Чорный полковник
Шрифт:
Строй зашумел. Негры, не умея стоять молча и безэмоционально, стали двигаться и громко выражать свои чувства, в основном сугубо положительные.
– Но это ещё не всё. Каждый из вас будет завтра участвовать в церемонии восхваления африканских богов. Тот, кто не согласен, тому ничего не будет. Но и премии после каждого боя получать он тоже не будет. А премии будут очень большими. Это закон, и я его проводник.
Тут поднялся ещё больший крик, но в целом, судя по возгласам, мало кто отказался последовать озвученным правилам. Здесь многие оставались язычниками, а те,
– Что скажешь? – обратился я к Абале Негашу.
– Они все согласятся. А кто не захочет, я никого уговаривать не буду, пусть катятся на все четыре стороны.
– Хорошо. Завтра приедут Фарах со своими работниками, надо подготовить костёр, дальше я всё сам сделаю. А ты мне поможешь. Хочешь стать жрецом культа африканских богов?
– Да мне всё равно уже кому служить, лишь бы жить хорошо.
– Служить надо мне, а я научу, как жить хорошо, даже на войне.
– Я почему-то верю тебе, Бинго.
– Отрадно! И пусть вера твоя будет сильна, как море, и тверда, как скалы, и так же неизменна, как вечный бег времени.
Что-то меня на восточные кружева слов потянуло.
– Моя вера останется со мною, пока я жив, Бинго.
Ничего на это не ответив, я перевёл разговор на другую тему.
На следующий день мы встречали всю шоблу, приехавшую с Фарахом. Жаль, женщин тут не было, а то бы я им показал силу богов! Ну, да ладно, как-нибудь в следующий раз. К приезду дорогих гостей уже начал разгораться костёр. Дальше всё происходило как обычно. Яркое пламя костра, пляски полураздетыми, дикие крики, переходящие в неясное бормотание, всё, как и всегда.
Ну, и инновации от мастера Мамбы, так сказать, тоже присутствовали: нелёгкий итог моих путешествий, в ход пошёл новый галлюциноген. И, кажется, я не рассчитал дозу, отмерив больше, чем требовалось. Вроде совсем чуть-чуть, а эффект намного превзошёл мои ожидания.
Все присутствующие впали в долгий религиозный экстаз и мистическое безумие. Пришлось успокаивать и отпаивать отварами, особенно тех, кого зацепило больше всего. Главное, что никто не умер, хотя от полученных видений многие отходили ещё сутки, а то и все двое.
Обратно мы с Фарахом и его фармацевтами возвращались вместе. Разговаривать мне с ними не хотелось, а всматриваться в их весьма одухотворённые лица я не считал нужным. Кодировка прошла успешно, теперь эти эфиопские товарищи не сдадут меня даже под страхом смерти. Да и рассказывать узнанные от меня рецепты поостерегутся. Душа, она для африканца важнее денег. А деньги у них и так будут. Мамба обещал!
Разобравшись с текущими вопросами и деньгами, оставил под охраной свои вещи: шлем, меч, Коран – я решил отправиться в Еврейскую народную республику, или, по-русски, в Израиль. Но сначала я долго думал, куда бы поехать, чтобы продать мои золотые и серебряные монеты. Пришлось даже вспоминать всё, что я знал об Африке и близлежащих территориях в это время.
Взяв
Ехать в Европу далеко, и итог непредсказуем, нужно что-нибудь поближе, и в то же время, чтобы люди толк в монетах понимали. А где самые нувориши на Ближнем Востоке живут? Правильно, в Исраэле – земле обетованной. Ну, для них обетованной. Поэтому Израиль наиболее приемлемый вариант. Главное что? Главное – это не облажаться, и я стал собираться в дорогу.
Ехать предстояло снова одному, так проще, да и не с кем. Оружие с собой брать тоже нельзя. Можно взять только лекарства и яды. Ядов, конечно, много всяких разных, но и основательно нужно всё продумать, а то и яды не помогут, если в голове пусто.
Прямого рейса в Тель-Авив не было, поэтому придётся лететь рейсом до Каира, а оттуда уже добираться морем до Тель-Авива! Впрочем, это слишком крупный город, лучше ехать в город поменьше, какой-нибудь портовый, там люди должны быть сговорчивее и проще.
Ну, а пока следовало разузнать и прощупать туда путь. В Эфиопии живёт множество племён, в том числе и семитских. Да и просто евреи были, куда же без них? Вот один из представителей такого племени и держал небольшой магазинчик с ювелирной мастерской. К нему мне посоветовали обратиться, когда я показал одну из серебряных монет. Точнее, подарил её в коллекцию одному из чиновников министерства культуры и искусств. Революционного, между прочим.
Зайдя в помещение рекомендованного магазинчика, я увидел прилавок, за которым стоял молодой еврей, но не в привычном нам обличье, а с учётом местного колорита и национальных одежд племён и народов Эфиопии. Да и на лицо он оказался смуглым, однако нос и глаза, несомненно, подтверждали его принадлежность к богоизбранному народу.
Прилавок, что был оборудован из обычной укрытой стеклом витрины, хранил в себе множество украшений, главным образом из серебра, попадались и золотые, и с драгоценными камнями, но мало. Сказывалась откровенная бедность эфиопской столицы. Да и война изрядно опустошила кошельки её граждан, впору прятать и продавать, а не искать и покупать.
Продавец остро глянул на меня и поправил головной убор. Взгляд его мониторил мою внешность, одежду и степень уверенности в себе. Скорее всего, он сделал правильные выводы, потому как его лицо расплылось в уважительной улыбке, и он проговорил приглашающе на амхарском.
– Что-нибудь ищете в подарок, господин?
– Да, ищу, но хотел бы предложить на обмен кое-что.
Взгляд продавца тут же посуровел, не такого ответа он ожидал, тем не менее сразу отказываться от сделки не стал.
– А что можете предложить?
Молча сунув руку за пазуху, я выудил оттуда несколько больших серебряных монет и выложил их на прилавок. Продавец поднял каждую монету, внимательно осмотрел, взглянул мне в глаза и крикнул в сторону окошка, где на эфиопском было написано «Ювелир».