Чик Боудри — техасский рейнджер
Шрифт:
Индейское лицо Боудри не изменилось. Он допил виски и поставил стакан на стойку. Напряжение в комнате пульсировало, словно живое, а скупые движения молодого человека у бара пробуждали в умах присутствующих неясные тревожные воспоминания.
— Я сказал, — повторил человек в сомбреро, — мы хотим знать, что стало с ее хозяином.
Чик, не отрывая взгляда, как бы между прочим, почти скучающе сказал:
— Имя — Расс Питерс. — Он дал понять, что говорит о человеке напротив. — Зовет себя Ржавый Пэдвилл. Думает, что он ганфайтер, но
У Питерса отвисла челюсть, он хотел что-то сказать, но Чик Боудри продолжал:
— Я хочу добавить, что хозяина лошади убили выстрелом в спину, и, по-моему, в городе все знают, кто здесь способен стрелять из-за угла.
Питерс остолбенел от такого невозмутимого описания своей жизни. Его лицо побелело, затем покраснело от бешенства.
— Ты меня имеешь в виду? — потребовал он ответа.
— Когда кидаешь камень в стаю собак, визжит та, в которую попали.
Питерс в ярости бросился на него, но Боудри отбил его руку и нанес сокрушительный удар правой в челюсть. Колени Питерса подкосились, и он рухнул лицом вперед.
Боудри сделал шаг назад и сказал изумленному бармену:
— Налейте еще один стаканчик. От дорожной пыли у меня пересохло в горле.
Питерс, тряся головой, поднялся на четвереньки. Внезапно он пришел в себя и рывком встал на ноги, хватаясь за револьвер. Он уже положил ладонь на рукоятку и застыл: на него глядело дуло револьвера Боудри.
— У меня нет настроения стрелять, — сказал Боудри, — к тому же тебе сегодня не везет. Поэтому забирайся в седло и езжай домой.
Мюррей Роберте посмотрел на Боудри.
— Спасибо за подсказку, мистер. Мы не имели понятия, что Расс в розыске. — Он взглянул на его револьверы. — Вы хорошо себя держите. Я не расслышал, откуда вы?
— А я и не говорил.
— Если вы ищете работу, загляните в «XX». Нам нужны люди.
— Если Питерс — образец того, что вы имеете, — он осушил стакан, — то вам точно нужны люди.
Повернувшись на каблуках, Чик вышел, а Роберте с искаженным от гнева лицом неотрывно смотрел ему вслед.
Боудри подошел к крыльцу отеля, когда из темноты появилась фигура.
— Подождите! — Человек поднял руку. — Я друг!
Это был блондин невысокого роста в джинсах, заправленных в поношенные сапоги.
— Говорите, — сказал Боудри. — Или, может, зайдем внутрь?
Молодой человек был одет в рубашку в белую и черную клетку и расстегнутый жилет и имел при себе револьвер.
— Это вы привели в город вороную лошадь? С калифорнийской упряжью?
— Да.
— Что случилось со всадником?
— Убит в спину милях в десяти отсюда. Вы его знаете?
— Он был моим другом, я его ждал. Я Джек Дарси из «Вил». А его звали Дан Лингл, он ехал помочь мне.
Боудри удивился, потом
— Дан Лингл, шериф? Тот, что очистил Скалл Кэньон от банды?
— Он самый. Чего я не понимаю, так это почему в него стреляли? Никто не знал, что он едет сюда, никто даже не догадывался, что мы знакомы. Лингл был моим шурином. А потом мою сестру убили.
— Убили? Кто?
— Какой-то ковбой, которого она наняла, когда Дан был в отъезде. Она поймала его на краже. Он ее ударил. Падая, она, очевидно, ударилась головой и умерла. Дан знал этого человека и охотился за ним.
— Когда здесь началась заварушка? — спросил Боудри. — Расскажите.
Дарси заколебался, потом пожал плечами.
— Сначала мы ладили, «Херман и Хоувеллс» и я. Вообще-то, — он покраснел, — я вроде как ухаживаю за Мэг Хоувеллс. И вот приезжает Мюррей Роберте, нанимается к Хоувеллсу и через некоторое время натравливает Хермана и Хоувеллса на меня. Он показал им переклейменных коров, но я-то за всю свою жизнь не украл ни одного бычка! Потом он начал ухаживать за Мэг, а меня теперь не пускают на порог. Я не слишком хорошо владею револьвером. А Роберте хотел стреляться и Убил бы меня, если бы Мэг не вцепилась ему в руку. Она твердила, что во всем виноват только я, и сказала, чтобы я больше не показывался.
Боудри сел на обитый кожей диван и жестом пригласил Дарси сесть. Они расположились так, что Боудри мог наблюдать за окном и дверью, оставаясь незамеченным.
— Давно здесь Роберте? — спросил он.
— Месяцев шесть, наверно. Его напарник, Расс Питерс, появился с месяц назад, но, по-моему, он и раньше знал Робертса.
— Шесть месяцев? — В голосе рейнджера явно прозвучало разочарование. Поднявшись, он направился к лестнице. — Завтра я к вам заеду, Дарси. Могу остаться на ночь. Может, мне и далеко до Дана Лингла, но…
— Ради Бога! Приезжайте! У меня всегда полно работы, но вас я жду в любое время! Вообще-то, — добавил он, — дома становится одиноко: никто не заезжает и с Мэг я больше не встречаюсь. — Он повернулся к выходу, но остановился. — Вы не сказали, как вас зовут.
— Чик Боудри.
— Чик Боудри, техасский рейнджер? Я о вас слышал.
Боудри поднялся по лестнице, а портье, встав с кресла, наблюдал за Дарси, который сел на лошадь и поскакал в сторону своего ранчо. Тогда портье вышел из-за стойки, быстро огляделся и выбежал на улицу.
Боудри спустился и, держась в тени, пошел за ним.
Через несколько минут, стоя в темноте под распахнутым окном, он слушал, как портье все доложил Мюррею Робертсу, Рассу Питерсу и еще какому-то толстому лысому человеку.
— Так это Чик Боудри? — говорил Роберте. — Значит, мы обязаны его убить, или нам тут нечего делать.
— Тогда мы его убьем, — сказал толстый, вынимая изо рта сигару, — и времени терять нельзя. Если он обнаружит улики, то сообщит Мак-Нелли.
Толстяк посмотрел на Робертса.