Читаем дома с мамой. Для детей 6-7 лет

Коллектив авторов

Остался бедняк ни при чём. Другой бы на его месте заплакал, затужил и с досады б руки сложил, а он нет. «Всё, – говорит, – бог посылает; господь знает, кому что давать: кого деньгами наделяет, у кого последние отнимает. Видно, я худо рачил [40] , мало трудился, теперь стану усердней!» И снова за работу – каждое дело в его руках огнём горит! Кончился срок, минул ещё год, хозяин ему мешок денег на стол: «Бери, – говорит, – сколько душа хочет!», а сам в двери и вышел вон. Работник опять думает, чтоб бога не прогневить, за труд лишнего не положить; взял денежку, пошёл напиться и выпустил невзначай из рук – денежка в колодезь и потонула. Ещё усерднее принялся он за работу: ночь недосыпает, день недоедает. Поглядишь: у кого хлеб сохнет, желтеет, а у его хозяина всё бутеет [41] ; чья скотина ноги завивает [42] , а его по улице брыкает; чьих коней под гору тащат, а его и в поводу не сдержать. Хозяин разумел, кого благодарить, кому спасибо говорить. Кончился срок, миновал третий год, он кучу денег на стол: «Бери, работничек, сколько душа хочет; твой труд, твоя и деньга!», а сам вышел вон.

40

Рачить – усердно стараться.

41

Бутеть – толстеть, наливаться, тучнеть.

42

Ноги завивать – тащиться, плестись.

Берёт работник опять одну денежку, идёт к колодезю воды испить – глядь: последняя деньга цела, и прежние две наверх выплыли. Подобрал он их, догадался, что бог его за труды наградил; обрадовался и думает: «Пора мне бел свет поглядеть, людей распознать!» Подумал и пошёл куда глаза глядят. Идёт он полем, бежит мышь: «Ковалёк, дорогой куманёк! Дай денежку; я тебе сама пригожусь!» Дал ей денежку. Идёт лесом, ползёт жук: «Ковалёк, дорогой куманёк! Дай денежку; я тебе сам пригожусь!» Дал и ему денежку. Поплыл рекой, встретился сом: «Ковалёк, дорогой куманёк! Дай денежку; я тебе сам пригожусь!» Он и тому не отказал, последнюю отдал.

Сам пришёл в город; там людей, там дверей! Загляделся, завертелся работник на все стороны, куда идти – не знает. А перед ним стоят царские палаты, сребром-золотом убраты, у окна Несмеяна-царевна сидит и прямо на него глядит. Куда деваться? Затуманилось у него в глазах, нашёл на него сон, и упал он прямо в грязь. Откуда ни взялся сом с большим усом, за ним жучок-старичок, мышка-стрижка; все прибежали. Ухаживают, ублаживают: мышка платьице снимает, жук сапожки очищает, сом мух отгоняет. Глядела-глядела на их услуги Несмеяна-царевна и засмеялась. «Кто, кто развеселил мою дочь?» – спрашивает царь. Тот говорит: «Я»; другой: «Я». – «Нет! – сказала Несмеяна-царевна. – Вон этот человек!» – и указала на работника. Тотчас его во дворец, и стал работник перед царским лицом молодец-молодцом! Царь своё царское слово сдержал; что обещал, то и даровал. Я говорю: не во сне ли это работнику снилось? Заверяют, что нет, истинная правда была, – так надо верить.

• Каким был работник?

• Как ему удалось развеселить Несмеяну-царевну?

• Почему работнику досталась царская дочь?

• Понравилась ли тебе эта сказка? Почему?

