То есть и ее мать вынуждена была «бросить» своего ребенка.
ББД спокойно, как только смог, спросил:
– Нельгда, ты во сне, что ль, летаешь или как?
– Вот дурной ты, Змеюка! Кто ж во сне летает? Глаза-то закрытые! Не ровен час, на луну улетишь! Это ты, видать, во сне сегодня летал! То-то крыло дрыном пробило! А я… Вот как мы с Зайцишшей летаем! Смари!
Нельгда без всякого труда воспарила под потолок, сняла с крючка какую-то травку и вернулась на пол.
– Аче зазря летать-то? – скромно сказала она, отдав матери (приемной, как оказалось) сушеный букетик.
– Мам, чаю иванового взвари, а? Уж вкусе-е-е-ен! Да и Змею нашему угосшение будет. Чо в сухую-то сидим?
– И то правда! – сказала мать и пошла к печи, тепло потрескивающей почти посреди избы. Взяла ухват, подцепила горшок и поставила на огонь.
Все сели за стол. Иван-чай поспел. Изба наполнилась ароматом травы. Тятька (как его называла девочка)разлил напиток по вместительным, заимствованным у степных жителей, чашкам-пиалам. Сын принес горшочек с медом. Пили долго, молча, с удовольствием.
Наконецотец спросил тихо:
– Ну, что? Теперича девоньку нашу заберете?
– Ох… – только и сказала мать.
– Как я могу! Что вы такое говорите? Я ведь не зверь! – искренне возмутился Лунгвайт.
Родители удивленно вскинули брови.
– А! Понимаю! Я в том смысле, что не всегда в таком виде…
– Это мы понимаем, от матери ее байки слыхали, а теперь сами видим – не все байки сказал отец… Да и вид у тебя не совсем чтоб змейский.
– В каком смысле не совсем?
– Чудно, но внутри тебя будто человека видать.
ББД удивленно уставился на отца Нельгды.
– Так вы видите?
Дело в том, что в походной конфигурации была некоторая особенность. Сторонний наблюдатель (если он был Драконом), всегда мог рассмотреть (и довольно отчетливо) человека. Даже не самого человека, а его «изображение». Будто искусный художник-график несколькими светящимися штрихами нарисовал живую картинку внутри причудливых рыцарских доспехов, изображающих Дракона. Обычный человек тоже мог это наблюдать, но не так четко, как собрат-Дракон. Все зависело от освещения, остроты зрения наблюдателя и его возраста.
– Я же говорю, что будто… То видать, то нет. Это Нельгда тебя хорошо рассмотрела да мне сказала, что человек ты, а не то я бы…
ББД покосился на топор. Отец Нельгды проследил его взгляд и утвердительно кивнул.
– Нельгде скажи спасибо. Глазастая она у нас. «Ой, тятя, не змеюка это! Человек тама внутри движется, точно как мы, да красибенький, да только вот голый, бесстыдник!»
– Нда-а-а-а… – смущенно протянул Лунгвайт.
– Да не стыдися, мы ж не видим почти тебя! А стыда тут и нету никакого, мы в бане-то всей семьею паримси! Это она тебя бесстыдником назвала, потому как не в бане! Чо взять с дитя…
– Так не знала я, что его никто не видит, акромя мя! – вмешалась в разговор Нельгда. – Ты уж прости, змеюка, что подглядала за тобою.
– Нельгда, цыц! Чего встреваешь! Виш, как засмутила гостя!
– Нда… – смущенно повторил ББД.
Нельгда хихикнула, но притихла, а мужчина продолжил распросы:
– Ты лучше скажи, зачем тогда к нам прилетел? По какой такой нужде?
– Вы не поверите, но я совершенно случайно рухнул в ваш огород… И все же… Коль так все сложилось, то, безусловно, я хотелбы, чтоб девочка вернулась к нам… Дело в том, что здесь она э-э-э-э-э-э… не сможет в полной мере э-э-э… в смысле потомства… скажем так.