Чистилище. Побег
Шрифт:
– Сказали, им людоедские дети не нужны! – плакала Анна. – Хорошо там, в Срубе: тепло, кормят и не обижает никто… Богато живут!
Так и началась их новая жизнь. Сначала занимались только тем, что валили деревья, бесконечно понукаемые надсмотрщиками. Потом березовцы, присмотревшись к Цитадели, решили часть материалов, из которых она была сложена, перетащить к себе, для укрепления Березового сруба. Андрей скрежетал зубами, но спорить с хозяевами не мог, тем более что к нему они относились с некоторым уважением и, кажется, подкармливали отдельно. Перепадало и ближайшим соратникам Главного, которых, впрочем, осталось всего двое. Живучий Косой при всем непостоянстве своего характера помнил, о чем просил Максима, и претензий не предъявлял. Зато второй помощник Андрея, Димка-Крот, не уставал ругать его. У него выходило, что именно Максим виноват в нынешнем бедственном состоянии общины, и то, что после разбора стен у Цитадели нет даже призрачного шанса на возрождение, – тоже его заслуга. Андрей пока помалкивал, но по некоторым приметам Максим замечал, что такая точка зрения ему нравится. Сам-то он не мог забыть, что именно его промах погубил их.
Озерные, к всеобщему удивлению, никак себя не проявляли, и к весне мести с их стороны совсем перестали ждать. Зима была далеко, и большинство общинников просто жили день за днем, ни о чем не спрашивая. Валька так, конечно же, не мог.
– Ну и что будет, когда опять зима придет? – спросил он, когда их наконец-то отпустили на ночь. – Стен, считай, уже не осталось. За лето остаток разберем. А если они захотят еще и подземелье раскопать и по частям к себе утащить?
– Алекс мне на другое намекнул. – Максим сделал паузу, чтобы разгрызть сухую лепешку, полученную за труды. – Не тронут они остаток Цитадели, Березовый сруб и так хорошо укреплен. Расширились за наш счет, фундамент толстый. Стены и дома можно из дерева сделать, которое мы же и поставим. Они плодятся, и знаешь зачем? Алекс сказал, что с озерными и у них были стычки. В общем, березовцев беспокоит, что озерных все больше. Наверное, потому и мы им пригодились. Все же союзники.
– Будет война?! – Валька почесал затылок. – Вот как! Ну, никакого покоя. Ты прав, дичают люди. Эх, опять волосы подрезать пора… Сам худею, а волосы растут. Почему так? Но погоди. А при чем тут наше подземелье-то? Почему его не тронут?
– Потому что осенью и зимой у них много мелких подрастет. Вот они и хотят следующей весной начать второй Сруб строить. Фундамент у нас хороший, муты не подроют, а леса или мы нарубим, если живы еще будем, или они сами постараются. Ну, а потом станут думать, как озерных со свету сжить, если озерные первыми не начнут.
– Вот как! – удивленно повторил хромой. – А я видел, как они с озерными встречались, толковали о чем-то… Странно все.
– О чем толковали? – Максим закончил лепешку и с сожалением слизнул с ладони последнюю крошку. – О нас, наверное. Ведь не просто так озерные нас простили? Наверное, березовцы им чем-то заплатили. Но Алекс молчит об этом.
Вслед за бредущими впереди малолетками они вернулись в Цитадель. Еще на подходе оба учуяли пьянящий запах жарящегося мяса. Они промолчали, стыдливо отводя глаза. Мясо Андрей позволял им есть нечасто и все же время от времени устраивал общинникам этот дикарский праздник: съесть одного из своих, до поры лежавшего в снегу. Ближе к весне мелкие стали замерзать все реже, да и осталось их не так уж много. Кроме того, все лучше становилось с дровами: работая на березовцев, лесорубы таскали ветки домой, это им позволяли.