Александр Пушкин

СКАЗКА О ПОПЕ И О РАБОТНИКЕ ЕГО БАЛДЕ

Жил-был поп, Толоконный лоб. Пошёл поп по базару Посмотреть кой-какого товару. Навстречу ему Балда Идёт, сам не зная куда. «Что, батька, так рано поднялся? Чего ты взыскался?» Поп ему в ответ: «Нужен мне работник: Повар, конюх и плотник. А где найти мне такого Служителя не слишком дорогого?» Балда говорит: «Буду служить тебе славно, Усердно и очень исправно, В год за три щелка тебе по лбу, Есть же мне давай варёную полбу [43] ». Призадумался поп, Стал себе почёсывать лоб. Щёлк щелку ведь розь. Да понадеялся он на русский авось. Поп говорит Балде: «Ладно. Не будет нам обоим накладно. Поживи-ка на моём подворье, Окажи своё усердие и проворье». Живёт Балда в поповом доме, Спит себе на соломе, Ест за четверых, Работает за семерых; До светла всё у него пляшет, Лошадь запряжёт, полосу вспашет, Печь затопит, всё заготовит, закупит, Яичко испечёт да сам и облупит. Попадья Балдой не нахвалится, Поповна о Балде лишь и печалится, Попёнок зовёт его тятей; Кашу заварит, нянчится с дитятей. Только поп один Балду не любит, Никогда его не приголубит, О расплате думает частенько; Время идёт, и срок уж близенько. Поп ни ест, ни пьёт, ночи не спит: Лоб у него заране трещит. Вот он попадье признаётся: «Так и так: что делать остаётся?» Ум у бабы догадлив, На всякие хитрости повадлив. Попадья говорит: «Знаю средство, Как удалить от нас такое бедство: Закажи Балде службу, чтоб стало ему невмочь; А требуй, чтоб он её исполнил точь-в-точь. Тем ты и лоб от расправы избавишь И Балду-то без расплаты отправишь». Стало на сердце попа веселее, Начал он глядеть на Балду посмелее. Вот он кричит: «Поди-ка сюда, Верный мой работник Балда. Слушай: платить обязались черти Мне оброк по самой моей смерти; Лучшего б не надобно дохода, Да есть на них недоимки за три года. Как наешься ты своей полбы, Собери-ка с чертей оброк мне полный». Балда, с попом понапрасну не споря, Пошёл, сел у берега моря; Там он стал верёвку крутить Да конец её в море мочить. Вот из моря вылез старый Бес: «Зачем ты, Балда, к нам залез?» – «Да вот верёвкой хочу море морщить Да вас, проклятое племя, корчить». Беса старого взяла тут унылость. «Скажи, за что такая немилость?» – «Как за что? Вы не плотите оброка, Не помните положенного срока; Вот ужо будет нам потеха, Вам, собакам, великая помеха». – «Балдушка, погоди ты морщить море, Оброк сполна ты получишь вскоре. Погоди, вышлю к тебе внука». Балда мыслит: «Этого провести не штука!» Вынырнул подосланный бесёнок, Замяукал он, как голодный котёнок: «Здравствуй, Балда-мужичок; Какой тебе надобен оброк? Об оброке век мы не слыхали, Не было чертям такой печали. Ну, так и быть – возьми, да с уговору, С общего нашего приговору — Чтобы впредь не было никому горя: Кто скорее из нас обежит около моря, Тот и бери себе полный оброк, Между тем там приготовят мешок». Засмеялся Балда лукаво: «Что ты это выдумал, право? Где тебе тягаться со мною, Со мною, с самим Балдою? Экого послали супостата! Подожди-ка моего меньшего брата». Пошёл Балда в ближний лесок, Поймал двух зайков да в мешок. К морю опять он приходит, У моря бесёнка находит. Держит Балда за уши одного зайку: «Попляши-тка ты под нашу балалайку; Ты, бесёнок, ещё молоденек, Со мною тягаться слабенек; Это было б лишь времени трата. Обгони-ка сперва моего брата. Раз, два, три! догоняй-ка». Пустились бесёнок и зайка: Бесёнок по берегу морскому, А зайка в лесок до дому. Вот, море кругом обежавши, Высунув язык, мордку поднявши, Прибежал бесёнок задыхаясь, Весь мокрёшенек, лапкой утираясь, Мысля: дело с Балдою сладит. Глядь – а Балда братца гладит, Приговаривая: «Братец мой любимый, Устал, бедняжка! отдохни, родимый». Бесёнок оторопел, Хвостик поджал, совсем присмирел, На братца поглядывает боком. «Погоди, – говорит, – схожу за оброком». Пошёл к деду, говорит: «Беда! Обогнал меня меньшой Балда!» Старый Бес стал тут думать думу. А Балда наделал такого шуму, Что всё море смутилось И волнами так и расходилось.

43

Полба – вид пшеницы.

