Чистильщик
Шрифт:
– Ну, сейчас будут Як готовить на разведку погоды, а потом и мою технику. Петрович уникум. Во-первых, он любую неисправность по звуку определяет. Во-вторых – может отремонтировать все, что есть в самолете. Начальник аэроклуба Смирнов называет его человек-оркестр.
– Причем здесь самолеты и музыка? – медленно спросил Никита, удивленно разглядывая все вокруг.
– Ну, раньше, еще в советские годы, самолеты обслуживали разные специалисты. И самолетчики, авиационщики, двигателисты… В каждой службе были свои спецы. После развала страны все разбежались. Кто за границу удрал, кто в бизнес пошел, кто в бандиты, кто на стакан сел… А Петрович остался. И на нем сейчас вся вот эта техника держится. Уйдет Петрович – все станет.
Стараясь не выдать своего волнения, Никита делал вид, что внимательно слушает Лену.
– Самохина! Я сейчас схожу на разведку погоды. Ты готовься после разведки на дельталете. Погода нормальная, полный штиль – сзади к ним подошел высокий мужчина в кожаной летной куртке.
– Иван Викторович, я готова. Всю неделю страдала. Жуть как соскучилась по полетам – Лена улыбалась во весь рот, продолжая держать Никиту за руку.
– А это кто с тобой? На полеты?
– Познакомьтесь. Это Никита. Мой друг. А это Иван Викторович Смирнов. Начальник аэроклуба – Лена кивнула на подошедшего мужчину.
– Тоже хочет летать? Или так, сочувствующий? – Смирнов взглянул на Никиту с ухмылкой.
– Я тоже хочу летать – сходу соврал Никита.
Лена с удивлением взглянула на него.
– Ну, если есть желание – давай в группу к новичкам, осваивай теорию. Вначале на дельталете научим летать, а потом уже к более серьезной технике допустим – Смирнов похлопал Никиту по плечу и размашистой походкой пошел к самолету. Никита завороженно смотрел в спину этому широкоплечему здоровяку. Он помнил, как в его первый приезд, тот крутил пилотаж над точкой. И сейчас этот здоровяк казался ему богом. У Никиты действительно возникло желание подняться в воздух.
– Слушай, а сколько надо учиться, чтобы пилотировать, как Смирнов? – спросил Никита, все еще смотря в сторону уходящего летчика.
– Всю жизнь – ответила негромко Лена, – Смирнов до этого двадцать пять лет на сверхзвуковых истребителях летал. Он военный летчик. Как уволился, так сразу принял наш аэроклуб. Вернее, что от него после перестройки осталось. И то, что здесь еще что-то летает – его заслуга. Он фанат своего дела. Собственно, на таких энтузиастах малая авиация и держится. Денег государство не дает. Вот он и ходит, побирается по спонсорам. Иногда приходится беспредельничать. Гуляет какая ни будь организованная преступная группировка под названием БАНМЕЧИ.
– А что такое БАНМЕЧИ – удивленно спросил Никита.
– БАНМЕЧИ – это совместные сходки бандитов, ментов и чиновников. Это их так Смирнов называет. Он часто на таки сходки летает. Любят БАНМЕЧИ экстрим. Смирнов над их головами такой аттракцион закатит, залюбуешься. Вот они и платят щедро за такие рискованные трюки. А Смирнов на вырученные деньги самолеты ремонтирует.
– А откуда Смирнов знает, кто на этих сходках?
– Как-то за ним после пилотажа машину прислали. Он только прилетел, а на аэродром тачка черная въезжает. Выходят братки и к нам. Мы испугались. Что случилось? А они к шефу. Посадили Смирнова в машину и ходу. Мы все изволновались. И только поздно вечером, когда мы у костра картошку пекли, привезли Смирнова назад. Конечно, выпил он достаточно, но на ногах крепко стоял. Вот тогда он и рассказал. Доставили его, значит, братки к самому начальнику милиции. Тот на теплоходе день рождения отмечал. Понравился ему пилотаж над головой, и он решил летчика лично поблагодарить. Пожал руку Смирнову и подарил часы собственные. Так сказать, с барского плеча, или вернее с руки. Смирнов говорил, что лимон точно стоят. Ну, а потом значит, за стол его посадили. И насмотрелся он там. Как начальник милиции с местным авторитетом на брудершафт пил, как мэр города голый на столе танцевал. ФСБшники, прокурорские, криминальные авторитеты. Все вместе, за одним столом. Беспредел полный. Все пьяные, проститутки голые пляшут. Кто рыгает, тут же кого-то трахают, рядом дерутся. Вот после этого Смирнов и называет их БАНМЕЧИ. Бандиты – менты – чиновники. Организованная преступная группировка под названием государство – Лена все еще облокачиваясь на Никиту.
