Чистокровная ведьма
Шрифт:
– О, это имбирь! – догадалась я.
Третья струйка поднималась от низких растений зеленовато-серебряного цвета с пурпурными цветами. Над ними вилось такое множество пчел, какого я никогда раньше не видела. Это была какая-то дрожащая и жужжащая пелена из насекомых. Горячее солнце, черная земля – все это доставляло мне какое-то сонное удовлетворение.
– Лаванда.
Последняя струйка пахла каким-то деревом. Этот запах, почти мне незнакомый, был не так хорош, как другие, и исходил от низкого растения с морщинистыми листьями и миниатюрными
– Я сказала бы, что это корица, но не совсем уверена в этом.
Я открыла глаза и увидела, что Дэвид внимательно смотрит на меня.
– Очень хорошо, – сказал он, кивая. – Очень хорошо, в самом деле. Это многолетнее растение. Оно снимает напряженность.
Теперь чай немного остыл, и я отпила глоток. Я не сразу поняла его вкус. Я больше знала об эссенциях, которые могли бы согреть, вылечить или успокоить человека. Опершись на стул, стоявший возле прилавка, я вдруг, совершенно неожиданно, вспомнила все неприятное, что было в моей жизни. И мне стало так нехорошо, я едва не начала задыхаться. Мэтт и Дженна, Скай, Бри и Рейвин, Хантер, то что я оказалась из клана Вудбейнов, Мэри-Кей и Бэккер – все было ошеломляющим. Единственным безупречным человеком оставался Кэл.
– Временами мне кажется, что я ничего не знаю, – услышала я свой голос. Слова сами собой вырвались у меня. – А мне хотелось бы, чтобы все было простым и понятным. Но события и люди разделены на множество слоев. Как только ты узнаешь про один из них, тут же возникает другой, и тебе приходится все начинать сначала.
– Чем больше учишься, тем больше потребность в учении, – согласился Дэвид. – Такова жизнь. Такова Викка.
Я посмотрела на него:
– Что вы имеете в виду?
– Вы думаете, что познали себя, но тут происходит какое-нибудь событие, которое полностью изменяет ваш взгляд и на саму себя, и на других людей, связанных с вами.
Он говорил очень убедительно.
За окном осеннее солнце проиграло битву с облаками и начало садиться за их темную гряду. Я видела неуклюжий силуэт своей машины, стоявшей перед входом в магазин. Она уже покрылась слоем снега толщиной с большой палец и ледяной корочкой.
– Все люди таковы, – с улыбкой продолжал он. – Но я говорю исключительно о вас.
Я поморгала, не совсем понимая его. Дэвид как-то сказал, что я ведьма, которая притворяется, что она не ведьма.
– Вы продолжаете думать, что я притворяюсь, будто я не ведьма?
Казалось, его не беспокоило то, что я помню его слова.
– Нет, – он помолчал, приводя в порядок мысли, и посмотрел на меня твердым взглядом черных глаз. – Вы не можете судить о себе, потому что не знаете, кто вы такая и что из себя представляете. Вот я, в отличие от вас, знаю, что являюсь ведьмой, всю свою жизнь, все тридцать два года. И еще я знаю… – Он снова сделал паузу, будто что-то обдумывая, а потом тихо сказал: – Я из клана Бурнхайд. И это объясняет не только, кто я есть, но, главное, и то, что я есть. Я такой же внутри, как и снаружи. А вы не такая, потому что только что узнали…
– Что я – Вудбейн? – перебила я его. Он внимательно посмотрел на меня.
– Я хотел сказать, что вы только недавно узнали, что стали ведьмой. А теперь вам стало известно, что вы – Вудбейн. Вы едва ли осознаете, что это значит для вас самой, и вы совершенно не в состоянии предвидеть, что это значит для других людей.
Я кивнула:
– Элис как-то сказала мне, что вы и она сама – кровные ведьмы, но вы не знаете, к какому клану принадлежите. Так вы – Бурнхайд?
– Да. Бурнхайды селились в основном в Германии. Моя семья оттуда. Мы всегда были Бурнхайдами. Многие потомственные ведьмы считают клан Вудбейн несколько закрытым. Сейчас многие не помнят своей родины так же, как большинство не знают своего клана, пока не познакомятся достаточно близко с кем-нибудь из его представителей.
Мне было приятно, что он доверяет мне.
– Ну хорошо, я – Вудбейн, – как-то неуверенно сказала я.
Дэвид улыбнулся безо всякого предубеждения.
– Хорошо, когда знаешь, кто ты такой, – заключил он. – Чем больше знаешь, тем больше узнаешь.
Я засмеялась его шутке и отпила еще немного чаю.
– А есть способы точно установить, к какому клану принадлежит ведьма? – спросила я, немного погодя. – Я читала, что в клане Липваун только рыжие.
– Это не так уж невероятно, – ответил Дэвид.
Зазвонил телефон, он приподнял голову, прислушиваясь, но не поднял трубку. Я услышала, как в задней комнате сработал автоответчик.
– Например, большинство Бурнхайдов имеют черные глаза, и многие из них рано седеют. – Он показал на свои серебристые волосы. – Но это не значит, что каждый черноглазый и седой человек принадлежит клану Бурнхайд, так же как совсем не обязательно, что все Бурнхайды должны выглядеть именно так.
У меня вдруг возникла странная мысль.
– А что насчет вот этого? – Я подняла рубашку и показала ему родимое пятно на боку под правой рукой.
Мое стремление узнать истину победило мою застенчивость.
– Да, это знак Вудбейнов, – сказал Дэвид уверенным тоном. – Тот самый знак. Не у всех он есть.
Просто удивительно, что я как бы случайно узнала о том, что всю жизнь носила отличие своего клана и даже не подозревала об этом.
– А что… вы знаете о Международном совете ведьм? – спросила я, чувствуя, что мысли проносятся вихрем.
Зазвенел медный колокольчик над дверью, и в магазин вошли две девушки примерно моего возраста. Не делая этого намеренно, я послала мысленный сигнал и поняла, что они не обладают знаниями магии, это были обычные девушки. Они медленно прошли по магазину, перешептываясь, смеясь и разглядывая витрины.