Чикагские гангстеры могут отдыхать
Шрифт:
— Не, — уверенно сказал Мишаня. — Я же с ними без бумаги про дом договорился, чтобы им налоги не платить. Так они побоятся властям сказать. Да и невдомек им, что я туда уже въехал.
— Так, а что Семен?
— Я и говорю, горяч он больно. В Афгане был случай, расстрелял двух пленных, думал, шпионы, а они оказались крестьянами из соседней деревни. Потом над нашим дезертиром одним самосуд учинил. Но тот жив остался, замяли это дело тогда. Но горяч он не в меру. Я от греха подальше и спрятал Нину.
— Ну
— Семен наорал на меня, я ему сказал, что заснул, она и убежала, виноват, мол, недосмотрел, понадеялся. Он обложил меня крепко, потом говорит, надо срочно сматываться, что ты в засаду попал в том кафе, где у вас встреча намечалась, стрельба была сильная, ментов понаехало. Это правда?
— Да почти все так, — уклончиво ответил я. — Пока ты рассказывай, а я потом.
— А чего ещё рассказывать? Мы рыпнулись уматывать, да пока собирались, едва на милицию у дороги не нарвались, они Ухина нашли, вертолет летал. Ну, Семен сказал, что у него тут припасен вариант, и мы поехали куда-то в сторону, петляли, петляли, потом я только утром разобрался, оказывается, мы у водоема снова, Семен там снял дом у каких-то хозяев с детьми, вернее, полдома. За стенкой все время детишки шумят. Не очень здорово, но лучше, чем на даче нашей ментов дожидаться. Тем более ночью сегодня вертолет летал, по озеру на моторках катались, постреливали сильно.
— Ладно, Мишаня, веди меня к Нине, потом все расскажу, — я поднялся.
Мишаня хотел что-то возразить, но не стал, и мы закатили мотоцикл в кусты и пошли. Домик стоял на отшибе, в двух километрах от деревушки. Нина находилась там. Мы обнялись, и она сказала мне:
— Я ни в чем не виновата. Я, кажется, очень о многом догадалась.
— Я тоже! — перебил я её.
— Можно сначала я? — попросила она.
— Хорошо, — кивнул я. — Только сперва ответь мне на один вопрос… Кто вот на этой фотографии?
Она стала говорить, после говорил я, мы спорили, хватались за головы и разошлись через час. Мы с Мишаней пошли к Семену, который ждал в одном из дачных домиков. Домик был разделен на две половины: снаружи — высоким забором, а внутри — запертой дверью в бывшей проходной комнате. Это хорошо, что за забором ничего не видно. Наша половина стояла входом к лесу.
Семен нас просмотрел, не заметил, как мы перебежали поляну. Он паковал вещи и вздрогнул, когда скрипнула дверь.
— Абрикосов? — удивился он. — Ты откуда?
— Да вот, вырвался, — улыбнулся я. — А ты что, не рад?
— С чего ты взял?
— Да померещилось, — отмахнулся я. — Билеты купил? Все в порядке?
— Купил, на завтра. Рейс в четырнадцать пятьдесят. В Грецию. Так что завтра все закончится.
— А где жена с ребятами?
— А зачем им сюда тащиться? Еще неизвестно, как выберемся отсюда. Я ей звонил, сказал, чтобы ждала нас с мальчишками в аэропорту. Ее-то никто не станет искать.
— Тоже верно. Только Зяма должен был заказать билеты на сегодня в ночь.
— Ну, не знаю, — развел руками Семен. — Я взял то, что выдали по номеру заказа.
— Ну ладно. Начнем тогда собираться.
— Рановато вроде, — посмотрел на часы Семен.
— Лучше заранее выбраться отсюда. Потом неизвестно, сколько времени на это уйдет.
— Тоже верно, — согласился Семен.
— Еще за Ниной надо заскочить, — кашлянул Мишаня.
— Вот засранец! — с чувством сказал Семен. — Я ведь чуял, что здесь что-то не так. Не мог ты её проспать.
Он говорил без всякого зла.
— Ну, раз надо ещё за Ниной заходить, тогда пойдемте.
— А вещи? — спросил Мишаня.
— За вещами все вместе вернемся. Машина здесь, сюда и привести её надо, чтобы лишний раз не раскатывать, глаза не мозолить в деревне.
— Ты прав, — поддержал я, и мы вышли.
Через несколько шагов Семен остановился.
— А чего мы, дураки, всей ватагой туда потащились? Вы сходите, а я допакуюсь пока.
Мы переглянулись и согласились.
— Где машина? — спросил я по дороге у Мишани.
— Рядом с домом у озера, в кустах спрятана, в лесочке.
Вернулись мы быстро. И заслышали какую-то возню в кустах. Мы заглянули туда и нашли чертыхающегося Семена, злого и расстроенного, ковырявшегося в поднятом капоте машины.
— Ты чего там потерял? — спросил Мишаня.
— Хотел машину проверить, — пояснил, вылезая из-под капота, Семен. Что-то не заводится.
— Ладно, потом гляну, — хлопнул его по плечу Мишаня. — Говорил же тебе, осваивай технику! Пойдем пока в дом, поговорить надо.
Семен вопросительно глянул на него, но ничего не сказал, вытер руки промасленной тряпкой и пошел к дому, укрываясь за кустами. Мы последовали за ним.
— Так о чем разговор? — деловито спросил Семен, когда мы вошли.
— Давайте сядем за стол, чайку попьем и обсудим все, — предложил Мишаня, добродушно улыбаясь.
— Нашли время разговоры разводить, — проворчал Семен, все же усаживаясь за стол.
Я сел напротив него, Нина рядом со мной, а Мишаня рядом с Семеном.
— Ты кем служил в банке? — спросил я Семен.
— Чего-о-о? — вылупился он на меня. — В охране служил. Ты что, забыл, что ли?
— Этого-то я не забыл, а вот то, что ты сначала начальником охраны был, этого я раньше не знал.
— Ну, вспомнил! Когда это было!
— Давно, — согласился я. — А скажи-ка, друг любезный, кто на этой фотографии?
Я выложил на стол фотографию Нины на даче, с водоемом за спиной.
— Это Нина, — пожал плечами Семен. — А что?
— А рядом с Ниной кто?
— Не знаю! — зло огрызнулся он.
— Рядом со мной — он, — подала голос Нина.