Чистая Россия
Шрифт:
Мужчина, который в секс-шопе выбирает себе резиновую женщину — он выбирает женщину?
С точки зрения многих, — да. Конечно, скажут многие, это не вполне настоящая женщина, но у неё есть руки, ноги, голова, груди. Если с нею спать каждый вечер, возможно, в конце концов, она забеременеет — во всяком случае, надо на это надеяться. Если спать с нею каждый вечер, это поможет сохранить потенцию, а где-нибудь лет через 60 она, возможно, благодаря непрерывным усилиям, превратится в живую.
Мужчина, который идёт выбирать резиновую женщину, чтобы продемонстрировать хозяину секс-шопа свою любовь к живой женщине…
Мужчина, который идёт выбирать из резиновых женщин, чтобы потом никто не упрекнул
Демократы, которые готовы обойтись без демократии «в крайнем случае», обречены жить всегда «в крайности». Один раз уступив духу тотальности, демократ обречён на путь, которые проделал один волшебник из повести Стругацких: он, пытаясь доказать, что нежить может размножаться, щелчком пальца создал волшебника поменьше, который щелчком пальца создал следующего… и так сто раз, причём каждый следующий волшебник был меньше предыдущего, как в матрёшках…
Горячность в одном обычно восполняет холодность в другом. Религиозный фанатизм тем горячее ревнует о соблюдении обрядов, чем холоднее к ближнему и его нуждам и страданиям. (Поэтому фанатизм легко соединяет в себе горячность и холодность, пафос и бессердечие). Бывает горячность и в политике: например, в России с 1990-х годов к обязательному участию в выборах призывали тем горячее, чем дальше были от реальных демократических позиций. В 2000-е годы это приобрело уже вовсе трагикомический оттенок: люди, которые руководили страной в предыдущее десятилетие и никак не сопротивлялись ни ликвидации свободы печати, ни милитаризации и гебизации страны, которые лишь имитировали демократические реформы, которые и свои псевдо-оппозиционные партии создавали как имитации, не выходя на реальный контакт с будущими избирателями, горячо призывали идти на выборы. Многие реальные оппозиционеры («диссиденты») тоже призывали идти голосовать, но делали это вполне спокойно, ведь они знали, что демократия на выборах рождается, но вынашивается в течение многих лет между выборами в кропотливой повседневной политической деятельности. Идти на выборы особенно истерически призывали люди, которые не ходили ни на пикеты, ни на митинги, презрительно именуя организаторов и посетителей таких политических актов «демшизой». Особенно много истерики в защиту хождения на выборы было в российском интернете: под благодетельным покровом анонимности люди, боящиеся идти на реальный конфликт, компенсировали свою трусость. Тысячи добровольных помощников диктатора (который был главным пропагандистом идеи хождения на выборы) объясняли, почему это хождение не поможет диктатуре. Десятки тысяч людей ворчали и пыхали пламенем. Однако, собрать двести тысяч долларов, чтобы в Москве функционировал центр Сахарова, единственная площадка для реального, а не виртуального свободолюбия, эти десятки тысяч даже не хотели, не только «не могли», хотя суммы намногие большие собирали на лечение больных денег. А ведь проблемы детей — лишь производные от проблем страны. В нормальных странах самое сложное лечение детей оплачивается из общих налогов.
Опыт религии может помочь демократии, хотя религия и не есть демократия (как и демократия лишь до тех пор демократична, пока не превращается в религию). Христос сказал: “Не бойтесь убивающих тело, души же не могущих убить” (Мф 10, 28). Придут к власти коммунисты и возобновят гонения на религию? Ну, что делать, значит, будем жить в условиях гонений, не впервые! Намного хуже — и это очень убедительно показали именно годы, когда правили сперва демократы, прикрывавшие гебистов, а потом гебисты, закрывшие собой демократию — когда правят коммунисты, от коммунизма отрекшиеся (на словах) и превращающие православие в государственную идеологию. Лучше уж в огонь, чем в медные трубы!
Демократия, как и христианство, есть там, где есть человек; фашизм может существовать и без людей, в царстве роботов. Поэтому и в демократии есть плоть, а есть дух, и забота о духе для демократии важнее заботы о
Пускай идти на выборы Вас призвали лидеры пятидесятников, баптистов, католиков, мусульман и лично Патриарх. Всё равно — можно и сходить на выборы. Пускай Вам грозят, что не пойдёте — предадите демократию. Всё равно — можно и пойти. Если Вы колеблетесь, если Вы раздумываете, если Вы думаете, не грех ли сходить, — бросьте, сходите!
Благословляется голосование и не голосование, хождение к урне и на не хождение. Помните: от этой мелочи ничего не изменится ни в лучшую, ни в худшую сторону.
Не благословляется только осуждение тех, кто поступил иначе, а особенно не блогословляется считать их глупцами или подлецами, или хотя бы неверно рассчитавшими людьми. Не может быть верного расчёта там, где нет верных подсчётов.
Проголосуйте за партию, которая Вам кажется злом, только наименьшим — не беда, от Вашего голоса её судьба не зависит. Сколько кому нарисовать голосов, будет решать номенклатура. Власть призывает всех голосовать не потому, что боится, а просто её план — реставрация советской жизни, когда голосовать ходят все. Её движет не политика, а эстетика.
Вы, пойдя на выборы, безусловно поучаствуете во лжи и лукавстве. Но, честное слово, если это участие избавит Вас от обострения язвы желудка — лучше сходите. Помните: даже если Вы проголосуете за что-то совершенно кошмарное, это ничтожно по сравнению с кошмаром нашей (Вашей) повседневной грешной жизни. Вот и используйте четыре года до следующих выборов, чтобы исправить положение: ходите на митинги, теребите политиков, организуйте партии, помогайте гонимым… Будьте производителем политики, а не потребителем.
Участвуйте во лжи выборов, не участвуйте во лжи выборов, только не обольщайтесь результатами. Сколько ни получат те, кого Вы решили поддержать, знайте: далеко не все, голосовавшие иначе, любят несвободу. Далеко не все, голосовавшие как Вы, готовы отдать за свободу что-то, кроме голоса раз в четыре года. Со многими, кто не пошёл на выборы, Вам как раз и предстоит творить свободу. Вы не пошли на выборы? То же самое — многие пошедшие Вам больше будут друзья, чем многие не пошедшие. Не делайте из выборов идола, тогда выборы когда-нибудь станут выборами.
Аполитичность плохо, политизированность плохо, а хуже всего, что и внутри нормы есть свои ненормальности. «Я научила женщин говорить, о как их замолчать заставить» (Ахматова). Трудно убедить человека выйти на площадь, но ещё труднее увести его с площади. Нет, конечно, легко увести человека с площади, арестовав — то есть, по буквально смыслу слова «арест», «остановив» его. Трудно убедить человека, что к следующему выходу на площадь нужно хорошо подготовиться. Нужно, прежде всего, подумать. Почитать. Ещё раз подумать. Поговорить с другими. Ещё раз подумать, и ещё много, много раз… Вот теперь можно выходить.