Чистилище
Шрифт:
— Я тоже слышу это. Не бойся, Энрико! Думай об ангеле из нашего сна! Если мы будем сильными, он не сможет превратиться в демона.
Томас Сальвати вел себя спокойно и уверенно. Энрико надеялся, что отец не просто хочет подбодрить его. Кустос коснулся локтя Энрико:
— Мы здесь втроем и заступимся друг за друга.
Процессия закончилась в гигантском каменном зале, в котором было жарко, как в сауне. За несколько секунд влажная одежда облепила тело Энрико. Большие прожекторы освещали зал, но они не могли быть причиной этой жары.
Громадные статуи каменных ангелов охраняли это место, но среди них не было ни одного улыбчивого. У
Пещерный зал чем-то напоминал гигантский собор. Люди разошлись по залу, словно руководствовались каким-то таинственным планом. Феррио и кардиналы выступили вперед, чтобы встать справа и слева от Лаваньино. Феррио обернулся и дал сигнал охранникам. Трое повели Энрико, его отца и Кустоса, остальные остались стеречь Ванессу, Елену и Александра.
Каждый шаг давался Энрико с трудом. Он хотел остановиться, но дуло автомата уперлось ему в спину и подтолкнуло вперед. От жары и внутреннего оцепенения он едва дышал. Его отец и Кустос выглядели не такими скованными, но и по их лицам ручьями стекал пот.
Подойдя к краю, они посмотрели вниз. Примерно в ста метрах под ними виднелось озеро, которое в свете прожекторов переливалось цветами от изумрудно-зеленого до синеватого. В остальном поверхность была абсолютно обычной. Не было ветра, который бы поднял рябь или волну. Но Энрико не строил иллюзий. Он помнил свой сон и знал, что озеро в любую секунду может измениться и из воды появится дымящийся лик ангела.
Отец взял правую руку Энрико и успокаивающе сжал ее. Энрико с трудом изобразил на лице улыбку и постарался подавить нараставшую в душе панику. У него еще были свежи мысли о сне и связанный с ночным кошмаром страх, который он не мог укротить. Энрико даже пытался уговорить себя, что это странное место, ангельское озеро, совсем не похоже на озеро из его сна. В его сне озеро имело другие очертания, а скалы вокруг него были в расщелинах. Однако он понимал, что во сне все выглядит совсем не так, как в реальности. Кустос повернулся к Лаваньино:
— Заканчивайте с этим, еще есть время! Вы пошли по ложному пути, Лаваньино! Если вы действительно разбудите падших ангелов, то мир будет ввергнут в большую беду. Разве землетрясение не послужило для вас знаком?
— Сила, которая дремлет в этом озере, не злая, — ответил кардинал-префект. — Попав в правильные руки, она будет содействовать добру. Но нужно быть сильным в вере, чтобы совладать с ней.
— И это говорите вы? Вы сильны в вере, Лаваньино?
Глава Конгрегации веры молча снял сутану. Под ней была власяница из грубой шерсти, которую он тоже стащил, оголив спину. На спине не осталось ни единого живого места, вся кожа была покрыта сплошными ранами, старыми, зарубцевавшимися, а также слегка затянувшимися и совсем свежими, от которых на власянице отпечатались кровавые следы.
— Я стегаю себя бичом каждую ночь, пока не пойдет кровь, — сказал он и снова оделся.
Кустос с отвращением взглянул на него.
— Вы не сильны, просто ваши чувства притупились, и вы путаете твердость духа и тщеславие. Возможно, раньше вы вели себя так из благородных побуждений, но позже, когда человеческая жизнь для вас больше ничего не значила, вы оставили путь Господа. Вы уже давно превратились в инструмент в руках зла, Лаваньино. Не вы подчините себе силу ангелов, а падшие ангелы завладеют вашей душой, и вы станете
Лаваньино задумчиво улыбнулся.
— В вас говорит чистый страх. Вы боитесь, что у вас отнимут Святой престол, который вы сейчас занимаете.
— Я боюсь лишь за благополучие мира. В те немногие месяцы, что я был понтификом, я часто сожалел, что выбрал этот путь. Вы же не думаете, что работа понтифика — это сплошное ликование и праздник? Вы, Лаваньино, наверное, мечтаете только о власти, которую дает этот пост. Вы охотно бы заполучили такую возможность, не правда ли? И падшие ангелы должны вам в этом помочь.
— Вы все равно не подходите для того, чтобы занимать трон Петра, даже Сальвати оказался слишком слаб для этого. Если вы считаете, что главой христиан должна быть действительно сильная личность, то вы правы!
— Вы — не сильный! — возразил Кустос. — Вы — самый слабый из всех, кто здесь присутствует, потому что вы сбились с пути истинного.
Лаваньино молча махнул рукой.
— Довольно! Оставим эти пустые разговоры! Мы должны начать церемонию.
Феррио подал знак рукой, и ясное, чистое хоровое пение заполнило пещеру. Музыка здесь, наверное, тоже лилась с пленки, как и во время мессы. Лаваньино встал на колени и направил свой взгляд на озеро, остальные кардиналы сделали то же самое. Они начали страстно молиться на латыни. Тех немногих познаний в латинском языке, которые Энрико получил в школе и университете, как раз хватало для того, чтобы понимать основные принципы римского права, но из этой молитвы он не понял ни слова. Впрочем, это было не обязательно. Он догадался, что Лаваньино и его соратники призывали падших ангелов. Сила Энрико, его отца и Папы Кустоса должна была стать катализатором, который бы разорвал невидимые цепи падших ангелов. Энрико обернулся и увидел, что все священники и остальные присутствующие тоже опустились на колени. Лишь узники и их охранники продолжали стоять.
Слова молитвы кардиналов, долетавшие до Энрико, звучали все тише. Другой шум привлек его внимание: шепот в его голове перерос в громкие голоса и даже крики. Казалось, это были стенания тысяч истерзанных душ. Может быть, он слышал голоса падших ангелов, стенающих от гнета тысячелетнего заточения? Перед его глазами поверхность озера начала расплываться, эффект был похож на марево от очень горячего воздуха. Он не мог сказать, происходило ли это на самом деле или то был всего лишь оптический обман, но Энрико видел, как из воды что-то поднимается. В следующее мгновение он разглядел огромную фигуру и вспомнил о существе из своего сна. Энрико знал, что сейчас ему нужно собраться и быть сильным. Во сне ему удалось сдержать демона. Тогда ему помог отец, да и теперь он был на стороне Энрико. И Кустос тоже. Вместе они наверняка смогут одолеть злую силу, будет это Люцифер или кто-нибудь еще.
Существо тоже мерцало и переливалось, как и само озеро. Как ни старался Энрико увидеть в нем ангела Уриила, у него ничего не получилось. Его черты все время расплывались, обретая новые формы. Чем больше Энрико напрягался, тем сильнее уставал. Его сила и концентрация постепенно слабели, и он чувствовал себя истощенным. Он с ужасом наблюдал, что творилось над озером: существо теперь полностью обрело свой облик, но не тот, который надеялся увидеть Энрико. Вместо прекрасных крыльев ангела появились крылья летучей мыши, а красивое лицо превратилось в морщинистую, рубцеватую морду.