Вылез бесёнок: «Полно, мужичок, Вышлем тебе весь оброк — Только слушай. Видишь ты палку эту? Выбери себе любимую мету. Кто далее палку бросит, Тот пускай и оброк уносит. Что ж? боишься вывихнуть ручки? Чего ты ждёшь?» – «Да жду вон этой тучки: Зашвырну туда твою палку, Да и начну с вами, чертями, свалку. Испугался бесёнок да к деду, Рассказывать про Балдову победу, А Балда над морем опять шумит Да чертям верёвкой грозит. Вылез опять бесёнок: «Что ты хлопочешь? Будет тебе оброк, коли захочешь…» – Нет, – говорит Балда, — Теперь моя череда, Условия сам назначу, Задам тебе, враженок, задачу. Посмотрим, какова у тебе сила. Видишь: там сивая кобыла? Кобылу подыми-тка ты, Да неси её полверсты; Снесёшь кобылу, оброк уж твой; Не снесёшь кобылы, ан будет он мой. Бедненький бес Под кобылу подлез, Понатужился, Понапружился, Приподнял кобылу, два шага шагнул. На третьем упал, ножки протянул. А Балда ему: «Глупый ты бес, Куда ж ты за нами полез? И руками-то снести не смог, А я, смотри, снесу промеж ног». Сел Балда на кобылку верхом Да версту проскакал, так что пыль столбом. Испугался бесёнок и к деду Пошёл рассказывать про такую победу. Черти стали в кружок, Делать нечего – собрали полный оброк Да на Балду взвалили мешок. Идёт Балда, покрякивает, А поп, завидя Балду, вскакивает, За попадью прячется, Со страху корячится. Балда его тут отыскал, Отдал оброк, платы требовать стал. Бедный поп Подставил лоб: С первого щелка Прыгнул поп до потолка; Со второго щелка Лишился поп языка, А с третьего щелка Вышибло ум у старика. А Балда приговаривал с укоризной: «Не гонялся бы ты, поп, за дешевизной».

• Какой уговор заключили поп и Балда?

• Почему все в доме Балду любили, а поп нет?

• Как поп хотел избавиться от Балды?

• Кто оказался смекалистей: Балда или чертёнок?

• Объясни пословицу: «Не гонялся бы ты, поп, за дешевизной»?

Александр Пушкин

СКАЗКА О РЫБАКЕ И РЫБКЕ

Жил старик со своею старухой У самого синего моря; Они жили в ветхой землянке Ровно тридцать лет и три года. Старик ловил неводом рыбу, Старуха пряла свою пряжу. Раз он в море закинул невод, — Пришёл невод с одною тиной. Он в другой раз закинул невод, Пришёл невод с травой морскою. В третий раз закинул он невод, — Пришёл невод с одною рыбкой, С непростою рыбкой, – золотою. Как взмолится золотая рыбка! Голосом молвит человечьим: «Отпусти ты, старче, меня в море, Дорогой за себя дам откуп: Откуплюсь чем только пожелаешь». Удивился старик, испугался: Он рыбачил тридцать лет и три года И не слыхивал, чтоб рыба говорила. Отпустил он рыбку золотую И сказал ей ласковое слово:

