Четырнадцать мгновений бармена
Шрифт:
– Я к вам приходил три дня назад в форме. Лётчик. Просил, чтоб вы мне сразу водку наливали.
Я вспомнил кто это, подал ему рюмку, тут же наполнил её и предложил чем-то закусывать, но майор ответил:
– Потом попрошу.
Залпом выпил всё содержимое, занюхал рукавом рубашки, проморгался, а затем посмотрел на меня.
– Может, всё-таки закусите? – спросил я.
– Отставить! – бросил клиент. – Я же сказал потом попрошу.
Тут его выражение лица сменилось, и он уже мягче добавил:
– Ты извини, что я так жёстко, просто уволился недавно – отвыкнуть трудно.
– Понимаю, ничего страшного, – ответил я.
– Да, знаешь, просто иногда люди обижаются, а то и смотрят косо, когда
– Ну, профессиональный сленг, что уж тут?
– М-да-а-а…, – протянул Лунарёв. – Когда на нём почти двадцать лет разговариваешь, хех…
– Двадцать лет служили? – спросил я, подливая водку.
– Чуть поменьше – шестнадцать, – ответил офицер, опустошая рюмку. – Мечи закуску!
Я тут же подал ему тарелочку с салом и гренками, и сам не заметил, как начал уплетать всё это вместе с ним.
– У меня, получается, шестнадцать «календарей», – начал он, прожевав сало, – а если с лётными и прочими 1 … ну, ты понял… тут, короче, все двадцать, а то и больше выйдет.
– Ёлки, дык, это ж вы уже генералом могли бы быть, наверное! – восхитился я.
– Какой там?.. – усмехнулся Лунарёв, выпивая очередную рюмку. – Меня, кстати, Анатолий зовут.
1
Здесь речь идёт про коэффициенты, которые прибавляются военнослужащим-лётчикам к их выслуге, в зависимости от специальности, места службы и пр. (Прим. авт. В.О.)
Он протянул мне руку, я ответил на рукопожатие.
– Слушай, а у вас тут коктейли же есть? – вдруг спросил он.
– Конечно…, – ответил я, и только собрался предложить ему глянуть меню, как Лунарёв бросил:
– А сделай мне «секс на пляже»!
Конечно, от такого сурового человека было неожиданно услышать подобный заказ, но, как говорится, хозяин-барин, а потому – сказано-сделано.
Потягивая коктейль, Анатолий осматривался в зале, а затем как будто невзначай произнёс, возвращаясь к предыдущей теме разговора:
– А знаешь почему я не стал даже полковником?
– Почему же? – спросил я.
– А, вот, жопу никому не лизал потому что! Чуть-чего – так все сразу: «ой, Лунарёв!», «ой, Толик!», «да ты ж такой профи!». А как я чего-то просил, так всё – пошёл ты, лётчик… в своё небо… а я им в лицо говорю, мол, нет, товарищ, это вы идите, а мне дайте, что положено! Ну, тут уж, как ты знаешь, что положено, на то хер наложено. Всё равно посылали…. Вот я и запарился со всем этим дерьмом жить. Ты, понимаешь, для страны служишь, присягу даёшь, а на деле получается, что ты не слуга народа, как это, по идее, должно быть, а раб гоп-компании каких-то дегенератов, которым приспичило померяться мускулами или ещё чем-то… Всё время тебе твердят, мол, выполняйте свой долг во имя родины, а она вас не забудет! Какая, твою мать, родина? Где она? Что это? Она есть вообще? Или это государство, которое нас посылает, хер пойми куда, а потом чуть-чего: «их там нет!», а тебе, если по морде не дадут, так молчать под расписку заставят, вот тебе и все дела! Вот те и солдат – слуга народа! Я же, что, думаешь, кичусь своей профессией… бывшей… своим званием? Да я такой же солдат, как и все, просто летал! А на деле-то что? – кому ты служишь – непонятно; кого защищаешь, ради кого воюешь – тоже загадка; зато, когда тебя обсчитывают или посылают – тут уж не тайна! – тут уж, понимаете ли, так получилось у них! А главное – расскажешь кому, пожалуешься, так тебе же только хуже будет! В лучшем случае скажут, мол, извините ошибочка, а, вообще-то, вас государство не обидело – вон, даже орден вручило! Да я, суки, извиняюсь за слово «да», летаю не за ордена и медали, а за то, хотя бы, чтоб
У Анатолия, судя по всему, пересохло в горле, ибо он буквально сразу же высосал весь коктейль через трубочку, а затем рассмеялся:
– О, как вставило-то от секса этого!.. Жёсткий, видать, был! Наговорил тут тебе… всего-всего разного, а то, потом ещё явится кто, хех… Ты уж извини, что вывалил на тебя всё это, слушать заставил…
– Да что вы! Наоборот даже интересно было!
– Я тебе вот чего скажу, раньше было не очень… сейчас хреновенько… а всё изменится – точно тебе скажу! Всё, когда-то, приходит к лучшему!
После этих слов майор улыбнулся, кладя на стойку мне купюру и удалился из зала.
Заходит он и до сих пор. Реже, конечно, ведь в авиакомпанию устроился теперь. И всё же, Анатолий всё такой же суровый, всё также пьёт водку или коктейли на ней, и вспоминает, время от времени, свою службу.
А, вообще-то, мужик интересный. Должен сказать вам, что он просто разрушил мой стереотип о том, что военные матом разговаривают. Да, бывает, конечно, что-нибудь крепкое скажет, но тут же извиняется, ведь он уже не на службе….
Вдова
С любимыми не расставайтесь!
Корнями прорастайте в них!
И каждый раз на век прощайтесь,
Когда уходите на миг!
А.С.Кочетков
По-разному на людей действует горе. Кому-то по мозгам даёт, кого-то гонит в гроб… а кого-то состаривает…
Эта женщина была у нас только один раз, однако, для своего возраста и вида, пила довольно крепко, как, иной раз, здоровые мужики не пьют.
Когда она вошла во всём чёрном я даже сначала-было подумал, что это «готка» какая-то или ещё кто. Но затем я увидел её лицо – вроде, ещё такое молодое, но начавшее покрываться морщинами, опухшее, с красными, видимо от недосыпа, глазами и почти белыми, словно снег, губами.
Она аккуратненько присела за стойку и просипела:
– Можно, пожалуйста, Асканели 2 .
Такой заказ был крайне неожиданным, что я даже вначале растерялся и минут пять не мог найти нужную бутылку и то, которая оказалась у нас в единственном экземпляре.
2
Грузинская марка коньяка. (Прим. авт. В.О.)
Она выпила первый бокал чуть ли не залпом, и из глаз её выступили слёзы, а затем и послышался плач навзрыд.
– Ну, что вы, что вы? – начал успокаивать я и налил стакан воды. – Успокойтесь! Что случилось?
Женщина едва пригубила воды, затем буквально выхватила бутылку коньяка у меня из рук, и сама себе налила. Залпом выпила весь бокал.
– Одна я осталась, понимаешь?! Одна! – сиплым голосом сквозь плач говорила она. – Сыну едва год, а я одна! Я не знаю, как мне жить!..
– Ну-ну-ну, не стоит, – всё ещё старался успокаивать я, думая, что её просто бросил муж. – Может он ещё вернётся…