Чингисхан
Шрифт:
– "Пусть всегда будет ма-а-а..." - вспоминает про маму Наташа.
Толкаясь и сбивая друг друга, они продолжают терзать песню:
– "Пусть
– "Пусть всегда будет бабушка-а!"
Ах, какую святую правду они поют!
Внезапно всё утихает - гости принимаются за серьёзные дела. Через некоторое время захожу к ним в комнату. Господи! Чингисхан стоит с ногами на моём письменном столе и с видом человека, занятого ответственнейшим делом, тянется к портрету Пушкина. Ей непременно нужно снять его... и бросить на пол. На полу уже валяются левитановский "Март", кипы журналов и газет. На этой бумажной перине лежит, прижимая куклу, Наташа.
– Что ж это вы натворили, негодницы?
– не выдерживаю я.
– Иди! Иди!
– стучит ногой по столу Чингисхан.
– Иди! Иди!
– машет в воздухе ногой Наташа: ей лень подняться, но и от Чингисхана отставать не хочется.
– Дети, - пускаюсь я на хитрость, - вас зовут домой ваши мамы.
– Ай! Не хотим домой!
– в один голос кричат озорницы и прячутся под стол.
А когда на самом деле приходят мамы, перед ними открывается зрелище, похожее на поле боя, только что оставленное бежавшим противником.
– Бож-же мой!
– всплёскивают руками мамы.
– И как вы их только терпите? Почему вы их пускаете к себе?
Чудачки!.. "Почему"? Ну как же ты их не пустишь, как ты их не будешь "терпеть", этих Чингисханов...