Чистый свет любви
Шрифт:
— Все эти подробности моей прошлой жизни не имеют сейчас для меня ни малейшего значения, — жалко улыбаясь, вымолвила она бледными дрожащими губами. — Мы оба считаем Энтони подонком, и нам не нужны дополнительные доказательства этого.
Гилберт взял руку Джинни в свои ладони.
— Расскажи мне все без утайки, Джинни. Я ведь вижу, как ты страдаешь. Расскажи, и тебе сразу же станет легче.
Она закрыла глаза. Она не могла забыть нанесенное ей Энтони оскорбление, его предложение стать любовницей, его презрительную усмешку… Но разве могла она рассказать обо всем этом Гилберту?
— Со мной не произошло ничего страшного, Гилберт, — промолвила Джинни, взяв себя в руки. — Энтони нанес мне оскорбление не действием, а словом. А от этого, как известно, еще никто не умирал.
Гилберт покачал головой.
— Ошибаешься, — возразил он, — словом можно убить.
Он был совершенно прав. Джинни до сих пор сильно страдала, вспоминая пережитое унижение.
— Если Энтони считает, что женщина, которая не желает с ним спать, фригидна, это его проблемы, — пожав плечами, заявила она.
— Рочестер назвал тебя фригидной? — изумленно переспросил Гилберт.
Джинни досадливо нахмурилась, поняв, что проговорилась.
— Да, он бросил это мне в лицо, — неохотно призналась она.
Гилберт усмехнулся.
— Ты права, Джинни. Энтони Рочестер не стоит того, чтобы о нем говорить. Он, очевидно, так и не сумел разбудить в тебе женщину.
— Что ты хочешь этим сказать?
Гилберт ответил не сразу. Он долго молчал, задумчиво глядя на Джинни.
— Ты самая удивительная, привлекательная и искренняя женщина, — наконец снова заговорил он. — Я давно мечтал встретить такую, как ты.
Джинни покраснела до корней волос. Она не знала, что сказать в ответ на такие слова. У Гилберта действительно не было повода называть ее фригидной. Ведь она страстно отвечала на его поцелуи и жаждала новых…
— Я скажу тебе больше, — продолжал Гилберт. Встав из-за стола, он подошел к Джинни. — Я страшно рад, что Рочестеру не удалось разбудить в тебе женщину. Он так и не узнал, какая ты на самом деле.
Гилберт обнял Джинни и нежно поцеловал ее.
Джинни тоже была рада, что не вступила с Энтони в интимные отношения. Он был не тот мужчина, о котором она мечтала. Назвав ее «фригидной», Энтони заронил в ее душу сомнение. Джинни стала считать себя неполноценной, ущербной женщиной. Но Гилберт вернул ей уверенность в себе. В его объятиях Джинни забывала обо всем на свете. И теперь она понимала, что дело было не в ней, а в самом Энтони. Эгоист и себялюбец не может сделать женщину счастливой.
Нет, Джинни не была фригидной. В ее жилах текла горячая кровь, ее тело отвечало на ласки Гилберта. Джинни не обманывала себя, она понимала, что любит Гилберта Уэлдона. Как мужчина, он подходил ей по всем статьям, но она отдавала себе отчет, что они никогда не смогут быть вместе. Хотя бы потому, что они находятся на разных ступенях социальной лестницы — Гилберт удачливый бизнесмен, с детства привыкший к роскоши, а она наемная служащая со средним доходом.
Джинни старалась не думать о том, что ей никогда не изведать истинного счастья. Она наслаждалась настоящим, тая в объятиях Гилберта.
— Джинни… — прошептал он, но продолжения не последовало — до их слуха донесся шум подъезжающей машины.
— Кэтрин приехала, — с легким сожалением сказала Джинни. — Спасибо, Гилберт, ты сам не знаешь, что ты сделал для меня. Ты вернул меня к жизни.
6
— Тебе понравилась вечеринка у Рейли?
Джинни вздрогнула от неожиданности, услышав хорошо знакомый голос. Подняв глаза, она увидела Энтони Рочестера, который стоял на пороге ее кабинета. Он выглядел, как всегда, самоуверенным и довольным жизнью. На его губах играла обворожительная улыбка.
У Джинни упало сердце. От Энтони можно было ожидать любой подлости. Джинни бросила настороженный взгляд на дверь в смежный кабинет, который занимал глава фирмы Джеймс Рейли, и, удостоверившись, что она плотно закрыта, ответила:
— Джеймс и его супруга устроили в честь твоей помолвки с Дороти замечательную вечеринку.
Энтони ухмыльнулся и, переступив порог, закрыл за собой дверь.
— Ты не ответила на мой вопрос, Джинни.
Присев на край ее стола, Энтони насмешливо сверху вниз взглянул на Джинни.
Джинни вздохнула. Неужели мне когда-то нравился этот мерзкий самодовольный тип? — недоумевала она.
Его беспечность казалась ей наигранной. Джинни с опаской ждала, что Энтони сейчас сбросит маску и снова станет агрессивным, таким, каким он был на вечеринке в доме Рейли.
Джинни не забыла, как жестоко он обращался с ней. На ее коже до сих пор были видны синяки, оставленные его пальцами.
— Спасибо за сервиз, — сказал Энтони. — Дороти, конечно, пошлет всем гостям открытки со словами признательности. Но я решил лично поблагодарить тебя.
Сервиз? Джинни точно знала, что не покупала никаких сервизов. Может быть, это Гилберт позаботился о том, чтобы от ее имени жених и невеста получили подарок? Это было похоже на Гилберта.
— Я хорошо запомнил слова, написанные на приложенной к подарку открытке, — продолжал Энтони язвительно. — «Сердечно поздравляем, ваши Гилберт и Джинни». И давно у вас роман?
Джинни и не подозревала, что Гилберт преподнес подарок от себя и от нее. Почему он не предупредил ее об этом?
— Тебя это совершенно не касается, Энтони, — холодно ответила она.
— Ты права. Да меня это, в сущности, и не интересует. Мне просто стало по-человечески жаль родителей Гилберта. Для них его связь с тобой будет настоящим ударом. Ведь это, как говорили в старину, мезальянс. А тебе, конечно, повезло. Похоже, ты времени зря не теряла. Удивительно, Джинни! Ты всегда казалась мне тихоней — и вдруг такой поворот судьбы! Как тебе удалось заманить в свои сети Гилберта Уэлдона?
Джинни бросила на Энтони презрительный взгляд.
— Не равняй меня с собой, Тони. Я никого не заманивала в свои сети в отличие от тебя!