Чистый огонь
Шрифт:
– Нет. Вся эта облава вышла из-за меня. Дело в том, что я здесь по поручению императора Ринардуса. – Юстас вкратце рассказал ему, в чем заключается это поручение. – Письма уже отправлены в Кейтангур на корабле, осталось мне отсюда выбраться, – закончил он.
– Не беспокойся, мы доставим тебя в безопасное место.
– Спасибо, – поблагодарил Юстас. – Мне везет на случайных помощников – сначала этот парень, теперь вы.
– Какой парень? – машинально спросил Зербинас.
– Какой-то молодой академик, видимо, из недавних выпускников – он помог мне бежать из тюрьмы
– Кто?! Ты уверен, что его имя – Эрвин? Юстас замешкался с ответом.
– Я не спрашивал, как его зовут, не до этого было. Но припоминаю, так его называла кикимора. С ним была кикимора, архимагистр.
– Кикимора? Дика?
– Точно, Дика. Это она вытащила письма из дворца.
– А где он теперь? – взволнованно спросил Зербинас. – Он здесь? Остался в городе? Его тоже ищут?
– Ищут, – подтвердил Юстас. – Но я посоветовал парню уйти отсюда через канал – надеюсь, что так он и сделал. Странно, у него не было карты каналов, – вспомнил он. – Тогда я не обратил на это внимания, просто назвал ему канал, которым собирался уйти сам.
Зербинас вызвал карту каналов и расстелил ее перед Юстасом.
– Где этот канал, показывай.
– Вот он. – Юстас ткнул пальцем в зеленую точку к востоку от Хеккускика. – Высоковато расположен, но в остальном очень удобный. Выходит на четвертый континент под Зулраном, а там в пределах нескольких дней пути есть каналы на любые континенты.
– Вижу, – кивнул ректор, изучая карту.
– Оттуда я собирался перенестись на первый континент через этот вход. – Маг указал на другую зеленую точку. – Правда, от выхода далековато до Кейтангура и нет попутных каналов, но этот путь все равно лучше любого другого.
– Замечательно. – Усилием мысли Зербинас убрал карту. – Мы подбросим тебя до Зулрана и поселим в гостинице. Поживешь там, пока не поправишься, а дальше будешь сам добираться в Кейтангур. Тебе это подходит?
– Конечно. Но как же вы?
– Мы? Мы останемся в Зулране разыскивать Эрвина.
Глава 20
К утру Эрвин нашел указанный Юстасом канал. Все приметы сходились – слева от дороги, на высоте человеческого роста. Чтобы войти туда, требовалось приподняться над землей хотя бы на половину этой высоты, чтобы оказаться в зоне перехода – левитировать или просто залезть на что-нибудь. Эрвин, конечно, левитировал.
Судя по тому, что утро сменилось полднем, а не ночью, он оказался не ближе к Кейтангуру, а еще дальше. Скорее всего, на четвертом континенте. Но сам Юстас хотел уйти этим же путем, – видимо, где-то поблизости был канал, ведущий на первый континент. Этого Эрвин уже не знал, у него не было карты каналов.
Самым разумным было бы дождаться Юстаса, намеревавшегося появиться здесь через несколько дней. Эрвин так и сделал бы, если бы у него в котомке завалялась хоть крошка съестного, но обстоятельства не позволили ему запастись едой на дорогу. Одного взгляда вокруг хватило, чтобы понять, что в этой местности не прокормишься плодами и ягодами, – здесь был не вечнозеленый третий континент. Здесь наступал конец холодного сезона, молодая трава едва пробивалась сквозь бурый настил прошлогодней, почки на деревьях слабо зеленели, пока еще только раздумывая, не пора ли им превращаться в листья.
В книгах говорилось, что холодный сезон на юге четвертого континента длился не больше месяца, который, кажется, так здесь и назывался – Месяц Опавших Листьев. Это еще ничего – можно было бы угодить и в места похуже, например в северную часть этого же континента, где сейчас был самый разгар зимы. Эрвин достал из котомки новую куртку, еще не надеванную и служившую гнездом для Дики, натянул ее на себя и запахнулся поплотнее. Кикимора, почти не просыпаясь, перебралась на привычное место за его пазухой.
Он подумал о дороге, и чутье тут же подсказало ему, куда идти. Дорога оказалась недалеко. Широкая, наезженная, она явно вела к большому поселению, но в какую сторону? Получив ответ и на этот вопрос, Эрвин зашагал вдоль разбитой и раскатанной колеи – совсем недавно здесь была непролазная грязь.
Как странно, думал он. Судьба словно играет с ним, как ветер играет оторванным с дерева листком, оставляя беднягу в покое ровно настолько, чтобы тот успел подумать, будто невидимый шалун позабыл о нем. И новый порыв ветра, и снова он несется по миру…
Его деревом была академия. В изнурительных скитаниях по второму континенту Эрвин почти не вспоминал ее, но теперь его мысленному взору ясно представились ее строгие здания, огромные часы с фигурными стрелками на башне главного корпуса, тихая и чистая столовая, где стояли три длинных стола – для старших, помладше и самых маленьких – с широко поставленными стульями, куда они садились есть молча, с привычной уверенностью управляясь с набором всевозможных ложечек, вилок, ножей и щипчиков, полагающихся к столу на светских приемах.
Наверное, ему вспомнилась именно столовая, потому что он был голоден. Эрвин отвлекся от нее и стал вспоминать библиотеку, где даже в разгар летней жары стояла прохлада. И тишина. Неужели он больше никогда не войдет туда и не раскроет толстые тома древних книг? Но что ему были эти книги сейчас, когда насмешливая судьба упорно заставляла его читать другую книгу – книгу жизни.
Те четверо, вместе с которыми он должен был покинуть академию настоящим магом, выпускником с ее ручательством за свои знания и умения – они, наверное, уже ехали к местам своей работы, а кое-кто из них, возможно, уже приехал и начал работать. То же самое должно было случиться и с ним.
Но не случилось. Ему уже не быть настоящим магом, гордым своим призванием, уверенным и в себе, и в своем месте в этом мире. Ему уже не сесть на белую лару под восхищенные взгляды младших учеников и не унестись в небо. Его ноги обречены твердо ступать по земле.
Задумавшись, Эрвин вдруг споткнулся и чуть не упал – его нога зацепилась за торчащий из земли корень. Твердо ступать… Он хихикнул про себя, а затем засмеялся вслух, благо на дороге никого не было и некому было принять его за сумасшедшего.