Чистка
Шрифт:
Наконец, Конституцией вводится всенародный опрос, так называемый референдум. Что означают эти изменения в избирательной системе? Они означают усиление контроля масс в отношении советских органов и усиление ответственности советских органов в отношении масс. Новая избирательная система упрочит связь народных избранников с массами избирателей. Она даст мощный толчок к улучшению работы советских органов, ликвидации бюрократических недостатков и извращений в работе наших советских организаций. А эти недостатки, как вы знаете, очень существенны».
Все понятно, отражена позиция Сталина об усилении ответственности советских органов власти. Более того, далее Жданов прямо заявил, что партия должна возглавить процесс: «Чтобы встретить этот поворот в политической жизни нашей страны во всеоружии, наша партия должна встать во главе этого поворота и обеспечить свою руководящую
После Жданова снова выступал Ярославский, по близкой ему теме, про религиозную угрозу. Как и в первый раз он был краток, уступив место Иосифу Варейкису, тогда главе дальневосточного обкома партии и право-троцкисту. Он дополнил доклад Жданова и передал слово Владимиру Богушевскому, секретарю бюро КПК при ЦК ВКП(б) и еще одному заговорщику. Он рассказывал о проблемах радиовещания, после чего пленум завершил заседание.
Утром 27 февраля была череда выступления региональных руководителей, первым заряжал Роберт Эйхе, затем выступали Косиор, Хатаевич, Калинин, Хрущев, Мирзоян, Попок, Кабаков. Все, кроме Калинина были в право-троцкистским блоке. В их выступлениях не было ничего странного, кроме речей об укреплении работы партии, выборной системы и происках врагов, ничего не намекало на призывы к чисткам. Вечернее заседание продолжила первый секретарь Воронежского горкома ВКП(б) Анна Калыгина, зав. Отделом партийной пропаганды и агитации ЦК Алексей Стецкий и персек Северо-Кавказского крайкома ВКП(б) Ефим Евдокимов. Все трое были заговорщиками, но если речь первых двух не содержала ничего нового, то Евдокимов разразился насчет врагов у него в регионе.
Евдокимов говорил, что проверка партийных кадров была недостаточной, а затем рассказал, что враги захватили управление городами края: «Контрреволюционная банда троцкистов, зиновьевцев, правых, «леваков» и прочей контрреволюционной нечисти захватила руководство в подавляющей части городов края. Эта банда ставила себе задачей, в целях дискредитации партии и советской власти, развал партийной и советской работы. Она всячески зажимала самокритику, насаждала бюрократизм в партийных и советских организациях, подвергала гонениям людей, осмелившихся выступать против них, что было прямым издевательством над внутрипартийной и советской демократией». Далее он долго приводил примеры этих дел, о способах вредительства, затянув выступление, что его несколько раз просили кончить. Это полностью соответствовало интересам право-троцкистского блока. Правые намеревались взять на себя руль машины репрессий, чтобы во-первых отвести потенциальный удар от себя и самим заниматься «преследованием» врагов, что также должно было их обезопасить. Но все же его речь была огромной критикой партийных органов, в первую очередь, не против бывших кулаков и белых.
После Евдокимова выступал Постышев, опасный правый заговорщик, рассказавший о провале борьбы с врагами в киевском обкоме. На него было уже столько материала, но доказательств причастности к блоку право-троцкистов еще не было на руках Сталина. Постышев все дело пытался свести к провалу партийной работы, что вызвало недовольство Сталина. Следом кратко выступила Надежда Крупская и день завершил Андрей Жданов, потребовавший усиления партийной работы. После этого пленум принял два постановления, об усилении подготовки выборов и про дело Бухарина, других правых. Второй вопрос вынесли на небольшое голосование. Сталин был за то, чтобы Бухарина и Рыкова из партии исключить, суду не передавать и передать дело на доследование в НКВД. Его поддержали: Крупская , Ульянова, Ворошилов, Варейкис, Молотов. Потребовали их исключить из партии, судить без применения расстрела: Постышев, Шкирятов, Антипов, Хрущев, Николаева, Косиор, Петровский, Литвинов. За суд и расстрел были: Косарев, Якир, Шверник, Будённый, Мануильский. Нарком ВД Ежов выступил за особое предложение – передать суду Военного Трибунала и расстрелять. В итоге было решено исключить их из партии и передать дело в НКВД. 37
37
Материалы комиссии Пленума ЦК ВКП(б) по выработке резолюции по делу Н.И. Бухарина и А.И. Рыкова. 27 февраля 1937 г. Истмат.