Перепрыгнув заполнившийся ледяной водой ров, возникший на месте стены, Максим и Валя увидели у входа в оружейный блок столпившихся малолеток и беременных баб. Они о чем-то, негодуя, переговаривались. Расталкивая их, наверх вышел Косой.
– Сказано: Главный решил, что мясо нужно только работникам! Так уж вышло, что задавило сегодня Филипку. А если не задавило бы, то вообще ничего бы не было! Привыкли жрать как не в себя. Вспомните, как раньше было! Лягухам радовались!
– Мы с работы, – сказал ему голодный Валька, потупив глаза.
– Да уж ты, недомерок хромой, работник известный! – скривился Косой, который всегда не любил Вальку. – Привет, Макс. Ну, идите, я не знаю, что Главный скажет.
В «оружейке», где и следа не осталось от какого бы то ни было оружия, за столом сидели Андрей и те из взрослых и старших мелких, кто работал на лесоповале. Они жадно ели, швыряя кости и хрящи под стол. Там ползали и дрались несколько баб, забавляя едоков.
– Чего пришли? – Андрей утер блестящие губы. – Вас не ждали.
– Мы тоже работали! – нахмурился Максим.
– Да? Так вы же всегда морды воротили от такого мяса, или я неверно помню? Скажи мне, Крот, разве не воротили они морды от нас, людоедов?
– Воротили! – с готовностью подтвердил Димка. – Только жрали все равно больше всех.
– Ну вот. Иди теперь в Березовый сруб, пусть тебя там лягухами кормят или жуками солеными. Откуда мне знать, может, они тебя отдельно харчуют – ты ведь нас им продал.
Максим повернулся и вышел. Все к этому шло! В первое время его благодарили – еще бы, спас ведь всех, придумал, как жить! Но теперь он же во всем и виноват оказался.
«Так тебе и надо! Знал ведь, что для этих людей ничего делать не нужно. Они дикари! И никогда уже не станут другими, – в сердцах думал он, поднимаясь на поверхность. – Березовцы, по сути, ничем не лучше. Придет и их время, тоже станут друг друга жрать. А я сам виноват: надо было уйти прошлой весной! И если других людей не осталось, пусть и я пропаду. Все равно, как за жизнь не цепляйся, а кончишь тем, что обратишься в мута».
– Ты куда заспешил-то? – Валька, кутаясь в тряпье, шел следом. – Максим, а ты заметил, что Андрей в твоей обуви ходит и одежде. Ну, которую ты с озерного снял? Лучше, чем в Березовом срубе!
– Он давно уже перестал стесняться. А я трус, если не воткнул ему нож в горло за такое! – Максим резко обернулся и схватил Вальку за плечи. – Валя, я трус или нет? Я ведь терплю это только потому, что не хочу здесь сдохнуть, понимаешь? Мечта у меня есть: уйти навсегда!
– Тише! – Валька расширил глаза. – Не кричи, тебя ведь все слышат. Не нужно говорить, что ты хочешь уйти. Андрей тебя за это особенно не любит. Ну, за то, что ты общины сторонишься и с ним рядом быть не хочешь. Если он поймет, что ты скоро уйдешь, – убьет тебя.
– Еще кто кого убьет… – проворчал Максим, нащупывая короткий нож в деревянных ножнах, подшитых под рубаху. – Хотя, конечно, шансов у меня немного. Андрей если решает убить, то просто убивает, без предупреждения.
Мимо них, шмыгая носом, прошел Вовик в сопровождении стайки мелких. Они несли удочки и пару сачков, какими летом лягух ловили.
– Вы куда это? – тут же спросил Валька.
– Пошли с нами! – Вовик обернулся. Нос и губы у него были разбиты. – Пошли, а? Макс, страшно ведь на затон идти, но очень кушать хочется. Сегодня Крот у нас все забрал, что березовские принесли. Мы жаловались, но им-то что за дело! Я Андрею сказал, чтобы нам мяса дали, а он вместо этого мне по морде дал! Идемте с нами, вместе не так страшно. Маша обещала пожарить потихонечку.