Четыре жизни академика Берга
Шрифт:
Русские победили.
Эта победа была обеспечена героизмом солдат и неожиданностью нападения. Войска Барклая-де-Толли с триумфом вступили в город, в стенах которого впервые в истории появились неприятельские знамена.
На протяжении двух суток русские войска прошли около ста верст по нехоженым путям, в условиях сильного мороза, через лед и глубокий снег и своим неожиданным появлением завоевали целую провинцию. Шведы открыто признали, что они ошибались в своих стратегических расчетах, считая совершенно невозможным осуществить переход через Кваркен.
Не стилистические красоты этого документа привлекают внимание, а то значение, которое он сыграл в формировании личности Берга. Видно, и Александр
Героическое прошлое народа стало для Берга опорой при вступлении в самостоятельную жизнь.
Допустимо ли, что в спешке жизни мы иногда забываем о своих предках, об их делах, может быть, не столь героических, как Кваркенский поход, но тоже, возможно, немаловажных для воспитания патриотизма, честности и долга? Зачастую хозяин собаки знает ее родословную лучше, чем свою собственную. Мы обычно отмахиваемся от своих предков, хоть они и могли бы помочь нам лучше понять самих себя. Ведь хорошие наклонности не поселяются в человеке сами собой. Их надо воспитать в себе, поверив тем, кто имел эти качества, почувствовав желание им подражать, брать с них пример.
ПЕРВАЯ ДРОЖЬ СЕРДЦА
Размышляя о начальной поре жизни Берга, приходишь к выводу, что ему очень повезло. Повезло потому, что его воспитанием в детстве занимались бережно и тонко: мать, отец, дед и в некотором смысле даже отдаленные предки. Он учился в хороших школах, немало из них вынес не только в области знаний, но и в нравственном отношении. Ему повезло и в юности – на него влияла, а значит, воспитывала, молодая женщина, его подруга, женщина, чье душевное изящество оставило в его жизни неизгладимый след.
Покинем замерзший Кваркен, забудем на время, что наш герой собирается на войну, и отправимся в Петербург. После ледяных скал и буйного ветра Кваркена нас ослепляют теплота и уют дома, в который мы вошли. В нем гремит музыка, окна ярко освещены. В танце мчатся пары. Среди них и наш герой. Он в парадной гардемаринской форме, в белых замшевых перчатках. Он не может справиться с улыбкой и счастливым блеском глаз — в его объятиях танцует очаровательная блондинка с огромными серыми глазами и припухшим, словно бы заплаканным ртом. Впрочем, это сравнение сейчас не годится, слезам здесь не место, они, увы, появятся в дальнейшем.
Сейчас она возбуждена и нескрываемо счастлива. Это жених и невеста, Аксель Берг и Нора Бетлингк.
Аксель познакомился с семьей Бетлингков у родственников по линии деда. С 1908 года дом Бетлингков — чуть ли не единственный, где постоянно бывал наш гардемарин.
Мать с сестрами к тому времени уже жили в другом городе, дед совсем постарел, и ладить с ним было трудно. Правда, несколько раз в году у него собирались все родственники. На Новый год Аксель обычно привозил ему поздравительное стихотворение на английском, немецком или французском языке — дед получал в этот день пятьдесят четыре стихотворения — от каждого внука. Детская дружба с дедом постепенно выродилась в весьма формальные взаимоотношения. Зато семья Бетлингков занимала в сердце Берга все большее и большее место. Постепенно она стала его опорой. Его очень привлекала царившая там обстановка. Бетлингки и дома были всегда заняты. Кто-то рисовал, кто-то импровизировал. Иногда Аксель, Нора и ее отец устраивали камерные концерты. Нора и отец сменяли друг друга у рояля, Аксель оставался верен своему Гварнери. Мать вязала или шила. Часто Бетлингк рассказывал о случаях из своей врачебной практики. В дальнейшем, когда Берг стал членом семьи, он тоже включился в дружеский обмен впечатлениями, рассказывал о своих плаваниях, о новой технике, и это вызывало неизменный интерес. Хотя все члены
Зимой в доме Бетлингков раз в месяц устраивались званые вечера. Молодежь танцевала или разыгрывала спектакли, старшие, возбужденные хаосом в стране, обсуждали политические проблемы.
Это была очень благоприятная среда для формирования человека, и Берг навсегда остался благодарен Бетлингкам за тот мир чувств, который они щедро открыли ему и куда ввели его. Обстановка в семье Бетлингков привлекала юношу еще и тем, что она напоминала детство, уют берговского дома при жизни отца, чего он затем надолго был лишен. Здесь верили в то, чему его с детства учила Елизавета Камилловна, была та же атмосфера взаимопонимания и дружбы.
«ГОРЮ И НЕ СГОРАЮ»
Трудно даже сказать, кто сначала привлек внимание Акселя: Нора или ее отец, известный петербургский терапевт Рудольф Ричардович Бетлингк.
Бетлингк работал главным врачом страхового общества «Саламандра», крупнейшего в России, того весьма знаменитого общества, девиз которого — «Горю и не сгораю» — прославил его, во всяком случае, сделал героем не одного фельетона. Но ничего юмористического в деятельности этого заведения не было. Оно имело даже несколько мрачный характер — страхование имущества и жизни при пожарах и прочих несчастиях. В области страховки недвижимости применялись старые методы, оправдывавшие себя веками, но при страховании человеческих жизней «Саламандра» стояла на позициях самой передовой науки.
Обществу было необходимо знать, какова вероятность того, что, застраховав жизнь клиента, оно получит прибыль. Обязанностью доктора Бетлингка было определять, как долго клиент будет финансировать общество на этом свете, и он строил свои прогнозы на математической основе.
Нет, он не имел дела с интегралами, дифференциалами, рядами Фурье и биномом Ньютона. Но он великолепно владел теорией вероятностей и статистикой, той частью математики, которая была и остается королевой страхового дела и многих других областей прикладной науки.
Как ни странно, но именно Рудольф Ричардович, доктор медицины, впервые по-настоящему открыл Бергу красоту и мощь теории вероятностей и статистики.
— Мы с вами коллеги, молодой человек, — говорил Бетлингк своему новому знакомому, — каждый шаг моряка и врача основан на теории вероятностей, вы согласны?
Юный моряк поначалу только хлопал глазами.
— Ну как же, — уверял его этот изящный человек в чеховских очках, элегантный и вылощенный, — как же, посудите сами: стрельба, навигация, астрономические наблюдения, съемка местности, наконец, определение своего места в море – это же все сплошная теория вероятностей. Как вы определяете, скажем, вероятность попадания снаряда в цель? Да почти так же, как поступаем мы, когда хотим узнать, как скоро смерть заденет своей косой пациента. Какова вероятность попадания в цель ее смертоносного оружия? Я исследую больного, его здоровье, образ жизни, изучаю характер деятельности, свойства натуры, вкусы и склонности. Учитывая все это, можно вполне точно прогнозировать жизнь человека.
Берг стал с удовольствием помогать доктору в его чуть ли не детективных исследованиях. Изучая истории болезней клиентов, они оба впадали в азарт и спорили до хрипоты. Беспристрастная математика их мирила. Как часто Берг будет вспоминать доктора через сорок лет, когда увлечется кибернетикой, математической основой которой являются теория вероятностей и некоторые разделы статистики.
Дружба с доктором будет крепнуть по мере того, как юноша превратится в мужчину, и продлится до самой смерти отца Норы. Жизнь этого человека трагически оборвется в 68 лет, и вряд ли он мог предсказать себе, что умрет полным инвалидом. Только любовь семьи спасет его от сумасшедшего дома.