Чистильщик
Шрифт:
– Слушаю, – раздался сочный баритон.
– Эго Крустыньш. Брат нашелся.
– Славно. Где и когда?
– Встретимся через сорок минут в Майори на станции.
Марис положил трубку и спустился на первый этаж, вышел на крыльцо, запер дверь и вывел из гаража новенький «БМВ».
Через сорок минут он встретился на платформе Майори с полноватым лысым пожилым мужчиной. Пожав друг другу руки, Марис и лысый мужчина, которого адвокат называл Валентином Петровичем, отошли в сторонку и сели на скамью в тени деревьев. Оба закурили.
– Когда должен появиться брат? – спросил Валентин Петрович.
Марис поглядел на часы.
– Через
– Скорее всего, – согласился Валентин Петрович. В отличие от своего молодого спутника, он курил короткие сигары и на улице. Мужчины сидели, перебрасываясь ничего не значащими фразами, при этом шарили глазами по сторонам, стараясь заметить «брата», когда он направится к ним. Но все равно просмотрели этот момент и вздрогнули, когда серый невыразительный и неприметный мужчина подошел вплотную, словно возникнув из ниоткуда, и таким же, как и его внешность, невыразительным голосом тихо произнес.
– Это вы ищете брата? Я пришел.
Марис – в который уже раз – оторопело поглядел на него – никаких особых примет, ничего, за что мог бы зацепиться даже опытный взгляд. По самым точным приметам этого человека можно смело хватать на улице каждого третьего.
– Сегодня беседы не будет, – неожиданно заявил Серый Человек. – Я пришел лишь для того, чтобы вы убедились, что у меня нет намерений вести двойную игру. Встречу перенесем. Завтра, здесь же. Тринадцать часов. Засим – откланиваюсь.
Никто не успел произнести ни слова, а Серый Человек уже исчез, растворившись в людской толпе, идущей с электрички.
Они сидели втроем на супе [13]
под густым навесом из виноградных лоз и листьев – Крысолов, Змей и его названый брат Рустам. Жена Змея, Лиза, рано ушла в дом и легла спать – она была на шестом месяце беременности. Мужчины, воздав должное плову, приготовленному Рустамом, неторопливо попивали домашнее вино и вели беседу.
13
Глинобитное возвышение посередине двора.
За этот день они успели многое. Сначала Мансур долго водил Крысолова по закоулкам поселка, последний раз проверяя, нет ли за ними «хвоста». Затем привел к себе домой в живописном уголке под названием Беш Угул [8] . Чуть позже пришел Рустам и под вопросительным взглядом брата отрицательно помотал головой. Потом они помогли Лизе по хозяйству, и Крысолов не пытался завести разговор о том, что привело его сюда, – он давно уяснил, что сразу начинать разговор о делах, как это принято на Западе, неторопливый Восток, с его тысячелетними традициями, считал бестактным. Ближе к вечеру мужчины сходили на речку и с удовольствием искупались, брызгаясь и кувыркаясь, подобно дюжине местных ребятишек рядом с ними, играли в пятнашки в воде, давая ребятне весьма ощутимую фору.
8
Пять Сыновей (yзб.).
Вдоволь нарезвившись и повалявшись на раскаленном песке, Крысолов, Змей и Рустам вернулись домой, где молодой аномал сразу же занялся пловом, а Змей пригласил Крысолова присесть на супу и налил первую за этот вечер пиалу зеленого чая. Говорили легко и непринужденно о пустяках – стихийном изменении жизни, новых веяниях, потрясших даже сонную и неторопливую Азию, старых временах.
Лишь после обильного ужина и еще одного пузатого чайника чая, когда Лиза покинула их, Змей дал понять, что готов выслушать Крысолова и дать ответы на его вопросы. Брату он, безусловно, доверял целиком и полностью и потому не отослал прочь.
– Вопросов у меня, по сути, не много – два или три. Возможно, в ходе нашего разговора будут возникать и новые. Надеюсь, Мансур, ты не сочтешь меня излишне любопытным.
Змей рассмеялся.
– Разумеется, нет. И постараюсь ответить на все вопросы.
– Вопросы такие: весь ли потенциал аномалов раскрыт; сколько нас, обученных, но не попавших в Синдикат или бежавших от него; и, наконец, почему нас так старательно прячут друг от друга?
Змей потер нос, прищелкнул пальцами.
– Ты умеешь задавать вопросы, Вадим. Думаю, ты знаешь по половине ответа на каждый из них, кроме второго. Ну, начну по порядку, хотя ответы будут постоянно сливаться друг с другом. Итак, о потенциале. Само собой – нет. Есть масса вещей, о которых я не слышал в интернате: начиная с тепловидения, заканчивая телепатией и мгновенным перемещением в пространстве практически на любое расстояние.
– Что? – озадаченно спросил Крысолов. – Вы серьезно, насчет перемещения?
– Ага, – усмехнулся Змеи, – не верится? Я тоже не поверил, пока не увидел.
Он полуприкрыл глаза и внезапно исчез. Крысолов ошалело поглядел на то место, где только что сидел собеседник. И резко развернулся, услышав голос Змея за спиной.
– Это не так сложно, как кажется, – все с той же улыбкой произнес Змей, стоя на земле рядом с супой. – Но это то, чему нас не учили в Синдикате.
Таким же образом он переместился на прежнее место.
– А вот еще, – продолжил он и резко вытянул руку вперед и вверх. Большая виноградная гроздь отделилась от ветки и шлепнулась на колени Крысолова.
– Спасибо, – ошеломленно произнес Крысолов и отправил в рот пару ягод. Братья переглянулись и залились веселым смехом.
– Мы можем очень многое, – отсмеявшись, заговорил Змей. – И если ты захочешь, я научу тебя всему этому. Синдикат потому и не дает нам между собой встречаться: эффект «собаки на сене» – сами об этом кое-что знают, но не могут, а нам не велят: вдруг еще выйдем из-под контроля. Ведь вся верхушка – не аномалы, они лишь используют нас. Все эти спецэффекты пугают их, ведь это же другая Цивилизация, которой не нужно и крохи от их сомнительных благ и технического прогресса,
Крысолов машинально закурил и только потом, слегка сконфузившись, поглядел на хозяина. Тот улыбнулся и жестом спросил разрешения взять из портсигара сигарку.
Крысолов кивнул, и Змей закурил. Рустам неодобрительно поглядел на них и подлил в пиалы еще вина.
– Понимаешь, тут я лучше сразу перейду к твоему третьему вопросу, – выпустив клуб дыма и отхлебнув вина, продолжил Змей. – Ты никогда не задумывался о том, что мы можем дать потомство?
– Нет. То есть не особо.
– А зря. Если бы ты видел это потомство, то никогда бы и не задался этим вопросом.