Сам Бухарин в этот день на пленуме не присутствовал, он был дома в бывшей квартире Сталина, его вызвали после вынесения решения, где он был взят под арест и препровожден на Лубянку, во внутреннюю тюрьму НКВД. Вместе с ним арестован был Алексей Рыков. Дома у арестованных были проведены обыски, процессом руководил зам. Начальника 4-го отдела ГУГБ НКВД Борис Берман, также правый, личный контроль за процессом был необходим, вдруг что-то найдут, про скрытых правых. Оказавшись в тюрьме, Бухарин и Рыков отказались давать признательные показания.
Вредительство это действительность
Утром 28 февраля пленум снова открылся для обсуждение третьей повестки, вредительства. Вместо покойного Серго Орджоникидзе выступил председатель Совнаркома СССР Вячеслав Молотов, который начал с того, что в целом промышленность страны достигла больших успехов, это бесспорный факт. Но далее он сообщал: «Тяжелая промышленность, как и железнодорожный транспорт, пользовалась особым вниманием вредителей, шпионов и диверсантов. И это понятно. Это наиболее важные, решающие элементы всего нашего строительства. Это основа нашего социалистического роста и развития. Поэтому на борьбу за дезорганизацию отраслей и предприятий тяжелой промышленности, как и НКПС, враг обращал особенное внимание. Что же установлено в отношении вредительства, диверсий и шпионажа за последнее время?
Надо сказать, что вредительство началось не со вчерашнего дня, а с тех пор, как возникла советская власть. Нам пришлось организовывать Всероссийскую Чрезвычайную Комиссию для борьбы с контрреволюцией, с саботажем и прочим. И это вредительство никогда не прекращалось на тех или иных участках нашей хозяйственной работы. Мы, конечно, и теперь еще далеко не знаем всех фактов, Углубляясь дальше в это дело, мы получаем новые данные и новые задачи для ликвидации вредительских элементов в нашем государственном аппарате. Однако главные факты мы теперь уже знаем, и о них мы должны теперь говорить.»
Далее он долго рассказывал про факты вредительства, начиная с показаний осужденного Пятакова. Все, от вербовки вредительских кадров и до самой преступной деятельности, которая делалась множеством разных способов: намеренно неправильным планированием, затягиванием сроков проектирования и работ, поощрением выпуска бракованной продукции, разрушением рабочей дисциплины, нарушением техники безопасности, запланированными взрывами на заводах. Вторую часть своего выступления он посвятил вопросу воспитания кадров и рабочем методе. Выступление продолжалось так долго, что на остальных делегатов просто не осталось времени на утреннем заседании.
После перерыва вечером выступал Лазарь Каганович, ему был выделен не весь вечер, но доклад был длинный, тема вредительство на транспорте. Он большую часть отведенного ему времени посвятил на описание методов вредительства, приводил показания осужденных. В середине он начал рассказывать об выявленных врагах прямо на транспортном хозяйстве: «Я имею разработку 177 руководящих работников. Вот из 177 начальников управлений НКПС, учитывая начальников и заместителей начальников служб движений, паровозной, вагонной, пути, т. е. наши верхушки, на 1 января 1935 г. из 177 чел. состояло в антипартийных группировках и в оппозиции 36 человек. На 1 февраля 1937 г. имеется 251 чел., это потому что увеличились службы, осталось 6 чел., состоявших в антипартийных группировках и в оппозиции. Состояло в антисоветских партиях – меньшевики, эсеры – 26 чел., осталось еще 14 человек. Работало на выборных постах в органах Цектрана, было 27, осталось 19. Из 177 руководящих работников за два года заменено 99 человек. Из 39 начальников дорог у нас сейчас осталось 12 старых и 27 новых, из них 11 инженеров. Мы в 1936 г., по совету т. Сталина, взяли курс на выдвижение в особенности инженеров. Один техник, 9 бывших начальников политотделов, 4 бывших чекиста, 3 практика. Из 100 чел. снятых – 36 арестованы. Из 36 арестованных – 22 чел. были сняты с работы до ареста. Из арестованных 3 чел. числятся по анкете бывшими троцкистами, остальные не числятся бывшими троцкистами, значит, скрывали.»