«Бог с тобою, золотая рыбка! Твоего мне откупа не надо; Ступай себе в синее море, Гуляй там себе на просторе». Воротился старик ко старухе, Рассказал ей великое чудо: «Я сегодня поймал было рыбку, Золотую рыбку, не простую; По-нашему говорила рыбка, Домой в море синее просилась, Дорогою ценою откупалась: Откупалась, чем только пожелаю. Не посмел я взять с неё выкуп; Так пустил её в синее море». Старика старуха забранила: «Дурачина ты, простофиля! Не умел ты взять выкупа с рыбки! Хоть бы взял ты с неё корыто, Наше-то совсем раскололось». Вот пошёл он к синему морю; Видит, – море слегка разыгралось. Стал он кликать золотую рыбку, Приплыла к нему рыбка и спросила: «Чего тебе надобно, старче?» Ей с поклоном старик отвечает: «Смилуйся, государыня рыбка, Разбранила меня моя старуха, Не даёт старику мне покою: Надобно ей новое корыто; Наше-то совсем раскололось». Отвечает золотая рыбка: «Не печалься, ступай себе с богом, Будет вам новое корыто». Воротился старик ко старухе, У старухи новое корыто. Ещё пуще старуха бранится: «Дурачина ты, простофиля! Выпросил, дурачина, корыто! В корыте много ль корысти? Воротись, дурачина, ты к рыбке; Поклонись ей, выпроси уж избу». Вот пошёл он к синему морю, (Помутилося синее море.) Стал он кликать золотую рыбку, Приплыла к нему рыбка, спросила: «Чего тебе надобно, старче?» Ей старик с поклоном отвечает: «Смилуйся, государыня рыбка! Ещё пуще старуха бранится, Не даёт старику мне покою: Избу просит сварливая баба». Отвечает золотая рыбка: «Не печалься, ступай себе с богом, Так и быть: изба вам уж будет». Пошёл он ко своей землянке, А землянки нет уж и следа; Перед ним изба со светёлкой, С кирпичною, белёною трубою, С дубовыми, тесовыми вороты. Старуха сидит под окошком, На чём свет стоит мужа ругает: «Дурачина ты, прямой простофиля! Выпросил, простофиля, избу! Воротись, поклонися рыбке: Не хочу быть чёрной крестьянкой, Хочу быть столбовою дворянкой». Пошёл старик к синему морю; (Не спокойно синее море.) Стал он кликать золотую рыбку. Приплыла к нему рыбка, спросила: «Чего тебе надобно, старче?» Ей с поклоном старик отвечает: «Смилуйся, государыня рыбка! Пуще прежнего старуха вздурилась, Не даёт старику мне покою: Уж не хочет быть она крестьянкой, Хочет быть столбовою дворянкой [44] ». Отвечает золотая рыбка: «Не печалься, ступай себе с богом». Воротился старик ко старухе. Что ж он видит? Высокий терем. На крыльце стоит его старуха В дорогой собольей душегрейке [45] , Парчевая на маковке кичка [46] , Жемчуги огрузили шею, На руках золотые перстни, На ногах красные сапожки. Перед нею усердные слуги; Она бьёт их, за чупрун [47] таскает. Говорит старик своей старухе: «Здравствуй, барыня сударыня [48] дворянка! Чай, теперь твоя душенька довольна». На него прикрикнула старуха, На конюшне служить его послала. Вот неделя, другая проходит, Ещё пуще старуха вздурилась: Опять к рыбке старика посылает. «Воротись, поклонися рыбке: Не хочу быть столбовою дворянкой, А хочу быть вольною царицей». Испугался старик, взмолился: «Что ты, баба, белены [49] объелась? Ни ступить, ни молвить [50] не умеешь! Насмешишь ты целое царство». Осердилася пуще старуха, По щеке ударила мужа. «Как ты смеешь, мужик, спорить со мною, Со мною, дворянкой столбовою? — Ступай к морю, говорят тебе честью, Не пойдёшь, поведут поневоле». Старичок отправился к морю, (Почернело синее море.) Стал он кликать золотую рыбку. Приплыла к нему рыбка, спросила: «Чего тебе надобно, старче?» Ей с поклоном старик отвечает: «Смилуйся, государыня рыбка! Опять моя старуха бунтует: Уж не хочет быть она дворянкой, Хочет быть вольною царицей». Отвечает золотая рыбка: «Не печалься, ступай себе с богом! Добро! будет старуха царицей!» Старичок к старухе воротился. Что ж? пред ним царские палаты. В палатах видит свою старуху, За столом сидит она царицей, Служат ей бояре да дворяне, Наливают ей заморские [51] вины; Заедает она пряником печатным [52] ; Вкруг её стоит грозная стража, На плечах топорики держат. Как увидел старик, – испугался! В ноги он старухе поклонился, Молвил: «Здравствуй, грозная царица! Ну теперь твоя душенька довольна». На него старуха не взглянула, Лишь с очей прогнать его велела. Подбежали бояре и дворяне, Старика взашеи затолкали. А в дверях-то стража подбежала, Топорами чуть не изрубила. А народ-то над ним насмеялся: «Поделом тебе, старый невежа! Впредь тебе, невежа, наука: Не садися не в свои сани!» Вот неделя, другая проходит, Ещё пуще старуха вздурилась: Царедворцев за мужем посылает, Отыскали старика, привели к ней. Говорит старику старуха: «Воротись, поклонися рыбке. Не хочу быть вольною царицей, Хочу быть владычицей морскою, Чтобы жить мне в Окияне-море, Чтоб служила мне рыбка золотая И была б у меня на посылках». Старик не осмелился перечить, Не дерзнул поперёк слова молвить. Вот идёт он к синему морю, Видит, на море чёрная буря: Так и вздулись сердитые волны, Так и ходят, так воем и воют. Стал он кликать золотую рыбку, Приплыла к нему рыбка, спросила: «Чего тебе надобно, старче?» Ей старик с поклоном отвечает: «Смилуйся, государыня рыбка! Что мне делать с проклятою бабой? Уж не хочет быть она царицей, Хочет быть владычицей морскою; Чтобы жить ей в Окияне-море, Чтобы ты сама ей служила И была бы у ней на посылках [53] ». Ничего не сказала рыбка, Лишь хвостом по воде плеснула И ушла в глубокое море. Долго у моря ждал он ответа, Не дождался, к старухе воротился — Глядь: опять перед ним землянка; На пороге сидит его старуха, А пред нею разбитое корыто.