Тем временем пилот подошел к самолету и принял доклад от техника самолета. Затем он стал внимательно осматривать самолет. Неторопливой походкой он шел вокруг самолета, пощупывая и постукивая по частям самолета. Когда он подошел к кабине, то неожиданно обернулся и громко крикнул:
– Эй, новичок! Хочешь прокатиться?
Никита вначале не понял, что это относится к нему и завертел головой, ища человека, к кому обращается летчик. Лена толкнула его в бок и негромко сказала:
– Беги скорее, а то передумает.
Никита, что есть силы, припустил к самолету. Подбежав, он затараторил:
– Хочу! Очень хочу прокатиться!
– Не тараторь. «На самолетах летал?» – спросил спокойно его летчик.
– Да. Два раза в Москву. Один раз в третьем классе, второй раз на первом курсе института – выпалил Никита.
– Не густо – ухмыльнулся летчик, – А на американских горках катался? Качели как переносишь? Вестибулярный аппарат в норме?
– Я солнышко на турнике делаю – опять выпалил Никита.
– Ну, если солнышко, тогда полетели. Только если плохо станет, сразу говори. Не жди, пока обрыгаешься – летчик стал взбираться в переднюю кабину. Петрович помог надеть привязную систему. Через пару минут он спрыгнул с крыла и повелительным тоном спросил:
– Что в карманах? Вытряхивай. Или на замок закрой карманы. А то вывалится все на пилотаже вверх ногами. Собирай потом по всему самолету.
Никита послушно вытащил пачку сигарет и зажигалку. Передал все Петровичу. Затем он полез в заднюю кабину самолета, стараясь не задеть переключатели на боковых панелях. Садился неуклюже. Петрович ворчал, помогая надеть подвесную систему.
– Ноги поставишь на пол. Педали не трогай. Вот эта кнопочка – СПУ, самолетное переговорное устройство. Когда что надо сказать, нажимай, а потом говори. Рядом кнопка рации, это для связи с руководителем полетов. Её не трогай. Смотри не перепутай.
– Понял – послушно отвечал Никита, надевая наушники. Он очень волновался. Все было так неожиданно. Петрович внимательно оглядел кабину и затем закрыл фонарь самолета.
– Как слышишь меня, новичок? – услышал Никита в наушниках, и сразу же нажал кнопку СПУ.
– Слышу вас хорошо. К полету готов! – отчеканил он сходу.
– Молодец. Так держать – ответил летчик. – Воронок-старт, 341 запуск на разведку погоды.
– 341 запуск разрешаю – услышал в наушниках Никита. Он вертел головой по сторонам, не понимая, что происходит. Неожиданно винт самолета закрутился и, громко чихнув, мотор взревел. Самолет кивнул вперед, как будто хотел рвануться вперед, но его ухватила какая-то крепкая рука и он замер на месте. Затем обороты двигателя стали то увеличиваться, то уменьшаться.
– Ага, летчик опробует системы – догадался Никита. Петрович что-то показывал летчику жестами. Через пять минут он услышал в наушниках:
– Воронок-старт, 341-му разрешите вырулить.
– 341 выруливайте – ответил руководитель полетов. Самолет дрогнул и неторопливо покатился по траве, подпрыгивая на неровностях.
– Новичок, как самочувствие?
Никита вздрогнул от неожиданности и сразу нажал на кнопку переговорного устройства.
– Хорошо. Даже очень хорошо себя чувствую! – ответил он бодро.