Чистильщик
Шрифт:
Крысолов каменным изваянием сидел на стуле перед ноутбуком на столе, закрыв глаза и стараясь максимально расслабиться. Ныли мышцы лица, ладони, да и во всем теле ощущалась ломота. Как на грех, именно сегодня началась последняя фаза метаморфозы. Иногда Крысолов в шутку сравнивал ее с месячными у женщин. Правда, месячные длились максимум неделю, но каждые двадцать восемь дней, а финал метаморфозы от месяца до двух, но зато – раз в семь лет. Лицо опухало, кожа шелушилась, и Крысолов уже позаботился
Из Ладоги удалось выбраться достаточно легко – утром он причалил бот в поселке Шереметьевка, пешком добрался до станции Петрокрепость и на электричке доехал до Финляндского вокзала. Оттуда на метро доехал в Купчино, забрал из давным-давно купленного именно для подобного случая гаража новенький «уазик», вынул из тайника запасы эликсиров, деньги, пару стволов, чистые документы и рванул в Москву, справедливо полагая, что в крупных городах его вряд ли найдут, если даже и станут искать. Правда, пришлось повозиться с Бесом, который никак не хотел менять свой светло-серый окрас на черный. Но – уговорил и перекрасил.
В Москве нашел старого приятеля-диггера, который был обязан Крысолову жизнью, и с радостью принявшего дорогого гостя. Задерживаться здесь Крысолов, в общем-то, не собирался – сутки, двое.
Змей решил сыграть с Крысоловом в игру «найди меня». И Крысолов не возражал. В подобной ситуации он сам бы начал вести эту игру, страхуясь и от врагов, и от бывших друзей. Сейчас он был вынужден ехать в Челябинск, на вокзал, где его ждала в камере хранения посылка от Змея. Естественно, сам Змей будет неподалеку, но не подойдет, а лишь проверит наличие или отсутствие хвоста. А в посылке будет следующий адрес, а потом следующий – и так далее. До контрольного срока оставалось два дня, и сейчас Крысолов ждал от Змея лишь подтверждения адреса, после которого включался секундомер.
Ловушка захлопнулась стремительно. Бойцы СОБРа рванулись к боевикам, атаковавшим колонну машин, сопровождавших «КамАЗ» с контейнером на прицепе. Часть боевиков сразу побросали оружие, часть ощетинились стволами. А когда пули, как потом выяснилось, прилетевшие издали, срезали двух бойцов СОБРа, командир приказал – совершенно справедливо – открыть огонь на поражение.
В скоротечном огневом контакте были убиты все боевики и трое собровцев, два из них – пулями из снайперской винтовки Драгунова, прилетевшими, как впоследствии показала экспертиза, с расстояния не менее пятисот метров. Это была вторая загадка, так же никогда не решенная, как и первая, – кто же был тот аноним, звонивший в РУОП.
– Очень странно, – услышал Наставник Торидэ шипение и внутренне сжался в комок. – Очень странно. Мне не в чем тебя обвинить, Наставник Торидэ. Но почему-то на каждую успешную операцию приходится два провала. Не слишком ли это?
Торидэ смело взглянул в лицо Учителя Сегимидзу и твердо ответил:
– Не слишком. Смею вам напомнить, что в операциях подобного рода вероятность провала очень высока, особенно учитывая то, что профессиональных кадров у нас пока очень мало. Пока мои подопечные обучатся и наберутся опыта, пройдет немалый срок.
И вдруг на полноватом лице Учителя Сегимидзу Наставник Торидэ увидел широкую довольную улыбку.
– Ничего, – милостиво произнес он, – скоро у тебя будут такие ученики и подчиненные, которым все по плечу.
Лейтенант Виктор Коржин заступил на дежурство не в самом лучшем расположении духа. Зарплату опять задерживали, и поэтому приходилось в очередной раз «выполнять план», чтобы насшибать энную сумму, необходимую для жизни семьи из трех человек до следующего дежурства, а также для пополнения заначки на черный день.
Ориентировки на угнанные машины и разыскиваемых он проглядел бегло, но, отличаясь весьма хорошей зрительной памятью, запомнил практически все. Немного развеселила его ориентировка федерального розыска – мужичок с какими-то расплывчатыми приметами, путешествующий почему-то непременно с крупной собакой, похожей на волка. «Ну прям кино», – с ухмылкой подумал Коржин, но промолчал – чего людям иной раз в голову не взбредает.
Дежурство началось весьма успешно – ободрали, как липку, какого-то мелкого коммерсанта на потертом «Опеле Аскона», шедшего с небольшим превышением скорости, потом слегка подоили дальнобойщика, хотя обычно к ним не докапывались, но у этого откровенно не горела левая фара. Лениво тормозили выборочные машины, но с них – какой навар?
Хотя уже начиналось лето, но ближе к одиннадцати стало изрядно холодать, поэтому Коржин, оставив на улице сержанта Южина, натянувшего на себя единственную на посту зимнюю форменную куртку из местной заначки, зашел в помещение, в шутку именовавшееся «рубкой» – поднятая на три метра над землей застекленная коробка действительно чем-то напоминала рубку теплохода. Там уже грелись у здоровенного обогревателя – «козла», снятого с электрички, двое коллег Коржина – старшина Володин, пожалуй, самый старый гаишник города и области, и младший лейтенант Зыков, новичок, недавно выпущенный школой милиции.
Коржин протянул руки над «козлом» и покряхтел от удовольствия.
– Ты как, Витя? – спросил его Володин. – Головушка не сильно после вчерашнего бо-бо?
– Да нет вроде, – неуверенно ответил лейтенант и покосился на новичка – как он отреагирует? Тот лишь печально вздохнул – видок у него был весьма помятый.
– А мы вот с Юриком – хреново, – сказал Володин, и Зыков снова вздохнул. – Поправиться бы надо. Компанию составишь?
– Так Лешку бы надо позвать. – мотнул головой Коржик в сторону маячившего внизу на шоссе Южина.
– Ничего, мы ему оставим, – буркнул Володин, – а пост голым оставлять нельзя. Да ему еще не по чину и не по возрасту.
– Не, не по-людски, – подал вдруг голос Зыков. – Позвать надо.
Володин загоготал и ткнул локтем Коржина.
– Ви-идал? Молодежь-то нынче какая? Психолог и гуманист! Далеко пойдет, если с нами не залетит. Ну, зови-зови, – похохатывал старшина. Зыков приоткрыл окно и, окликнув Южина, призывно махнул рукой.
Через пять минут четверо милиционеров, выключив все освещение, кроме настольной лампы, уселись вокруг овального журнального столика, невесть какими судьбами попавшего на пост. Зыков вынул из сумки литровку «Спецназа», банку соленых огурцов, хлеб, Коржин с Южиным – свои бутерброды с колбасой, хозяйственный Володин – сало и лук, которые сейчас педантично нарезал на тонкие ломтики и кольца, ловко орудуя выкидным ножом. Заметив интерес Зыкова к ножу, подмигнул.