Четыре жизни академика Берга
Шрифт:
«…Был с наркомом на испытаниях новой техники, — пишет он 6 мая 1943 года. — Много интересного и нужного, но это не тот максимум, который мы должны и можем иметь. У нас гораздо больший потенциал, и научный, и технический. Беда в том, что в аппарате еще остались очковтиратели и обманщики. Но я до них доберусь».
Весна вновь оживляет военные действия. В Тунисе борьба окончена. Немцы и итальянцы там полностью разгромлены, много пленных и трофеев. Мало кому удалось эвакуироваться. Таким образом, Африка освобождена. Советская авиация и авиация союзников ночью и днем бомбят тылы врага. Все еще с большим нетерпением ждут открытия второго фронта в Европе. «Неужели нам опять предстоит (в третий раз) в одиночку отражать натиск немцев? Всеми владеет одно настроение: скорее бы эта страшная война
Кончается май, а в дневнике Берга снова та же, ставшая почти стереотипной, фраза:
«Вот я уже более 2-х месяцев в Москве, и до сих пор вопрос о моем назначении не решен! Я уже даже перестал интересоваться этим делом… Кончаю большую подготовительную работу для расширения фронта радиолокации. Эта работа, несомненно, очень важна и пригодится независимо от того, буду ли я тут или нет. Это дает мне удовлетворение. Все признают, что эта работа очень полезна. Но как реализовать ее? Эффект использования радиооружия мог бы быть значительно повышен при должном внимании к вопросам радиолокации. Что делать? Порой у меня руки опускаются, так как часто не вижу реальной пользы от работы и боюсь, что я просто транжирю дни. Сколько времени, в Москве, и не вижу конца этому делу. Пишу и получаю письма и этим только утешаюсь. Становится тепло, все зеленеет. Хотелось бы поехать за город, но что мне там делать одному? Сейчас весна — надо готовиться к удару и ждать встречного удара немцев. Война вступает в ответственную полосу, и начальству не до новых технических возможностей, которые могут дать эффект только через год…»
И все-таки Берг настойчиво устанавливает связи с людьми и учреждениями. Его начинают понимать, и многие хотят ему помочь. Однако он все время начеку:
«Пока не вижу, где опасность, кто может мне помешать… — записывает он в конце июня. — Все время нахожусь под страхом какой-нибудь неожиданности. “Приятное” состояние! Но я, кажется, действую осторожно и стараюсь убедить всех в правильности моей общей линии. Начинаю также знакомиться и с новым руководящим составом флота.
Был у маршала артиллерии Н.Н. Воронова. Сделал ему подробный доклад по радиолокации, он проявил большой интерес и обещал все это доложить И.В. Сталину. Вчера вечером передал ему проект работ по радиолокации для Сталина. Не знаю, что будет дальше. Все понимают, я делаю большую работу, в которой главные вопросы ставятся по-новому. Я чувствую, мы выведем советскую радиолокацию на ведущее место в мире».
Встреча с Вороновым многое меняет в жизни Берга. Она положила начало долголетней дружбе и сотрудничеству, оборвавшимся только со смертью Николая Николаевича в начале
1968 года. Она помогла склонить чашу весов, так долго испытывавших нервы Берга.
ЧТО ДЕЛАЕТ ЖИЗНЬ
Берг долго не прикасается к дневнику. Его кипучая натура нашла выход в живой работе, и стало не до сомнений. Только 26 июля 1943 года жирными буквами через несколько интервалов документально сухая запись:
«4-го ИЮЛЯ Я НАЗНАЧЕН СТАЛИНЫМ ЗАМЕСТИТЕЛЕМ НАРОДНОГО КОМИССАРА ЭЛЕКТРОПРОМЫШЛЕННОСТИ.
Мало сплю, занят грандиозной работой. Я должен ее выполнить в кратчайший срок. Подбираю людей, создаю институты, заводы, организовываю промышленность. Дело идет, но идет с трудом, при полном противодействии некоторых руководителей».
Для разработки и выпуска радиолокаторов были нужны не только люди вполне определенных специальностей, но и машины, материалы, деньги. И чтобы получить их в эти трудные дни, надо было разъяснить, что они нужны до зарезу, и обосновать это, и показать реальными победами на фронте. И боже избавь от каких-нибудь срывов! Вот чем объяснялись бессонные ночи Берга, его озабоченность, его разносторонняя деятельность и по популяризации радиолокации, и по составлению докладных записок в правительство, доказывающих, что деньги, которых хватило бы на много мощных танков, нужно потратить на один радиолокатор.