44

Столбовая дворянка – представительница древнего рода.

45

Душегрейка – женская тёплая кофта без рукавов.

46

Кичка – старинный русский головной убор замужних женщин.

47

Чупрун – женская верхняя одежда.

48

Сударыня – форма вежливого обращения.

49

Белены объелась – о том, кто ведёт себя странно.

50

Молвить – говорить красиво.

51

Заморские – иностранные.

52

Пряник печатный – изготавливался с помощью пряничной доски, сделанной из дерева.

53

Быть на посылках – исполнять мелкие неотложные поручения.

• Почему старуха всё время ругала мужа?

• Почему рыбка сначала выполняла просьбы старика, а затем всё отняла?

С нами смех

НЕБЫЛИЦЫ – это смешные словесные игры.

• Послушай русские народные небылицы и скажи, почему их так называют.

* * *

Между небом и землёй Поросёнок рылся И нечаянно хвостом К небу прицепился.

* * *

Из-за леса, из-за гор Едет дедушка Егор Он на сивой на телеге, На скрипучем на коне, Топорищем подпоясан, Ремень за пояс заткнут, Сапоги нараспашку, На босу ногу зипун.

* * *

Ехала деревня Мимо мужика, Вдруг из-под собаки Лают ворота. Выхватил телегу Он из-под кнута И давай дубасить Ею ворота. Крыши испугались, Сели на ворон, Лошадь погоняет Мужика кнутом.

Небылицы сочиняют и поэты. Послушай стихотворение Корнея Чуковского «Путаница».

ПУТАНИЦА

Замяукали котята: «Надоело нам мяукать! Мы хотим, как поросята, Хрюкать!» А за ними и утята: «Не желаем больше крякать! Мы хотим, как лягушата, Квакать!» Свинки замяукали: Мяу, мяу! Кошечки захрюкали: Хрю, хрю, хрю! Уточки заквакали: Ква, ква, ква! Курочки закрякали: Кря, кря, кря! Воробышек прискакал И коровой замычал: Му-у-у! Прибежал медведь И давай реветь: Ку-ка-ре-ку! И кукушка на суку: «Не хочу кричать куку, Я собакою залаю: Гав, гав, гав!» Только заинька Был паинька: Не мяукал И не хрюкал — Под капустою лежал, По-заячьи лопотал И зверюшек неразумных Уговаривал: «Кому велено чирикать — Не мурлыкайте! Кому велено мурлыкать — Не чирикайте! Не бывать вороне коровою, Не летать лягушатам под облаком!» Но весёлые зверята — Поросята, медвежата — Пуще прежнего шалят, Зайца слушать не хотят. Рыбы по полю гуляют, Жабы по небу летают, Мыши кошку изловили, В мышеловку посадили. А лисички Взяли спички, К морю синему пошли, Море синее зажгли. Море пламенем горит, Выбежал из моря кит: «Эй, пожарные, бегите! Помогите, помогите!» Долго, долго крокодил Море синее тушил Пирогами, и блинами, И сушёными грибами. Прибегали два курчонка, Поливали из бочонка. Приплывали два ерша, Поливали из ковша. Прибегали лягушата, Поливали из ушата. Тушат, тушат – не потушат, Заливают – не зальют. Тут бабочка прилетала, Крылышками помахала, Стало море потухать — И потухло. Вот обрадовались звери! Засмеялись и запели, Ушками захлопали, Ножками затопали. Гуси начали опять По-гусиному кричать: Га-га-га! Кошки замурлыкали: Мур-мур-мур! Птицы зачирикали: Чик-чирик! Лошади заржали: И-и-и! Мухи зажужжали: Ж-ж-ж! Лягушата квакают: Ква-ква-ква! А утята крякают: Кря-кря-кря! Поросята хрюкают: Хрю-хрю-хрю! Мурочку баюкают Милую мою: Баюшки-баю! Баюшки-баю!