Чингисхан. Сотрясая вселенную
Шрифт:
Морщинистая кожа лица его была покрыта чем-то вроде белил, с ненастоящим румянцем. Ростом он был не выше Эйриха, мышцы дряблые, кожа слегка обвисшая – жизнь не щадит никого. Некогда голубые глаза поблекли, волосы стали полностью седыми, а нос и уши его приобрели невиданный размер, что свойственно для стариков.
– В краях, откуда я родом, не принято приходить в гости с пустыми руками, – произнес Эйрих, поставив глиняную бутылку на столик. – Фалернское, его оказалось непросто достать.
Виссарион сказал, что Фотис больше молодых юношей любит только
– А ты знаешь, как порадовать старика, – произнес Фотис, после чего улыбнулся.
Эйриху захотелось затолкать эту улыбку Фотису в глотку вместе с выбитыми зубами. Педерастов он не любил. Тем не менее, сохраняя нейтральное выражение лица, Эйрих подвинул молодого и смазливого раба, после чего откупорил бутылку и разлил вино по кубкам.
– Мне нужна овечья шерсть, – произнес Эйрих, развалившись на ложе. – Много.
– Насколько много? – осведомился Фотис, скрывая заинтересованность за равнодушным тоном.
– Все, что есть, – ответил Эйрих. – Я скоро убываю домой, поэтому хочу взять что-нибудь в нагрузку.
– Шерсть – это неплохой выбор, – похвалил его Фотис, залпом выпив кубок дармового фалернского.
– Так сколько ты можешь продать? – спросил Эйрих.
– Смотря сколько телег у тебя есть, – пожал плечами Фотис. – И вообще, тебе выгоднее было бы купить готовые шерстяные отрезы. Чуть дороже, конечно, но у меня свое производство, поэтому, сугубо из расположения к тебе, могу продать со скидкой…
– Так будет даже лучше, – кивнул Эйрих. – Склад здесь? Я не хочу возиться с этим в потемках, потому что с утра я должен ехать.
– Да, – ответил Фотис. – Не придется никуда ехать. Также предлагаю тебе погостить у меня до утра, ведь правильно, нечего в потемках…
– Агафья, – перебил его Эйрих, которому надоели эти заигрывания старого педераста. – Она еще у тебя?
Глава шестнадцатая. Грабеж и поток
31 декабря 407 года нашей эры, Восточная Римская империя, провинция Ахейя, г. Афины, вилла Фотиса Самароса
– Что? – не понял его Фотис. – Откуда ты знаешь Агафью?
– Раб, – обратился Эйрих к обслуживающему стол мальчику. – Сходи и позови сюда Агафью. И всех рабов.
– Я запрещаю! – выпучил глаза покрасневший Фотис.
– Альвомир! – позвал Эйрих.
Из сада в помещение вбежал здоровяк, вооруженный секирой.
– Делай, как я говорю, – посмотрел Эйрих на раба. – Попробуешь сбежать – и тебя ждет суровое наказание за это: мои люди оцепили виллу. Ты меня понял?
– Да, господин, – испуганно поклонился мальчик.
– Ступай, – приказал ему Эйрих, после чего перевел взгляд на Фотиса. – Агафья здесь? Отвечай «да» или «нет».
– Да, – ответил Фотис, задрожав подбородком.
– У тебя есть сундук с деньгами? – спросил Эйрих.
– Да, – ответил владелец виллы после недолгой паузы на раздумья.
Думал, наверное, что если он скажет «нет», то Эйрих ему не поверит. И правильно думал.
– Теперь отвечай развернуто, –
– Я не знаю, это знает мой счетовод… – ответил Фотис.
В залу начали заходить рабы, мужчины и женщины. Мальчик собрал всех.
– Кто из вас счетовод? – поинтересовался Эйрих.
– Я, господин, – без раздумий ответил парень лет двадцати. – Мое имя – Александр.
– Александр, сколько денег в сундуке этого человека? – спросил у него Эйрих.
– Семьсот двадцать три солида и пять силикв, – отчеканил Александр.
– Опись товаров есть? – спросил Эйрих.
– Могу принести, – предложил Александр.
– Поганая же ты тварь, Александр… – простонал Фотис.
Эйрих же оглядел всех присутствующих рабов и рабынь.
– Агафья, – произнес он.
– Я, – подняла взгляд черноволосая девица зим двадцати.
– Ты идешь с нами, – сказал ей Эйрих. – Выходи во двор. Остальные же…
Остальные рабы – это добыча.
– Вы тоже идете с нами, – произнес Эйрих. – Наус, забирайте их!
В помещение ворвались готские воины, ведомые Ниманом Наусом, заранее захватившие веревки.
Спустя пару минут в помещении остались только Фотис, Альвомир и Эйрих. Фотис сидел напряженный, Эйрих – расслабленный, а Альвомир пристально смотрел на разложенные по столу блюда.
– Кушай, – разрешил последнему Эйрих.
Альвомира два раза упрашивать не надо: он видит еду – он хочет есть. Эйрих отметил на его топоре кровь. Это значит, что охрана Фотиса уже мертва.
«Как мало радостей в его жизни, – подумал Эйрих, с сочувствием глядя на Альвомира. – Но зато каждой из них он отдается всецело».
– Что будет со мной? – спросил Фотис. – Убьешь меня?
– Уже убил, – ответил Эйрих, после чего встал из-за стола и направился осматривать помещения на предмет истинных ценностей. – Виссарион, иди сюда и следи за ним!
Раб вошел в помещение вместе с Агафьей. Он посмотрел на Фотиса с нескрываемой ненавистью. А Самарос уже почувствовал истинность слов Эйриха: зрачки его расширились, лицо стало пунцовым, а дыхание очень частым. Яд, который применяют римляне, был добавлен в купленное Эйрихом фалернское вино, чтобы проверить эффективность. Вспомнив об этом, Эйрих забрал бутылку [47] и вылил содержимое кубков в клумбу с декоративным кустом. Самароса можно было убить любым из тысячи доступных способов, но следовало испытать яд в действии, поэтому Фотис умрет экстравагантно.
47
Вопреки мнению разных «экспертов», бутылки в Древнем Риме были. Более того, еще они были в Древнем Египте, где была изобретена стеклодувная трубка, позволяющая изготавливать разные интересные штуки, некоторые из которых, как оказалось, еще и полезны. Стеклодувные мастерские работали, в империи их было множество.