А ведь каждый нарком — и танковой, и авиационной, и судостроительной промышленности — тоже хотел получить побольше средств на то, чтобы поставить фронту «свое» оружие. Это было естественно. И объяснялось не ограниченностью, а верой в силу проверившего себя оружия. А радиолокатор? Что же, и это полезно, но докажите, что это полезнее
Кроме того, строить заводы для нового производства долго, поэтому у многих наркоматов забирают площади, оборудование, людей. Используются даже такие мастерские, в которых никогда в глаза не видели радиоаппаратуру. Переучивают персонал. Даже школьники помогают — вручную наматывают трансформаторы и делают простейшие радиодетали. А рабочие и инженеры ночуют и питаются в производственных помещениях. Новый начальник спорит со всеми наркоматами за каждый квадратный метр, за каждого рабочего, за каждого инженера.
Кому это понравится? Но иначе нельзя, комплекты современного радиовооружения должны быть своевременно отправлены на фронт и войти в систему обороны городов.
Создавалась проблема, которая иногда возникает вокруг нового, незнакомого — пусть прогрессивного, необходимого, но непонятного в силу самой природы новизны.
Записи в дневнике снова обрываются до сентября, а 7-го появляется такая:
«Ожидаю на днях выезда из Самарканда Марины и Марьяши. Может быть, они выедут даже сегодня. Очень тоскливо одному, живу по-прежнему в наркомате, в своем служебном кабинете. Считаю дни, когда мои приедут, очень соскучился без них…»
Наконец 17 сентября в Москву приезжают Марианна Ивановна и Марина. Теперь у Берга снова есть семья. По воскресеньям он бывает дома и иногда даже в будни уезжает домой на час-два вечером, ночует по-прежнему в своем служебном кабинете в наркомате.
Работается тяжело. Нужные решения пробиваются с трудом. Постепенно создается новая отрасль промышленности, но как это нелегко в военное время!
На фронтах обстановка резко изменилась. После ожесточенного немецкого наступления в июле наши войска перешли в контрнаступление по всему фронту, от Смоленска до Новороссийска, и освободили громадную площадь, дойдя до Киева.
Италия капитулировала.
И снова общая радость переплетается с личной.
«Сегодня — 29 сентября 1943 года — меня выбрали членом-корреспондентом Академии наук СССР! Особенно приятно, что меня единогласно выбрали все 24 академика отделения технических наук. Это, кажется, редкий случай для академии. Всегда кто-нибудь находится, кто голосует против. Для избрания надо было получить 19 голосов, а я получил все. Выбор в академию является, вероятно, моим крупнейшим успехом в жизни. Дома — громадная радость… Вот что делает со мной жизнь — то отверженный, то замнаркома, теперь член-корреспондент. Надо работать, работать и работать, но где взять время? Тяжело мне приходится, но надо тянуть. Я уже несколько месяцев совсем не занимаюсь наукой, даже боюсь начать, так как если я начну, то увлекусь и запущу организационную работу. Надеюсь, что попозже немного разгружусь и тогда смогу вернуться к моей любимой науке.
Может быть, это произойдет только на старости лет?»
О научной работе «для себя» пока не может быть и речи. Берг теперь не только зам. наркома электропромышленности, но и зам. председателя Совета по радиолокации Г.М. Маленкова. Размышления о лучшей координации работ в области радиолокации привели Берга к твердому убеждению в том, что сосредоточивать эти работы в рамках одного наркомата нецелесообразно. При таком положении невозможно или очень трудно влиять на «соседей» — другие наркоматы. Но если авиационный наркомат будет ведать только вопросами авиационной радиолокации, судпром только радиолокацией для кораблей и подводных лодок, а артиллеристы будут самостоятельно разрабатывать проблемы радиолокационной наводки, то всем этим будет трудно руководить. Нужно создать единый центр! Так родился первый государственный координационный орган в области радиолокации — Совет по радиолокации. Поначалу в нем были учреждены три отдела. Главой первого, научного, был Кобзарев, второго, военного, — Угер, третьего, промышленного, — Шокин. «Это не отделы универмага, это отделы Совета», — растолковывал Берг суть дела непонимающим. Наркоматы, заводы, научно-исследовательские институты, конструкторские бюро, все предприятия, связанные с разработкой систем радиолокаторов, с их созданием и выпуском, — все это было подчинено Совету, отчитывалось перед ним, получало от него руководство к действию. Теперь «радиолокационный оркестр» обрел единого дирижера.